сыта. Даже салат, который заказала в начале вечера, никак не лезет в горло.

— Спасибо. Это Наиль подарил.

— Давно?

Кажется, сразу после того, как я переехала в столицу. Муж был счастлив, что я рядом. Хотел сделать счастливой и меня, приезжая после работы то с букетами, то со шмотками, то с украшениями.

— А дорого стоит? — задает вопрос Даша, завороженно ощупывая россыпь камней кончиками пальцев.

— Я не интересовалась.

— Всегда ты так! Я бы сама нашла по артикулу и узнала цену!

На самом деле я так и сделала, но, конечно же, в этом не признаюсь. Наилю тогда вполне заслуженно досталось за расточительство.

— Диктуй. Какой бренд, Поль?

Таня достаёт телефон, чтобы заняться поисками. Я же резко отдёргиваю руку и наобум называю сумму значительно меньше настоящей. Раз в семь, чтобы не сильно шокировать.

— В магазине бижутерии можно купить гораздо дешевле и ничуть не хуже. Зато когда потеряешь — не так обидно.

Я не спорю. Можно, конечно. Только чаще посматриваю на часы в надежде на то, что после детального финансового опроса можно будет смело отправиться домой.

Надо признать — порой так случается, что мы вырастаем из старой дружбы. Меняются ценности, взгляды. Становится чётче видна разница в образе жизни, привычках, доходах и уровне развития. Это нормально, потому что в этом мире нет ничего вечного. Вот только худшее, что можно сделать, чтобы исправить ситуацию — это попытаться запихнуть себя обратно в угоду кому-то, наплевав на собственные комфорт и чувства.

Под конец вечера мы делаем общий снимок на память. Чувствую, что последний.

Девчонки просят, чтобы я обязательно выложила его себе на страницу и сделала отметки, поделившись кусочком славы. На этом и прощаемся.

Я выхожу на улицу, с наслаждением вдыхая свежий воздух. Решаю не вызывать такси и тем более не звонить Наилю, чтобы забрал меня из заведения. Прогуливаюсь пешком.

Городок, в котором мы прожили десять лет — крошечный, а до нашего дома расстояние примерно две автобусных остановки.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Неторопливой походкой иду вдоль дороги. Подставляю лицо тёплому весеннему ветру.

В первый день нашего приезда мы безвылазно сидели дома, зато сегодня много гуляли, ездили кататься на роликах и ходили в кино.

В ногах чувствуется приятная усталость, а настроение, несмотря на смазанные впечатления от встречи со старыми подругами — хорошее. Жизнь действительно идет своим чередом. Как и раньше.

Услышав звук входящего уведомления на телефоне, останавливаюсь и лезу в карман. Проверяю реакции на фотографии, читаю сообщения. От Журавлёва — ноль.

После той ночи он ни разу не просматривал ни мои фото, ни видео. Не написал ни единого сообщения. Не давал о себе знать, хотя раньше делал это постоянно.

Бесит.

Продолжив путь, усмехаюсь. Ничего удивительного, наверное. Пресыщенный мажор таки добился своего. Трахнул, как и мечтал, а затем ожидаемо остыл. Раздражает в этой ситуации лишь то, что меня, оказывается, не на шутку зацепило, хотя вроде как не должно.

И хер с ним.

Отлично, что отлип. Прекрасно, что больше не будет навязчивости и внимания. Но нет-нет, а за грудной клеткой давит.

Стыдно признаться, но Саша снился мне буквально на днях. Я не звала, он сам. Чётко помню его лицо прямо перед моим, татуировки на теле. И того дурацкого демона с крыльями ангела. Я так и не смогла определить: что же побеждает внутри меня?

Остановившись у кирпичной пятиэтажки, поднимаю голову. Свет в окнах на третьем этаже не горит, а значит, есть шанс, что Наиль уже уложил спать Мышку.

Открыв дверь ключом, тихо переступаю порог и сразу же понимаю, что сильно заблуждалась. Звучат смех и визг, от которых закладывает уши.

Зажигаю свет.

Дочь несётся через прихожую в комнату, но не успевает увернуться, как Наиль подхватывает её на руки и прижимает к себе. Смотрит на меня, улыбаясь одними уголками губ, отчего по венам плавно растекается тепло.

Сейчас он не строгий директор айти-компании, не Наиль Ренатович, а папа маленькой очаровательной принцессы, которую мы совместно создали. Весёлый, заботливый и любящий. Такой, о котором я только мечтала в своем детстве.

— Одиннадцатый час, ребята, — укоризненно качаю головой, снимая обувь и вешая сумку на вешалку. — Я думала, вы давно уже видите десятый сон.

— Мы с папой играли в приставку, — выдает все карты Мышка.

— Ну кто бы сомневался… А папа случайно не хочет уложить тебя спать?

Наиль выгибает бровь.

— Да без проблем. Только сама не ложись.

Щеки заливает краской. Я тут же киваю и опускаю взгляд. Иду на кухню, убирая погром и загружая грязную посуду в мойку.

С той самой ночи мы с мужем ни разу не занимались сексом. Не специально — так вышло. Было много дел и работы. Наиль возвращался домой слишком поздно.

Затем состоялась долгожданная поездка к дочери, и в первую же ночь, когда я читала Гарри Поттера, меня сморило прямо в детской кровати до самого утра.

Беззвучно пробравшись в ванную комнату, снимаю украшения и смываю с лица косметику. Наношу на кожу увлажняющий крем, игнорируя входящие уведомления на телефоне. Чтобы не было соблазна открыть, переворачиваю его экраном вниз, и слышу, как открывается дверь.

В тесном пространстве сразу же становится меньше места. Его заполняет высокая фигура Наиля.

Встретившись глазами, молчим и зависаем, будто знакомимся впервые.

Я не умею читать мысли, но чувствую, что думаем об одном и том же. И много раз подряд прокручиваем это в голове.

— Почему бегаешь от меня?

Наиль целует плечо и по-хозяйски забирается под майку, поглаживая живот и трогая через кружево напряженные соски. Вжавшись в мою спину, даёт ощутить, что уже идеально-твёрдый.

— Я не бегаю. Думала, у тебя много работы. Занят, не хочешь.

Следует короткий понимающий кивок. Верит или нет — не пойму, но воздух густеет и становится опьяняющим. Ударяет в виски, кружит голову.

— Инициативу в подобном вопросе я всегда приветствую, Поль. Это на будущее, если не