И бросил.

Камень пролетел по воздуху и упал в воду. Из озера выпрыгнула щука. Она полностью показалась из воды, схватила камень, приняла горизонтальное положение в верхней точке своей траектории и головой вперед ушла обратно в воду, распугав водомерок. Они всей стаей скользнули на несколько метров в сторону, восстановили порядок в своих рядах и вернулись на прежнее место.

По мутной воде пробежала волна. Затем поверхность озера разгладилась.

Когда Элина закончила говорить, было уже половина двенадцатого ночи.

– Чего только не случается на свете, – сказал Сова.

Он встал с дивана и опустил жалюзи. Затем задернул еще и занавески. В доме стало совершенно темно. С трудом можно было различить только очертания Совы. Он переходил от одного занавешенного окна к другому. Затем Сова сказал, что сходит закрыть дверь.

Элина взяла с дивана одеяло и завернулась в него. Она слушала, как Сова ходит по дому. Из кухни донесся звук спички, чиркнувшей по коробку. В коридоре полыхнул огонек. Свет стал ярче. В гостиную вошел Сова, в руках он нес свечу, стоящую на небольшом блюдце. Он осторожно поставил свечку на прикроватную тумбочку, словно исполнял какой-то ритуал, и спросил:

– И что было дальше?

– Все в порядке? – обеспокоенно спросила Элина. Сова сел.

– Да. Так что было дальше?

– Я сказала, что он даже не представляет себе, что натворил. И что этим он приговорил нас обоих.

– То есть? – спросил Сова. – Йоусия проклял тебя?

– Да.

– И себя? В этом камне заключены вы оба?

– Да.

– А откуда он знал это заклинание.

– Он видел его в дневнике моей матери. Я ему показала ее тетрадки лишь однажды. Но он тем не менее запомнил.

Сова сидел и думал. Потом протяжно вздохнул. Элина видела, что Сова размышляет. Не надо паниковать.

– И ему должно быть так же плохо, как и тебе? – спросил Сова.

Элина потеребила уголок одеяла.

– Наверное.

Сова почесал в затылке.

– Понятно.

Затем он спросил, какое отношение ко всему этому имеет Ям-озеро. Элина рассказала, что его использовали и раньше.

– Каким образом? – уточнил Сова.

Элина сказала, что в дневнике у матери есть запись о том, как она произнесла на озере то же самое заклинание, очень давно. Щука неслучайно оказывается в Ям-озере каждую весну. Она приплывает туда именно ради этой магии. Кто так все устроил или как оно само устроилось, не знала и мать Элины. Однако, по словам матери, озеро – это старинный алтарь, на протяжении веков служивший колдуньям, а может, и тарарамным ведьмам. На самом деле озеро бездонное, оно только кажется мелким. Мать пыталась определить его глубину шестом – проткнула палкой слой торфа и обнаружила, что палка уходит вглубь бесконечно. Мать считала, что на дне озера есть отверстие, ведущее в недра планеты, где имеется вход в другую реальность. Между этими двумя мирами и перемещается щука, которая передает послания.

– И этот другой мир, наверное, мир мертвых? – сказал Сова.

– Ну, в том числе.

По словам ее матери, колдовать можно было только весной, после того как с наводнением в озере появлялась щука. Само заклинание состояло из двух частей. В первую весну щуке нужно было скормить что-то личное. Волосы, ногти или, как в данном случае, заколдованный камень. Так помечался объект проклятия. При этом щуку не ловили, ей давали нырнуть и забрать с собой часть личности проклятого.

Но на этом этапе проклятому было еще не о чем беспокоиться.

Следующей весной в озере появлялась другая щука, черная. Нутро этой щуки хранило душу проклятого, и если щуку не выловить из озера, прежде чем пройдет год после проклятия, она унесет эту душу с собой в Маналу – мир мертвых.

Если щуку выловить и убить, то плененная душа освобождается еще на год. Следующей весной все повторяется. И на следующий год тоже.

– Что значит «унесет душу в Маналу»? – спросил Сова охрипшим голосом.

– Смерть.

– Твою и Йоусия?

– Да.

– Сколько у вас остается времени? Похоже, уже мало?

– Срок – завтра в девять.

– Черт возьми!

– Ага.

– А ты обращалась к кому-нибудь за помощью?

– Ну…

– Не надо мне снова рассказывать про Олли-Колотуна. Послушай, а ты уверена, что это проклятие и вправду действует?

– Да, – сказала Элина, и ее вырвало прямо на пол гостиной.

Сова вскочил на ноги. Элину вывернуло снова. Сова принес тряпку и ведро, протянул его Элине и спросил, как она. Элина лишь кивнула, сжимая ведро в руках.

– Прости.

– Глупостей не говори.

Сова проводил Элину до кровати. Потом пошел убрать рвоту и вернулся к Элине.

– Меня знобит, – сказала Элина.

Сова помог ей забраться под одеяло. Элину трясло. Сова принес из гостиной еще одно одеяло. Присел на кровать в ногах у Элины.

– Погладь мне ноги, – сказала Элина.

– Что?

– Погладь мне ноги.

Сова погладил ее по ногам.

– Лучше? – спросил Сова.

– Нет.

Они оба сели.

– Нам надо отправляться на поиски полосатонога, – сказала Элина. – Я только минутку отдохну.

– Сегодня ночью мы никуда не пойдем. Где ты раскопала этого Олли-Колотуна?

– В маминых дневниках.

Сова потер глаза.

– Если бы я только знал, что она там понаписала, я бы их тебе не отдал.

– Отдал бы.

– Ну, отдал бы, конечно. Я обещал твоей матери.

– У тебя нет никаких идей?

– Мне бы с ним поговорить.

– С Олли-Колотуном, что ли?

– Ну.

– Эта идея такая же идиотская, как и моя.

– Может, он понял бы.

– Скорее, он просто оторвет тебе голову.

– Может, и так.

Они задумались.

– Погоди-ка, – сказал Сова. – Я знаю, где мы раздобудем хобот полосатонога.