классной дамы: разговор Оли Мещерской с гимназисткой Субботиной, «полной, высокой», о «легком дыхании»: «Легкое дыхание! А ведь оно у меня есть, – ты послушай, как я вздыхаю, – ведь правда, есть?».

15. К 1: «Теперь это легкое дыхание снова рассеялось в мире, в этом облачном небе, в этом холодном весеннем ветре».

Нетрудно заметить, что благодаря соотнесению фабулы с сюжетом выявляется специфика ведущих образов новеллы Бунина и их система, в основе которой – попарный и поляризующий принцип. Такова сюжетообразующая пара «жизнь – смерть». «Жизнь» – это личность Оли, ее красота, само «легкое дыхание». Смерть – насилие, отвращение. Очень интересен мотив отрицания красоты. Он проявляется во внешнем виде казачьего офицера, фактического убийцы Оли, «некрасивого и плебейского вида». Но с точки зрения системы образов, убийца вовсе не он, а красавец аристократ Малютин:

Он приехал на паре своих вяток, очень красивых <…> Он <…> был очень оживлен и держал себя со мной кавалером, много шутил, что он давно влюблен в меня. Когда мы гуляли перед чаем по саду, была опять прелестная погода, солнце блестело через весь мокрый сад, хотя стало совсем холодно, и он вел меня под руку и говорил, что он Фауст с Маргаритой. Ему пятьдесят шесть лет, но он еще очень красив и всегда хорошо одет <…>, пахнет английским одеколоном, и глаза совсем молодые, черные, а борода изящно разделена на две длинные части и совершенно серебряная <…>

Я чувствую к нему такое отвращение, что не могу пережить этого!

Смерть – это попытка самоубийства гимназиста Шеншина и зеркальное к ней убийство Оли. Ее гибель воспринимается как реализация ее собственного сценария («не могу пережить этого!»): безумство «от веселья» есть безумство отчаяния из-за несовместимости органичного существования в гармонии и красоте с насилием и отвращением.

Взрослые дамы, вступающие в контакт с Олей (начальница и классная дама), во‐первых, составляют пару между собой, во‐вторых, обе имеют братьев: начальница – блестящего и отвратительного Малютина, классная дама – невзрачного прапорщика, погибшего под Мукденом. Этот прапорщик, в свою очередь, образует пару с казачьим офицером через характеристику «ничем не примечательный».

Хотя героиня новеллы погибает, торжество жизни в новелле Бунина неоспоримо именно потому, что финал рассказа представляет собой фразу о рассеявшемся в мире легком дыхании.

Сюжет тесно связан с лейтмотивом, мотивами и с композицией литературного произведения.

Сюжетная линия

– последовательность в тексте событий, связанных с одним героем или группой героев.

Основная задача сюжетной линии – показать, как под воздействием обстоятельств в герое происходят (или не происходят) изменения, как он становится слабее или сильнее, теряет или обретает смысл жизни. Сюжетная линия, вопреки названию, движется не линейно по восходящей или нисходящей, она состоит из взлетов и падений: становление личности не только Наташи Ростовой, но и князя Андрея Болконского в «Войне и мире» Льва Толстого происходит драматически, герои преодолевают последствия нравственных падений, что не становится препятствием к дальнейшим душевным взлетам.

Внесюжетные элементы

– те, которые не развивают действие. В эти отрезки художественного времени не случается ничего такого, что влияло бы на сюжет.

Герои остаются в прежних положениях. Кстати говоря, и к фабуле эти элементы не имеют отношения. Выделяют три основные разновидности внесюжетных элементов: описание, авторские отступления и вставные эпизоды.

Вместе с тем внутренняя структура внесюжетных элементов не так проста. Если считать сюжетом романа в стихах Пушкина «Евгений Онегин» историю заглавного героя, то авторские лирические отступления могут быть названы внесюжетными элементами. Но если рассматривать линию автора-героя как самостоятельную, то лирические отступления становятся вехами развития сюжета.

Еще интереснее внесюжетные эпизоды в «Отцах и детях» Тургенева. Вводя нового героя, автор сначала рассказывает его историю. Так, в самом начале романа, оставив Николая Петровича вглядываться в дорогу в ожидании сына, Тургенев разворачивает перед нами ретроспективу его жизни с любимой женой, а затем и вдовцом рядом с обожаемым сыном.

Внесюжетные (вставные) эпизоды

– близки к внесюжетным элементам, термины иногда употребляются как синонимические, а иногда объемы понятий разграничиваются, и тогда под внесюжетными или вставными эпизодами понимаются только завершенные фрагменты действия, происходящего в ином хронотопе, чем основное в сюжете, с другими персонажами.

В этом смысле истории тургеневских героев – внесюжетные (вставные) эпизоды. В «Мертвых душах» Гоголя «Повесть о капитане Копейкине» – вставная новелла, замкнутая и имеющая собственный сюжет, никак не связанный с основным в поэме.

Часто в качестве вставных эпизодов выступают сны героев. «Сон Обломова» – отдельная структурная часть романа Гончарова. Для развития сюжета она не дает ничего, но для картины формирования личности заглавного героя – очень много. То же можно сказать и о снах Раскольникова в «Преступлении и наказании» Достоевского или о сне Пьера Безухова в «Войне и мире» Льва Толстого.

Композиция

– взаиморасположение отдельных содержательных блоков, элементов произведения, при котором выявляется авторский замысел.

Композиция тесно связана с сюжетом, но нужно помнить, что сюжет – последовательность только событий и действий, а композиция – взаимодействие всех элементов текста, в том числе и внесюжетных. Например, повтор эпитета «прелестный» в «Горе от ума» Грибоедова – композиционный ход, поскольку устанавливает параллелизм между образами комнатной собачки и примерного московского мужа.

Композицию произведения можно представить в виде схемы. Так, в «Мертвых душах» композиционным принципом оказывается лейтмотив дороги, в буквальном смысле пронизывающей текст. Чичиков появляется в городе и делает первую остановку – в трактире, затем отправляется на бал. Мы видим танцоров, которые уподоблены мухам на сахаре. Для сюжета это не дает ничего, а для создания образа ада – многое. Затем начинается движение из поместья в поместье, и благодаря обширным описаниям мы понимаем гоголевское отношение к материи: линия Манилов – Ноздрев вносит мотив ее бессмысленного движения, линия Коробочка – Собакевич – столь же бессмысленной статики. Плюшкин, у которого накоплены огромные богатства, лежащие в закромах и гниющие, соединяет обе линии.

Композиционно ларчик Чичикова, подобный бездонной черной дыре (ведь туда герой складывает «все, что ни попадалось»), связан с помещицей Коробочкой.

Позже чудовищный экипаж, привозящий в город Коробочку, вводит в повествование сказочный мотив, а он, в свою очередь, исподволь подготавливает нас к фантасмагорическому полету птицы-тройки.

В другом произведении, новелле Бунина, образ-символ легкого дыхания внесюжетен – частью сюжета является лишь разговор о легком дыхании. Если бы новелла начиналась с этого разговора двух гимназисток и заканчивалась видом кладбища, то получился бы рассказ о смерти, а не о новелла о бессмертии жизни.