Бес от ненависти хуже чем с сукой со мной обращался, а если…если он и Амели не примет, не полюбит. Ведь она моя дочь, наша.

Боже, нет. Я только-только ее обрела и просто не могу ее потерять снова. Из-за зверя. Из-за того, кто ненавидел меня, а теперь…я уже и сама не понимаю. Сердце одно говорит, а разум иное. Я запуталась и просто хочу, чтобы этот ад закончился.

Виктор отводит меня за машину. Нас не видно. И это хорошо.

— Ася, я могу понять, почему ты это делаешь, но все же, ты уверена в своем желании? А как же Тимур?

— Я хочу уберечь детей…

— Я спрашиваю один раз. Если ответишь “да”, назад пути не будет.

— Да, сто раз да!

Выпаливаю чувствуя, как дрожит голос. Так надо, так правильно, так просто необходимо! Виктор поджимает губы, но все же коротко кивает.

— Хорошо. Сейчас садишься в машину с детьми, после за поворотом быстро переседаете в другую. Водитель будет в курсе. Уезжайте сразу и будешь сидеть, как мышь, вообще не высовываться. Денег я тебе вышлю. И сними кольцо, давай его сюда.

— Зачем это?

— Все должно выглядеть по-настоящему. Так надо. Давай же!

Отдаю Виктору кольцо, как от сердца отрываю. Это же Бес мне дал сам, я бы в жизни его не выкинула, не сняла.

— Спасибо…Спасибо, Виктор!

— Давай, иди уже!

Я быстро сажусь в машину и прижимаю к себе маленькую Амели, крепко хватаю за руку Эмира. Времени думать нет, времени на ошибку тоже нет, совсем.

Авто срывается с места и сзади через стекло я вижу черные подъезжающие машины, из которых начинают выходить вооруженные до зубов люди. Это охрана Булата и они уже здесь. А если они попадут в Тимура. Боже… даже думать об этом не могу, сердце на части разрывается.

Вот что значит любить и ненавидеть одновременно. С такой силой, что убивает тебя каждую секунду.

Прижав детей к себе, я ору что есть сил водителю:

— Быстрее! Уезжайте быстрее!

Водитель набирает скорость, за поворотом мы быстро пересаживаемся, а после я слышу взрыв. Оглушительный, громкий, такой сильный, от чего Амели начинает плакать, испуганно обхватив меня руками, а Эмир затихает, оглядываясь назад.

Я же до крови закусываю губы, глотая слезы. Я знаю, что это за машина взорвалась. Та, в которой Тимур думает, мы ехали с детьми.

***

Следом за оглушительным взрывом машины я слышу звуки выстрелов, и вот тогда мне становится просто до дикости страшно. За него.

— Стойте! Дайте нам выйти! Остановите машину!

— Нельзя. Сидите тихо.

Как я не стараюсь попросить водителя остановиться, он едет дальше, увозя меня от зверя, отрывая от него на живую и без наркоза. Я же сама этого хотела, спастись от чудовища, которое там осталось. Под пулями автоматов.

Виктор. Он приказал нас довезти в сохранности и мои истерики уже никого не тревожат.

Я же вся дрожу. Тимур. На нем не было бронежилета. Он умеет обращаться с оружием, но тех людей…Боже их было так много!

Сильная. Я должна быть сильной ради детей, повторяю себе как мантру, как молитву, и не верю в нее. Не верю!

Мой палач, мой страшный демон остался в аду, а я…что я сделала?! Я его бросила. На растерзание, инсценировав собственную гибель. Чтобы прекратить ненависть, закончить это и уберечь детей.

— Так надо, надо, надо!

Сжимая до хруста кулаки, кричала я в салоне машины, стараясь успокоить детей и саму себя, вот только если малыши успокоились, стоило нам выехать за пределы города, то я ревела всю дорогу, проклиная себя за слабость.

Ведь я все равно, несмотря на ни что любила Тимура. Даже теперь ненавидя, зная правду…любила. Любила дикой, ненормальной любовью своего красивого жестокого демона, своего страшного палача. Того, кто делал мне очень больно я все равно любила. И знала, что он тоже любит, пусть и не говорил мне этого ни разу.

***

Мы ехали очень долго и я все сжимала телефон в руке, но он не звонил. От Виктора нет ни единой веточки я и даже не знаю, остался ли Тимур жив, задели ли его или он успел спастись.

Нас размещают в небольшом домике на краю моря. Здесь так красиво, но еще довольно прохладно, однако это не мешает детям играть на берегу пляжа ранней весной.

Холодный ветер обдувает мои волосы и напитывает морским воздухом, но я не могу любоваться морем. Я вообще ничего не могу, чувствуя себя изломанной просто на куски.

Эта ненависть…Бес научил меня ненавидеть. Даже после казни я не ненавидела Тимура, нет. Я боялась его и любила. Самой первой, чистой и всепрощающей любовью, но только не после потери дочери. Это было слишком…больно, жутко, невыносимо, однако на деле оказалось, что Тимур ее не убивал. Он спас нашу малышку из лап настоящего зверя, который сам вырастил мужчину.

Булат. Я никогда не думала на него. Я знала, что Бес способен на все, но оказалось, что настоящим злом был его дядя. Садист, маньяк и убийца. Он разворотил судьбу двух семей и вдобавок едва не лишил жизни нашу крошку.

Амели. Она с каждым часом привыкает ко мне и уже через две недели впервые называет меня мамой. Эта девочка как лучик солнца в моей непроглядной тьме, но и Эмира я принимаю как сына. Он часто играет с Амели и просит петь ему песенки. Он так хочет тепла. Все такой же ребенок, которого Бес тоже пожалел.

Оказывается, даже у зверя было сердце. Пусть каменное, холодное, но все же сердце!

Я запуталась. Я ненавижу Беса и люблю, проклинаю, ночами ору в стену, а потом реву часами в подушку, зовя своего палача к себе.

Я хочу узнать как он и не могу. Виктор так ни разу и не позвонил. Он правду тогда говорил. Это билет в один конец. От чудовища, от кого я все же сбежала.

Чтобы спасти детей, уберечь их, самой забыться, но нет!

Глупая наивная Ася. Даже спустя месяц демон живет в моем сердце и ни на минуту не покидает его.

Мне больно, я обижаюсь, вою от его жестокости к себе и люблю. Даже теперь, умирая одной в постели, я зову своего страшного Беса и кажется, это уже не лечится.

Поначалу мне становится лучше. Новая обстановка, море, радостные дети, которые не дают и шанса скучать, однако мое сердце все равно рыдает. От незнания, как ОН там. Жив ли