Они с Додо продолжили путь. Холм становился всё круче и круче, пока в конце концов не превратился в зелёную юбку небольшой, совершенно квадратной скалистой вершины. Алиса не сомневалась, что прежде её не видела, а должна была бы, учитывая, что несколько мгновений назад всё вокруг было гладким и равнинным с почти безграничным обзором. Как только склон стал почти отвесным, а дальнейший подъём невозможен, появились удобные ступеньки, высеченные в скале. Камни выступали в местах, за которые было удобно ухватиться для равновесия.

– Ну конечно, – сказала Алиса. – Это так в духе Страны чудес. Она всегда помогает, просто не так, как ты того ожидаешь.

Алиса уверенно покарабкалась наверх, с лёгкостью вспомнив движения, которым научилась, лазая по деревьям в детстве.

Наверху была восхитительная альпийская пустошь с короткой золотисто-зелёной травой, усеянной дивными розовыми и фиолетовыми цветами, которые Алиса решила не рассматривать с близкого расстояния. Хотя со второго взгляда стало очевидно, что великолепный солнечный свет искрился не на росинках, а на самих лепестках: каждый цветок был драгоценным камнем или, возможно, стеклом и мягко позвякивал на ветру.

Додо подошёл к ней сзади вплотную, с трудом переводя дух.

– О, отсюда практически видно владения Королевы Крестей, – сказал он, доставая крошечный телескоп и смотря в него с неправильной стороны. Додо поморщился, когда окуляр коснулся пореза на веке. – Такие малюсенькие, но довольно большие, когда приблизишься. Видишь, как блестят?

Там вдалеке, где-то под ними, виднелся, словно блестящий жук, сгусток чего-то чёрного и не соответствующего миру, в котором они, очевидно, сейчас находились. Ненатурального и рукотворного. Замок Королевы Крестей!

Алисе захотелось пробежаться вприпрыжку, возможно, виной тому был воздух или высота (она никогда прежде не боялась высоты, как и сейчас). Её распирало от счастья, пока они шли по тому, что оказалось плато, а вовсе никакой не горой. Из-под декоративно разложенных валунов вытекал ручеёк. Рядом была старая потёртая вывеска, яркими золотыми буквами гласившая: «МОЖЕТЕ ВЫПИТЬ МЕНЯ, ЕСЛИ БУДЕТ УГОДНО».

– Ах, жаль у нас с собой ничего нет для пикника, – сказала Алиса, опускаясь на колени, чтобы сделать глоток.

– Вовсе нет... – начал было Додо.

Но тут земля разверзлась, и Алиса полетела вниз, в этот раз безо всякого удовольствия.

Её швыряло туда-сюда по своего рода туннелю с открытым верхом или жёлобу. Стены были твёрдыми, холодными и такими склизкими и скользкими, что Алиса не могла замедлиться, несмотря на шестиугольные плитки, покрывавшие коричнево-жёлтую поверхность мозаикой. Бороздки между ними были слишком тонкими и неглубокими, чтобы в них можно было вонзить ногти. Она продолжала падать. Алиса попробовала напрячь всё тело и замедлить спуск с помощью трения, но это привело только к содранному локтю и порванному на коленях платью.

Наконец она приземлилась на дно с громким «бух». Крошечная гроздь белых цветов в паре дюймов от Алисиного лица недоумённо уставилась на неё, лежавшую мгновение неподвижно (и испытывавшую сильную боль).

Бух! Додо приземлился рядом с ней.

– Алиса! Мы так хорошо справлялись! – отчитал её он. – Но тебе надо было взять и всё испортить.

– Испортить? Испортить что? Что я сделала? – воскликнула Алиса, пытаясь встать. У неё ныло всё тело.

Она запрокинула голову, чтобы посмотреть, как они сюда попали. Оказывается, Алиса съехала сюда с... эм... горки. Жёлто-коричневой, которая вилась лентой по склону холма к вершине с ручьём.

– Ты взяла воду из ручья. Просто хлебнула, не спрашивая, будет ли ему угодно тебя угостить, несносная ты девчонка. Какая же из тебя спасительница?

– Я не... Но ведь раньше мне не приходилось спрашивать! – воскликнула Алиса. – Это Страна чудес, каждый делает именно то, что ему, ей или им угодно. Без малейшего намёка на вежливое или цивилизованное поведение. На вывеске было написано: «Выпей меня», вот я и попила!

– Нет, там было написано: «Можете выпить меня, если будет угодно». Предельно корректно и вежливо. Ты сейчас здесь, возле владений Крестей, – сказал Додо чопорно, доставая пенсне и протирая его большим пальцем-пером. – Правила есть правила. А у Королевы Крестей их немало, так она защищает себя от остальной части страны. Все пограничные территории вокруг её замка строги к подобным вещам.

– Ладно, кажется, я понимаю, о чём речь, – сказала Алиса задумчиво.

Королева Крестей с каждым мигом всё больше походила на обычного, разумного человека. Вроде госпожи Яо: Алиса внимательно присмотрелась к горке, с которой они спустились. Благодаря то ли обману зрения, то ли гипнотизирующему рисунку плиток, вместо того чтобы казаться вогнутой, та вдруг стала выглядеть с точностью наоборот – выпуклой и объёмной. Её окончание (или скорее голова) приподнялось и зашипело на Алису, обнажая пару клыков и большой раздвоенный язык.

– О! – выдохнула Алиса, повалившись назад от испуга при виде зелёных глаз-щёлок. Однако существо лишь помотало головой туда-сюда, пока остальная его часть оставалась надёжно приклеенной к склону холма. – Огромная змея! Что, ради всего святого... ОГО! Поняла! – Она встала и огляделась по сторонам, внимательно изучая миниатюрную лощину, в которой они очутились. Аккуратные квадраты травы потемнее виднелись впереди и по обе стороны от них. Слева было дерево со ступенями, приколоченными к стволу по спирали и ведущими куда-то к кронам. – Это же гигантская игра «Змеи и лестницы»! – вскричала она.

– Само собой, – ответил Додо просто. – А теперь давай-ка, будь добра, повторяй за мной, раз уж ты, очевидно, не до конца понимаешь суть игры (или плохо воспитана), чтобы мы поскорее прошли. Будь «Змеи и лестницы» в самом деле тебе знакома, ты бы помнила, что такие качества, как легкомыслие и жадность, отбрасывают игрока назад, иногда довольно ощутимо. Такие же привычки, как доброта и сострадание, позволяют продвинуться. Твоё невежливое поведение ранее едва не отправило нас к началу.

Алиса была возмущена. Во-первых, у себя дома она считалась абсолютным мастером игр всех сортов. Конкретно в эту она играла ещё с тех пор, когда не умела считать.

Вдобавок ко всему она ведёт себя как подобает. Всегда говорит «пожалуйста» и «спасибо» и приседает в реверансе, когда подбирает слова. Алису можно было уличить в неуважении к общественным условностям, когда дело касалось её камеры, друзей или порой неженственной походки, но в светских беседах за званым ужином ей было мало равных.

– Прошу прощения! Помнишь гонки по кругу? И... чаепитие? Я вела себя вежливо, в то время как все остальные были