вручил оружие Кириллу и велел повторить двести раз. Кирилл ожидал, что клинок Волослава будет столь же тяжёл, как и меч богатыря Фёдора, однако ошибся. Клинок Волослава был лёгок. С ним не заносило при ударе. Его легко можно было останавливать. Кирилл ни разу не завалился по инерции. Лезвие будто само знало все эти удары и создавалось впечатление, что это оно направляет руку подростка.

– Клинок заговорён? – с подозрением спросил Кирилл.

– Нет, эти клинки я лично под себя ковал. Ты чуть меньше меня, тебя может заносить.

– Их несколько?

– Да, один я подарил твоему предку – Ивану. Ему тоже клинок хорошо в руку лёг. У тебя идентичное с ним телосложение. Подрастёшь и заносить почти не будет.

– Меня и так не заносит.

– Подожди, сказал же, что клинок под мою руку подогнан, для тебя он тяжеловат. Через сотню уколов ты почувствуешь.

Пока подросток увлечённо размахивал клинком Волослав порезал хлеб и сделал бутерброды.

– Выше коли. Ты что устал? Тогда ещё сто раз сверху. Чтоб не уставал. – поправлял действия подростка Волослав.

Волослав оказался прав, через сотню уколов, хоть колол подросток воздух, руки начали уставать. Однако усталость была приятная. Когда Кирилл закончил, то мигом накинулся на бутерброды и консервы. Поужинав, Волослав заставил Кирилла снова наносить освещающую руну, а сам улёгся в раскладушку.

– А почему вы не тренируетесь? Ведь скоро сражение. – поинтересовался Кирилл.

– Если я не тренируюсь сегодня с тобой ещё не значит, что я вообще не тренируюсь. – устало ответил Волослав и положил руки под голову. – Не отлынивай, освещающая руна сама себя не нанесёт.

– Сколько я ещё буду только этим заниматься?

– Минимум год, при условии, что ты очень талантлив. – зевнул Волослав. – И сотню лет, чтобы стать более-менее нормальным колдуном, пять сотен лет, чтобы достичь максимума.

– Максимума?

– У каждого организма есть предел... Всё занимайся давай! – зевнул Волослав.

Кирилл вздохнул и принялся за нанесение руны света. Руна была простая и не опасная. Раз за разом он наносил руну. Трудно сказать сколько времени он это делал. Может час, может два. В один момент подросток ощутил, что в руне присутствует некое течение. Он не мог понять, что именно и куда течёт. Спустя ещё пол часа Кириллу показалось, что он может контролировать течение в руне. Дремавший Волослав приоткрыл глаза. Он сел на раскладушке и впился глазами в подростка, стоявшего к нему боком. Кирилл его не видел. Ему понравилось играть с течением, и он не замечал, что Волослав уже стоит над ним. Кирилл руками ощущал приятное тепло, волнами проходящее через тело. Ощущение было необычное и незнакомое, его невозможно было с чем-либо сравнить. Пульсация, он будто поработил её.

– Невозможно! – холодно и монотонно заключил Волослав.

Кирилл заметил его и вздрогнул. Он не видел, как Волослав встал и подошёл к нему. Подросток перестал наносить руну.

– Ты знаешь, что сейчас сделал?

– Нет.

– Ты зачерпнул отрицательную магию и довольно много.

– Это плохо?

– Это невозможно. – настоял Волослав, а затем пояснил: – Ты должен быть колдун в пятом поколении, чтобы осуществить это спустя полтора месяца занятий.

– Почему? – удивлённо спросил Кирилл и потупил взгляд на ладони. Он всё ещё чувствовал течение у себя в руках.

– Потому что клетки и душа должны быть готовы принять такой объём отрицательной магии. У меня, на то, что ты только что сделал, ушло несколько лет. И это учитывая, что я сын ведьмы и мои клетки предрасположены к подобному.

– Так я уникум?

В ответ Волослав треснул Кирилла щелбаном по носу.

– Не зазнавайся. – холодно остудил подростка Волослав.

Но его уже было не остудить. Улыбка расплылась по лицу подростка.

– Завтра проверим не случайность ли это. – вздохнул Волослав. – Спать, восемь часов на сон.

Подросток улёгся в раскладушку по примеру наставника. Она оказалась жутко неудобной. Кирилл поморщился. Хоть Волослав давно закрыл глаза и должен был уснуть от усталости недовольство Кирилла не утаилось от его острого слуха.

– Не удобно? Ложись на скалу или спи стоя.

– А Мы разве не должны спать по очереди? – спросил Кирилл, припоминая, что во всех прочитанных им книгах в такой ситуации оставляли часового.

Внезапно раскладушка ушла из-под спины подростка, он упал на скалу и больно ударился.

– Ты слышал, как я встал и подошёл к тебе? – спросил Волослав.

– Нет. – корчась от боли ответил Кирилл.

– И какая же польза от такого часового?

Кирилл хотел возразить, но Волослав будто опередил его мысли и заверил:

– Дисциплину по-другому тренировать будем. И от кого ты собрался охранять лагерь, от горных козлов?

Волослав поставил на место раскладушку, подал руку подростку и поднял его.

– Спать! – скомандовал Волослав.

Платон позже пояснит подростку, что Волослав способен спать достаточно чутко, и чтобы застать его врасплох нужно хорошенько постараться.

***

На утро они оперативно собрали свой импровизированный лагерь. Кирилл сначала вскочил как ужаленный, но уже спустя несколько минут бодрость улетучилась, и он постепенно начал осознавать, что мог бы ещё подремать часик другой. Они выехали на горную трассу. Через несколько минут они наткнулись на придорожную забегаловку. Через дорогу стоял старик и торговал мёдом. Волослав припарковал внедорожник, вручил Кириллу кредитную карту и велел купить кофе пару завтраков. Подросток ушёл. Волослав наложил несколько защитных рун на автомобиль, а затем полез в потайной бардачок. Он достал оттуда потрескавшийся кожаный футляр. После чего вскрыл смертельную печать. Так как Волослав всё ещё был бессмертен, только он мог пережить взлом. Поступок весьма рискованный, но деваться было некуда. Каждая последующая смерть может оказаться последней. Время безжалостно, оно беспощадно течёт и никого не жалеет. В любой момент древний заговор связи с магом мог прекратить своё существование. Волослав даже приготовиться не успел. Печать моментально убила его. Тело тысячелетнего воина обмякло на сиденье внедорожника. Трудно было сказать сколько он пробыл мёртвым. Может несколько секунд, может несколько минут. Он открыл глаза и понял, что упёрся головой в руль. Голова страшно болела, в ушах звенело. Это было не удивительно. Говоря научным языком мозг пережил клиническую смерть. Волослав не умирал уже несколько столетий, не считая недавней битвы с Тихоном. Процесс восстановления давался не легко. Он решил не прибегать к лекарству. Боль освежала его рассудок. Она давала ему понять,