— Я сдавал экзамен год назад, — лениво сообщает Гриша. — Тогда уже был второй разряд. Думаю, Свет, я с тобой посоревнуюсь за первенство.

Казах с блондинкой скрещиваются взглядами. Серьезные такие, я прямо не могу. С трудом не ржу.

— Соревнование будет неполным, — спокойно замечает Камила. — Вы пока не знаете ранг Дани.

— И правда, — соглашается Света и с азартом произносит. — Но он скоро сдаст. Будет предварительный итог. А так посмотрим, кто кого после сдачи обязательного экзамена.

Ага, разбежались. Так я и показал комиссии свой настоящий потенциал. Ну уж нет, мне спокойная жизнь дороже, чем быть самым-самым в будовской школе.

— Ранний экзамен же денег стоит? — вспоминает практичная Лена.

— Да, пять кусков, — ответ чает Гриша.

Сколько-сколько? Пять тысяч царских рублей? Понятно, почему желающих сдавать необязательный экзамен немного.

— А обязательный же бесплатный? — спрашивает сидящий во мне жадный хомяк. Делать мне нечего, как на свое восемнадцатилетие раскошеливаться на такую ерунду.

— Да, его стоимость уже компенсирует государство, — кивает Камила. — Но, думаю, тебе, Даня, так же оплатят и твой ранний экзамен, раз тебя принудительно пригласили.

Уж надеюсь. Платить за эту клоунаду нет никакого желания.

— Позвали они тебя явно не просто так, — делится мнением Гриша. — Догадываются поди, что ты очень сильный телепат. Всё же ты победил телепата террористов, потом забил одного мага до смерти.

— Твои последующие прогнозы? — мрачно спрашиваю казаха.

— Предложат учебу в курсантском училище и последующую военную госслужбу, — пожимает плечами Гриша.

Камила со Светой встревоженно переглядываются.

— Пропадешь с наших глаз, — вздыхает брюнетка. — В казармах будешь всю жизнь сидеть.

Я и сам-то не очень хочу всю жизнь тянуть солдатскую или офицерскую лямку. Вообще по природе своей я пацифист: не трогайте меня — сами останетесь целы. Вовсе не против, конечно, отбарабанить срочку возле Аномалий, но на этом всё, пожалуй. Я уже служил принудительно, мне не понравилось.

— У меня нет такой цели, — спокойно говорю. — Если будет выбор, откажусь.

Новость порадовала девушек. Даже Лену, которая сдерживала эмоции. А вот казах не понял.

— Это же почетно, — замечает он. — Служить царю.

— Да, но жизнь это не одна прямая колея, — отвечаю. — Дорог много. И служить стране можно по-разному. Особенно не в военное время.

Гриша задумывается.

Мы заканчиваем обед и идем на уроки. Последним у нас снова алгебра с несравненной Антониной Павловной…

После школы провожу немного времени с Леной. Для этого используем после уроков класс алгебры. Когда все ученики уходят, девушка запирает дверь, а потом подходит ко мне — смущенная, но с решительным пламенем в глазах. Она не смело оправляет юбку.

— Гостиница мы не успеем снять, но я считаю, что это и не нужна, — она расстегивает верхние пуговицы блузки. Показывается светло-бежевый кружевной лифчик. Грудь ее все больше и больше обнажается.

— Ты уверена? — спрашиваю, сглотнув.

— Да, я хочу попрощаться, — Лена приникает ко мне и крепко целует в губы. С языком.

Я подхватываю ее за ягодицы и, задрав юбку, сажу на стол несравненной Антонины Павловы. Думаю, наша учительница оценила бы растяжку девушки, когда она с улыбкой разводит ноги в стороны и чуть вверх. Ох, держите меня семеро! На этом столе да не попробовать⁈ Ну уж нет! Мне же это во снах снится! Я жадно накидываюсь на Лену, и она с веселым смехом жадно приникает ко мне…

Вечером Степан отвозит на ближайшую железнодорожную станцию, оттуда и отчаливаю в Москву. Арендовал себе всё купе полностью. Могу себе позволить. Тем более ехать почти сутки. Можно было лететь на самолете, конечно. Но выигрыш во времени не сильно больше. Только двенадцать часов потратил бы, чтобы добраться до Перми, потом ожидание в аэропорте, потом само время в полете. В общем, я решил: тише едешь — дальше будешь.

Ночь и день проходят продуктивно. Занимаюсь медитацией, создаю себе пси-хлыст. Первый экземпляр вышел не очень — какой-то негибкий получился. Переделываю конструкт и выходит уже толстый канат. Уже лучше. Пока решил оставить так. Пускай будет пси-канат… Главное, что длинный и гнется. А над улучшениями позже подумаю. Может, в столичных библиотеках найду подсказку. Всё же данный пси-конструкт не нов.

