тем, что произошло в подземелье. Фу-у-ух, мне даже как-то легче стало! Кошка пыталась убедить меня, что в произошедшем нет моей вины, и действовала я из благих побуждений, и вообще, если бы не она, то ничего подобного бы не случилось. Но я не искала себе оправданий и не корила себя за содеянное. Я просто приняла это, как данность. Таковы правила этого безумного мира и о том, что «чистенькой» остаться не получится, я уже давно поняла. Пришло время с этим окончательно смириться и двигаться дальше. Нет, это вовсе не значило, что теперь я, без сожаления и сомнений, начну убивать направо и налево. Вовсе нет… Я буду стараться по максимуму избегать кровопролития, но если выхода не останется — моя рука не дрогнет. Почему? Потому что своя шкурка дороже! Это реальность, детка! И, если вопрос встанет ребром — моя жизнь или жизнь тех незнакомых мне дядей или тетей, то решение будет слишком очевидным. А все, кто говорят, что они лучше сами склеят ласты, чем пойдут на такое, на самом деле, просто еще не сталкивались с подобным выбором. Это со стороны легко брызгать пафосом и благородством, представляя себя белым, пушистым и с нимбом над головой, а когда прижмет… О-о-о, даже страшно представить, на какие жуткие, подлые и мрачные поступки, готов пойти человек, загнанный обстоятельствами в угол. Как говорится, жить захочешь — еще не так раскорячишься! Так что, на этот счет, я иллюзий не питала и морально готовила себя к любой жопе, в которую, наверняка, заведет меня мой путь в этом гребанном мире…

Когда закончился наш разговор по душам, я точно не помнила. Просто в какой-то момент меня сморило, и я отрубилась, как лампочка. Даже сны никакие не снились, а вот пробуждение было жестким. Мало того, что голова грозилась взорваться от боли, так еще и все тело ломило ото сна в неудобной позе. Мляа-а-ать… Кое-как разогнувшись и, с трудом, приняв сидячее положение, началась массировать виски, в которые будто дятлы долбились. Сука, нет, это, определенно, была последняя попойка в моей жизни! Забыться так и не получилось, а теперь еще и башка трещит, хоть вешайся! Ум-м-м, пристрелите меня кто-нибудь…

Мяура все еще спала. Свернувшись уютным клубком, она тихо мурлыкала и забавно подергивала ушками во сне. Милота какая… Усмехнувшись, тут же недовольно скривилась от очередной волны головной боли. Ох, кошмар какой! Да еще и сушняк давит! Вчера у меня зашкаливала решимости, бороться за свою жизнь до последнего вздоха, а сегодня я была готова добровольно лечь под топор палача. Ох, как мне плохо! Все, больше ни капли в рот, ни сантиметра в жо… Ой, меня сейчас стошнит! Зажав рот ладонью, оценила расстояние до нужника во дворе и пришла к выводу, что до окна будет ближе. Млять, и чего с вечера не позаботилась о каком-нибудь тазике или ведерки для этого дела? Ведь подозревала же, чем все обернется поутру…

Приложив титанические усилия, сползла с кровати и, пошатываясь, кое-как добрела до окна. Распахнув створки, вдохнула свежий утренний воздух, но это не помогло. Буэ-э-э!

— Эй, что за херня⁈ — послышалось чье-то возмущение откуда-то снизу. Упс, пардонь мужик, я тебя не заметила… Буэ-э-э! — Ах ты… — и это были единственные приличные слова из долгого и красноречивого монолога, полного нелицеприятных «комплиментов» в мой адрес.

Нет, девушке плохо, а он тут ругается! Вообще, ни стыда, ни совести! Хамло подзаборное! Нет, подоконное… Ай, пофиг! В общем, не прынц ни разу! Фи таким быть! И мне не стыдно! Мне…уф-ф…плохо… Тошнота немного отступила, но судя по отражению в зеркале, которое висело на противоположной от окна стене, видок у меня был весьма бледный, и даже с зеленоватым отливом. Ох, тяжко мне, тяжко…

К тому моменту, как я смогла доползти до барной стойки внизу, меня уже ощутимо потряхивало. Казалось, что мою тушку в лютый мороз, в голом виде, выставили на улицу. Знобило так, что зуб на зуб не попадал. Блин, и как местные этот ядреный самогон от Бабы Нюры каждый день литрами глушат? Иммунитет у них что ли? Или постоянно так страдают, но все равно пьют? Извращенцы-мазохисты! Не-е-ет, я бы не выдержала помирать так каждое утро. Хотя, говорят, похмелье — это вторая пьянка! Так что, может они таких трудностей и не испытывают. Залудил стопарик с утра и опять красавчик!

