Думаю, лучше будет начать с описания того, что приличествует носить человеку определенного пола и положения. В елизаветинской Англии гульфики носят только маленького размера. Большие, набитые шерстью и похожие на эрегированный мужской член, устарели. Они были популярны в правление Еенриха VIII, у которого было шесть жен, но вот при дворе Девственной королевы ими щеголять не стоит. Одежда с накладными плечами, которую Еенрих ввел в моду, подчеркивая свою мужественность, тоже пропала. Хвастаться своим могучим торсом перед королевой просто неприлично. Елизавета изменила мужскую моду уже только тем, что была женщиной. Массивные мужские плечи словно проткнули иголкой, и они сдулись, так что мужчины получили возможность быть самими собой, а не изображать мускулистых великанов.

Что же касается приличий для женщин – леди никогда не обнажают рук и ног на публике. Прачка может обнажить ноги, стоя в тазу со щелоком и топча в нем одежду, но такие голоногие женщины находятся в самом низу общества. Впрочем, носить глубокое декольте вполне нормально, если вы не замужем. Неважно, сколько вам лет: даже 64-летняя королева не стесняется выставлять грудь напоказ. Пауль Хентцнер, немецкий юрист, видевший ее в 1598 году, говорит: «Ее грудь открыта, как у всех английских леди до вступления в брак». Французский посол Андре Юро, видевший ее за год до этого, не мог оторвать глаз от ее декольте. Он встречается с ней трижды и каждый раз описывает ее одежду, уделяя особое внимание груди. Во втором случае он отмечает, что на ней платье, открывающее кожу вплоть до пупа, и в декольте видно не только ложбинку, но и грудь целиком. В третий раз он добавляет, что в верхней части груди ее кожа очень морщинистая, но вот в нижней части – белая и гладкая[57]. В общем, если вы женщина, то у вас не будет никаких проблем, если вы не станете обнажать руки и лодыжки – правда, излишне открытая грудь привлечет внимание французского посла.

Если вы находитесь в нижней части общественной иерархии, то в какой-то степени лишены свободы выбора в одежде. Как и в Средневековье, существуют законы, определяющие, какие материалы нельзя носить простым людям. В 1559 году Елизавета издает прокламацию, которая подтверждает действие законов от 1533 и 1554 годов, регулирующих расходы. В законе 1533 года говорится, что, если вы не пэр королевства, вам запрещается носить одежду из следующих материалов: золотой или серебряной ткани; шелка с золотыми или серебряными нитями; атласа с золотыми или серебряными нитями; соболиного меха. Чтобы носить материалы из следующего списка, вы должны быть лордом, сыном графа, маркизом или рыцарем ордена Подвязки: шерстяная ткань иностранного производства, красный или синий бархат, черный мех виверры или рыси. Лишь будучи лордом, сыном лорда, рыцарем или имея годовой доход не менее 200 фунтов, вы можете носить бархатные платья, бархатные камзолы, леопардовый мех, расшитую одежду, а также одежду с золотыми, серебряными или шелковыми элементами. Наконец, если ваш годовой доход менее 100 фунтов, то вам запрещается носить тафту, атлас, камчатную ткань, верхнюю одежду из шелка, бархатную одежду (за исключением курток и дублетов) и мех (за исключением меха животных, встречающихся в Англии в диком виде). По закону 1554 года вам запрещается носить любую одежду или аксессуары, в которых есть шелк, если ваш годовой доход меньше 20 фунтов.

Подчиняются ли люди этим законам? Если вкратце – нет. Подобные прокламации так же неэффективны, как попытки короля Кнуда Великого остановить море. О нарушениях закона можно сообщить в поместный суд, но это делается очень редко; в сельской местности штрафы за эти нарушения довольно малы. В городах вам могут, конечно, высказать порицание, но не более того: нарушителей просто слишком много. Если кого-то ловят и штрафуют, то, заплатив штраф, он может спокойно ходить так же и дальше. То же самое можно сказать и про Акт о шерстяных шапках 1571 года, в котором говорится, что все работающие мужчины старше семи лет обязаны носить шерстяную шапку по воскресеньям и церковным праздникам под угрозой штрафа в 3 шиллинга 4 пенса за каждый пропущенный день.

Вас опять-таки могут на этом поймать, но чаще всего вас ждет всего лишь порицание и небольшой штраф.

В вышеприведенном списке первыми идут более высококачественные ткани, а затем – по возрастанию грубости материала. Батист тонкий, как паутинка, из него шьют гофрированные воротники, манжеты и шейные платки. Кембрик очень белый, из него делают лучшие рубашки, сорочки и воротники. Голланд тоже белый: из него горожане и горожанки шьют себе рубашки, сорочки, накрахмаленные воротники и фартуки. Рабочие для той же цели используют локрем, а самые бедные шьют себе платья из линзивулзи. Ткань – это символ класса, так что если вы хотите продвинуться в обществе, купите дорогую ткань и отнесите ее портному. Стоит отметить, что несмотря на название, настоящий хлопок во всем вышеприведенном списке используется только в бумазее: во всех остальных случаях «хлопок» – это легкая шерсть. Лишь под конец правления Елизаветы с Востока начнут завозить настоящую хлопчатобумажную ткань – миткаль.

С цветами все сложнее. Елизавета выросла, слывя любительницей очень скромной одежды, которую современники называли «печальной» (в данном случае – темных цветов). Писатели-пуритане хвалят ее за то, что в первую половину правления она не выставляла роскошь напоказ, часто нося простые черно-белые одежды. Белый означает «чистоту», а черный – «постоянство», так что вместе эти цвета означают «вечную девственность». Но за этой простотой стоит нечто большее, чем осторожность перед лицом общественного мнения и символ королевы-девственницы. В Англии сравнительно мало сильных природных красителей. Пурпур добывают из средиземноморских моллюсков – на унцию краски их уходит 30 тысяч. Ярко-красную краску добыть лишь немногим легче, так что она символизирует аристократическое богатство и власть римской церкви. Ее получают из четырех основных источников. Оранжево-красную краску можно получить из цезальпинии, или «бразильского дерева»; когда-то ее привозили в виде порошка из Азии, но сейчас ее в основном добывают в Новом Свете португальцы (они даже назвали в честь этого дерева целую страну, Бразилию). Более яркий красный цвет, которым красят шерстяную ткань, называемую пурпуром, получают из кермесов – насекомых-паразитов, живущих на вечнозеленых дубах Средиземноморья; беременных самок умерщвляют уксусом, сушат на солнце и достают из чрева червеподобные личинки. Когда их скатывают в маленькие шарики, называемые «зернами» (grains), и окунают в воду, получается ярко-красная краска под названием «grain» – отсюда происходит слово «ingrained» («пропитанный»), а также связанное с червями слово «vermillion» («ярко-красный»). Третья ярко-красная краска – кошениль, добываемая из насекомых, живущих в испанских владениях в Латинской Америке. Единственная красная краска, легкодоступная в Англии, – марена, качество которой сильно зависит от качества почвы. Чтобы сделать английский «пурпур» (этот цвет, правда, скорее фиолетовый), нужно смешать марену с единственным местным натуральным синим красителем, вайдой. Зная о дефиците ярких красок, вы уже не удивитесь тому, что Елизавета предпочитает белый и черный цвета. Они принижают ценность испанских богатств и подчеркивают символическую непорочность и постоянство ее собственной одежды. Если смотреть с вашей точки зрения, то впервые появиться при дворе в плаще, окрашенном кошенилью, – не очень-то хорошая идея[58].