Ещё ложка чёрной и неприятно пахнувшей субстанции: если донор был сильным магом огня, то его клон будет повелевать только этой стихией, в остальных же останется на уровне ученика или подмастерья или вовсе будет полным бездарем. Если воин-мечник, то лучника или арбалетчика из него не выйдет, как и из копейщика. Если охотник, то не будет хорошим травником. И так в остальном.

Имелась и третья ложка дёгтя. Хотя, тут как посмотреть. Клоны не имели личной памяти. Совсем. Они знали, что вот этот предмет ложка и умели ей пользоваться, для чего нужны лошади и как их обихаживать (если это входило в сферу их таланта), но как бы их ни пытали, они не могли ничего рассказать про жизнь донора: где он пользовался ложкой, у кого покупал лошадей, как звали любимого скакуна, кому отдал свою первую влюблённость. С одной стороны это было не очень хорошо, так как клонов нельзя было выпустить в мир без учёбы и подготовки. А это немалое время и траты. С другой – доноры спокойно делились «собой», при этом точно зная, что никому не достанутся их скелеты в шкафу.

А теперь расскажу о самом главном, то, что меня необычайно сильно поразило. Если клона убивали, то его могли возродить в рунном храме! Для этого нужно было золото, чтобы оплатить услуги жрецов и крошечная личная руна, с которой рождался в первый раз клон. Из-за смерти клон лишался части своих сил и навыков, но сохранял всю свою личную память. Воспоминания, правда, могли слегка увянуть вследствие неоднократных смертей. Просто невероятно, да?

Можно было бы подумать, что в сражениях участвуют сплошь одни клоны при таких-то возможностях. Но это не так. Стоимость одного клона намного больше создания Слуги. Всё дело в том, что тратится божественная энергия, намоленая паствой. Эта энергия самое ценное, что есть в храмах и жрецы трясутся над каждой её каплей. Без неё, увы, они ничем не отличаются от простых крестьян.

Ещё жрецы с неохотой отдают руны клонов в чужие руки. Самих клонов – ради бога. Вроде как в аренду сроком до гибели живого имущества храма или до той поры, пока арендатель не вызовет гнев храма. Очень редко руна выходит за пределы храма, чтобы стать собственностью того, кто не имеет отношения к святому месту.

Таких клонов на Агре называли рабами руны. И это очень точно отражало их суть. Ни один клон был не в силах пойти против воли того, в чьих руках находится его руна. Даже Слуги с магической привязкой имели крошечный шанс обойти условия приказа. Раб руны же был лишён такой возможности. Но это ничуть не мешало им жить и наслаждаться этой жизнью, ничем не выделяясь среди обычных людей.

Ещё Сэнга мне рассказала про Мастеров Руны. Это полумифические создания, которые в ходе ритуала сами стали клонами. Их тела менялись в лучшую сторону, способности усиливались, открывались новые таланты. Даже заполучив их руну, было ничтожно мало шансов заставить Мастера служить себе. Все они подчинялись напрямую богам. Они умирали в боях и возрождались в храмах без малейших потерь для себя. И жрецы никак не могли повлиять на это. Они-то, может, и рады бы не выпускать божественную энергию, да только такое им не по силам. А упрямец, противодействующий процессу возрождения Мастера Руны, может получить отлучение от храма, какую бы он должность при нём ни занимал.

Мастеров Рун так мало, что в основной массе народа их считают мифами, придуманными рабами руны. Зато Сэнга слышала историю при дворе, которую считает правдивой, что однажды во дворец на встречу с падишахом приезжал один из Мастеров.

По одним слухам боги перестали создавать их несколько веков назад. По другим – несколько тысячелетий. По третьим – ещё раньше, где-то после войны Старых и Новых богов. Тогда же появился и Сах (но Сэнга по этому вопросу «плавала», могла и ошибаться). Про Сах вообще очень мало правды, зато полно слухов и домыслов. Никто даже не в курсе, когда он появился и из-за чего.

Остаётся гадать, что принесёт нам соседство с древним рунным храмом. И не связано ли моё неприятное состояние с ним. Всё-таки, здесь боги активно вмешиваются в жизнь смертных, а не являются то ли придумками хитрозадых служителей культа, то ли древними мифами про великих существ, когда-то живших на Земле. Могла та богиня с непроизносимым именем замутить мне рассудок так, что я совершил кучу ошибок, которые запросто привели бы меня и Сэнгу к гибели? Да запросто. Вот только зачем? Ради попытки принести самой себе кровавую жертву и получить энергию? Ответа я так и не получил. К счастью, больше ничего похожего на ту депрессию и помрачнение сознания у меня не случалось. Остаётся верить, что и не будет.

*****

Два дня поливал дождь. Он то усиливался, превращаясь в непроглядную водяную стену, сквозь которую дальше двадцати метров ничего нельзя было рассмотреть, то едва моросил. Влаги в воздухе было столько, что от неё не спасали жаровни с дровами. Вода пропитала парусину насквозь. Деревянный настил под ногами разбух, и от него тянуло неприятным запахом гнили и плесени. А на третий день разыгрался шторм. Порывы были настолько сильны, что иногда мне казалось, что наши бунгало унесёт в море. Постройки чуть ли не рассыпались, словно домики поросят от могучего волчьего дыхания. Но всё обошлось. Уже на третью ночь непогода прекратилась. А утром, когда начался подсчёт ущерба, что нам нанёс ливень и шторм, нас всех ждал сюрприз. И довольно приятный.

Первым делом я проверил грядки и клумбы. Если их размыло или поломало растения, то стоит вскоре нам ждать неприятных гостей. К счастью, ущерб был некритичным. Да, какой-то части земной флоры досталось изрядно. Особенно сильно пострадала кукуруза и подсолнечник, которые из-за своего размера были уязвимы для ветра. Зато землянике ничего не сделалось. Спокойно пережили бурю трава и крапива. Надеюсь, что друидка сумеет устранить тот небольшой ущерб, что нам нанесла непогода.