Стоило пристроить свой попец на высокую стулку, как передо мной появился стакан с целительным зельем. Точно таким же, каким нас угощал старик в Люськиной деревне. Видимо, видок у меня был тот еще, раз Ядвига без слов все поняла. Выдавив из себя подобие благодарной улыбки, дрожащими руками потянулась к спасительной жидкости. Млять, только бы не расплескать! Осушив стакан в несколько глотков, шумно выдохнула и передернула плечами. Ух, вещь! Хотя, вкус могли бы сделать и поприятней…

Через пару минут, меня начало постепенно отпускать. Головная боль стихла, озноб отступил, а тело наполнилось легкостью и бодростью. Красота! Даже аппетит появился… К тому моменту, как мне принесли завтрак, со второго этажа на дрожащих и подгибающихся ногах, сползла Мяура. М-да, состояние у кошки было еще похлеще, чем у меня. Пришлось и ее чудодейственным напитком отпаивать…

После завтрака, мы еще посидели немного, обсуждая планы, так сказать, на ближайшее будущее. Сошлись во мнение, что в городе все-таки задерживаться не стоит. Мало ли, может, не только Отвалика знала о сокровищнице. Может, у нее сообщник был. Да еще и не один! Не хотелось бы, чтобы они наведались по наши души. Так что, пора рвать когти! Надо только одно дельце перед уходом уладить…

О том, что мерзкий гном дома, мы узнали задолго до того, как подошли к его жилищу. И чего так орать⁈ Насколько я поняла, он вновь отчитывал бедную орку за провинность. И в этот раз не обошлось без рукоприкладства…

— Ах ты мразь! — прорычал коротыга и, с размаху, зарядил Кинзе звонкую пощечину, от которой она упала на пол. Вот же ублюдок!

— Эй! — окликнула его я, когда он собирался еще и, от души, попинать девушку прямо на улице, у всех на виду. Прохожих, правда, было не много, но они упорно делали вид, что ничего не замечают. М-да, все, как и в нашем мире, ничего нового — лишь бы меня не трогали, а там пусть хоть убивают! Мерзко это все, мерзко… — Кто позволил тебе портить товар⁈ Или ты забыл о нашем уговоре⁈

— А-а, это ты, — недовольно пропыхтел гном, отпихивая рабыню и переключая свое внимание на меня. Судя по его угрюмой роже, он был совершенно не рад нашей встречи. И, сука, это было взаимно! — Чего приперлась?

— Как это чего⁈ — нахмурилась я, прожигая недопырка взглядом. — Пришла забрать то, что теперь по праву принадлежит мне!

— Серьезно? — хохотнул полумужик, деловито сложив руки на груди. — Пока не заплатишь — она моя! — процедил этот упырь и демонстративно пнул Кинзу по бедру. Вот гад! Табуретом захерачу ушлепка!

С трудом переборов желание вцепиться в наглую морду коротыги, вынула из сумки мешочек с золотом и кинула его к ногам этого мудака. Там было ровно пятьдесят золотых. Специально подготовила! Полурослик надменно фыркнул, с презрением посмотрев на «плату», но мешочек все же поднял и заглянул внутрь. Видимо, любопытство и любовь к золоту, пересилили не только гордость, но и чувство собственного достоинства. Если у него вообще такое имелось, в чем, лично я, дико сомневалась… Неспешно и тщательно пересчитав монеты, гном с подозрением посмотрел на меня. Судя по всему, он до последнего не верил в мою платежеспособность. А может, просто по городу уже какие-нибудь слухи не хорошие поползли. Нет, определенно пора отсюда валить. И чем быстрее, тем лучше! Зачем лишний раз искушать судьбу? Уж лучше перебздеть, чем недобзедть!

— А сердце? — прищурился полумужик, напоминая о второй части нашей сделки.

Судя по его взгляду, он надеялся, что хотя бы с этим возникнут проблемы и он, наконец-то, сможет указать мне на мое место. Угу, поставит на колени и зверски унизит… А вот хрен ему по всей его наглой роже! Усмехнувшись и окатив недопырка волной презрения, я достала из сумки бардовый булыжник и демонстративно помахала им перед самым его носом.

— Не может быть, — опешил этот мелкий упырь, выронив из рук мешочек с золотом.