Также делаю другие пси-примочки. Балуюсь различными иллюзиями: дымовая завеса, яркая вспышка, огромный рычащий бигус. Создаю для вызова этих оптических внушений своеобразные ключи. В будущем, в случае применения иллюзий, это сэкономит силы и время. Мне не понадобится внушать иллюзии, нет, просто подвяжу готовый ключ к мозговым импульсам жертвы и — вуаля! — она видит вокруг лишь клубы дыма, например. В бою с теми же террористами было бы отличным подспорьем.

К вечеру следующего дня поезд прибывает в Москву, и на такси я добираюсь в гостиницу среднего класса недалеко от центра. Цены в столице кусаются, надо заметить. Конечно, я не обеднею, но, если бы был обычным среднестатистическим школьником, пришлось бы туго. А так просто заметил мельком.

В гостинце администратор показывает мне номер, потом оглядывает вскользь мой приличный дорожный костюм.

— Бар работает круглосуточно. Позвоните, если вам что-то будет нужно. Номер телефона на столе, — объясняет он и указывает на маленький холодильник у стола. — Хотя у вас есть всё необходимое для отдыха на три персоны. Господин не желает позвать женскую компанию? Могу устроить.

Не пойму его логики? Молодой, значит, сразу озабоченный, так что ли? Вообще он прав — есть немного. Но мне только проституток сейчас с дороги для полного счастья не хватало.

— Не желаю, спасибо, — я отношу чемодан вглубь комнаты.

Он понятливо кивает и уходит.

Я успеваю принять душ, переодеться, выпить сока из мини-бара, и уже подумываю о том, чтобы прогуляться, как в дверь стучаться. Открываю, а на пороге стоит расфуфыренная девица. Молодая, лет восемнадцати. Глаза подведены фиолетовыми тенями, пышные груди едва не вываливаются из декольте. Личико, в целом, симпатичное, но наглый блеск в ее глазках меня ни капельки не прельщает.

— Заказывали час? — демонстрирует она белоснежные зубы. Ночная фея делает шаг, но я заслоняю дорогу и не даю пройти.

— Не заказывал, — отвечаю равнодушно. — Вы ошиблись номером, сударыня.

— Уверена, что не ошиблась! — восклицает девка и толкает меня своей пышной грудью, только вот я все равно не сдвигаюсь с места. — Ты, что, малыш, решил, что можно так со мной играться? Меня знаешь, какие люди прикрывают? Они же от тебя живого места не оставят, если скажу, что обидел. Раз заказал, то пользуйся мной. Либо просто давай двести рублей, — милостиво разрешает она, вытянув тонкую ручку. — И, так и быть, забуду твою ошибку…

Она резко осекается, увидев усмешку на моих губах. Значит, со мной решили поиграть. Развести на деньги. Хе, а это забавно.

— Т-ты чего лыбишься? — теряется она.

— Закрой рот, — она тут же захлопывает крашеные губы. Я отхожу. — Заходи, вставай на четвереньки…нет, не на кровати — на полу.

Со остекленевшим взглядом юная расфуфыренная разводила послушно принимает указанную позу на коврике у дивана. Девушка отклячивает зад вверх и замирает.

Я же сажусь на диван и, пригубливая стакан сока, придумываю себе развлечение.

— Значит, пользоваться тобой? — спрашиваю застывшую «ночную фею». — На давай поиграем. Представь мужчину, которого у тебя никогда не было, но именно его ты всегда хотела. Он властно берет тебя, точь-в-точь как в женских романах, и ты кричишь в экстазе. Начинай.

Ох, и дала она крику! Я едва соком не подавился! Настолько бешено ее затрясло, прямо заколбасило. Офигеть! Я и не предполагал, что могу вызывать у женщин оргазм одной силой мысли. Надо бы и с Леной попробовать, как вернусь домой.

Не прошло и пяти минут бешеных воплей девицы, как в дверь рьяно заколотили. Пришли выбиватели денежек.

Приказываю фифе умолкнуть, и она тут же падает без сил на ковер — обессиленная, разморенная, мокрая от пота. На лице блаженная улыбка. А в дверь продолжают долбить.

— Крошка, открой пожалуйста, — обхожусь даже без псионического импульса.

Она тут же подскакивает и спешит выполнить. Врываются двое: всё тот же администратор и широкоплечий мужик. Вроде я его видел мельком, то ли лифтер, то ли сантехник. Буду называть лифтером.

Едва эти двое влетают, как лифтер дает девушке затрещину. Она с криком хватается за ушибленную щеку.

— Ты какого лешего ему дала, сука! — орет лифтер. Хотя в последнем я уже не уверен. Какой лифтер? Он прямо-таки рассерженный сутенер. — Тебе надо было потоптаться и уйти, а ты что⁈ Вся