«Лучше бы ты разорился!» – подумал про себя немолодой уже полковник Глазенап. Ход его мыслей был таков. Если купец разорится, ему понадобится срочно выдать Герду замуж. Тогда Глазенап предстал бы выгодным женихом. Получил бы возможность встречаться с Гердой, лишил бы красотку невинности, а потом оценил бы, стоит ли она в постели того, чтобы он, полковник шведской армии, женился на потерявшей невинность девице неблагородного происхождения! От этих явно не сопрягавшихся с рыцарской моралью мыслей офицер повеселел и стал вальяжно крутить ус. Вот уж, как говорится, седина в бороду, бес в ребро!

Иоганн Шталкер, как оказалось, в отличие от полковника, не предавался мечтаниям, а думал о вещах практического характера. Он спросил:

– Вы уедете, а Герда?

– Как я могу оставить свое чадо в столь тяжелое время?! Конечно же, Герда поедет со мной.

– И вы не боитесь разъездов русских?

– Так ведь мы поедем в другую сторону.

– Я охотно поехал бы с вами, – сообщил полковник Глазенап.

После паузы он так обосновал свое желание:

– Поучился бы коммерции…

– Что с тобой, Хенрик? – озабоченно спросил банкир.

Дрейлинг вдруг сделался бледным, как снег. Было видно, что с хозяином дома происходит нечто ужасное. Держась за сердце, он опустился на стул.

Герда бросилась к отцу, наполнила его кружку простой водой.

– Пойти за лекарем? – спросил у нее полковник.

Девушка растерянно молчала.

– Не знаю, что и делать?! Как некстати, мне необходимо завтра утром отправляться в рейд под Кокенгаузен с кавалерийским отрядом, – посетовал Глазенап. – Я получил приказ и завтра уже ничем не смогу помочь. Я и так попал в Ригу всего на несколько дней, прибыв с поручением из лагеря, в котором сейчас находятся почти все войска генерал-фельдмаршала Делагарди.

– Так вы не поедете со мной? – медленно выговаривая слова, спросил занемогший было купец.

– Ну да! Я как раз начал вам объяснять: поехал бы, но не могу!

«Слава богу!» – подумал Дрейлинг и чуть было не произнес эти слова вслух. В его поездке не требовались сопровождающие.

– А вам и нельзя никуда ехать, – заметил полковник. – Пойду приведу врача.

– Нет, не надо, мне уже лучше, – возразил купец. – Право же, мысль о безденежье угнетает меня и губит мое здоровье. Только поездка поправит мои дела, настроение и я стану здоровее.

Иоганн Пальмструк встал и тактично сказал:

– Я откланяюсь, тебе ведь надо отдохнуть перед дорогой, Хенрик.

Остальные гости поняли, что должны последовать примеру банкира. Когда они ушли, Герда с тревогой спросила:

– Что с тобой было, папа?

– Этот Глазенап мог бы нас разоблачить, – ответил купец.

Мысли его были далеко. Русский шпион думал о том, что необходимо как можно скорее сообщить Афанасию Лаврентьевичу Ордину-Нащокину, что граф Делагарди находится при смерти, а полковник Глазенап отправляется в рейд.

Ранним утром купец Хенрик Дрейлинг с дочерью Гердой выехали в Митаву. Все так же накрапывал мелкий дождик, дул неприятный ветер. Купец, так и не решив, какой товар выгодно было бы везти в столицу Курляндии, ехал налегке вместе с дочерью и двумя вооруженными приказчиками. Герду он переодел в мужскую одежду, чтобы красавица не привлекала излишнего внимания. Издали девушку вполне можно было принять за сына купца, отправившегося в путь вместе с папой, чтобы помогать ему и на практике учиться коммерции.

Когда кавалькада уже покинула город, сзади послышался конский топот. Одинокий всадник быстро нагонял путников. Наездник на лихом коне и в довольно дорогом одеянии явно не был стеснен в средствах. Когда он приблизился настолько, что можно было разглядеть лицо, Герда поняла, что ее догадка отказалась верной. Их настигал господин, который за последнее время несколько раз побывал у купца в гостях – Юстус Филимонатус.

Поравнявшись с Хенриком, один из самых необычных людей города воскликнул:

– Какая неожиданная встреча, господин Дрейлинг!

Купец поприветствовал собеседника и сообщил:

– Я еду в Митаву по торговым делам.

– А я по утрам люблю упражняться в верховой езде, – громко произнес Филимонатус.

Так как конь важного российского резидента в Риге продолжал скакать рысью, Хенрик, чтобы не отстать, пришпорил лошадь. Вскоре приказчики остались позади и уже не могли слышать, о чем говорят купец и его собеседник. Юстус Филимонатус тут же изменился, сделался сух и деловит:

– Итак, произнес он, – попав после Митавы в Кокенгаузен, вы первым делом расскажете воеводе Ордину-Нащокину, что число ратманов, согласных на присоединение Риги к России, не снижается. И как могло быть иначе, если шведский король готов, даже не закончив войну с Польшей, воевать и с датчанами?! Да королю шведов нет никакого дела до бед рижан, до того, что война разоряет их. Ордин-Нащокин должен уяснить: сейчас или никогда. Конечно, граф Делагарди – грозное препятствие на пути к овладению Ригой. Граф – великий полководец. Но…

– Делагарди болен чумой и долго не проживет.

– С чего вы взяли? Я бы знал об этом.

– Не только у вас есть информаторы. То, что граф болен, держится в тайне, но я узнал правду.

– Что же, это еще более упрощает дело. Можете радоваться, господин купец: скоро русский воевода Ордин-Нащокин возьмет Ригу и торговля по Даугаве возобновится.

– Скажите, а чего, по вашему мнению, желает от меня герцог Курляндии и Семигалии?

– Увы, мне неизвестны намерения его светлости. Думается, герцог сам вам все расскажет. Буду признателен, если, вернувшись в Ригу, вы поделитесь информацией. А сейчас вам в герцогстве будет хорошо. Его светлость богат и гостеприимен. Единственное, из-за чего вам стоит тревожиться…

Российский резидент лукаво улыбнулся и продолжил после паузы:

– Как бы герцогу не захотелось приударить за Гердой. Она так очаровательна, даже в мужском платье…

– Ох, не шутите! Я так боюсь, не случится ли с ней чего!

– Так оставьте дочь в Риге. Я бы присмотрел за ней…

«Как же, пусти козла в огород!» – подумал чадолюбивый отец, который в каждом обаятельном мужчине видел потенциального растлителя его молодой дочери. Даже если знакомый Хенрика не давал повода для подозрений.

Видя, что его предложение не принято, Филимонатус ничуть не расстроился. Попрощавшись с Дрейлингом, он повернул коня и быстро поскакал обратно в Ригу. Причем когда шпион поравнялся с Гердой, то, словно давней своей возлюбленной, фривольно послал ей воздушный поцелуй, еще раз убедив папашу в правильности своего решения.

На свежих конях отправившиеся в Курляндию налегке всадники к полудню были уже на полпути между Ригой и Митавой. Хороший обед в придорожной корчме поднял им настроение. Даже холодный ветер уже не казался столь неприятным, как прежде, при мысли, что ужинать они станут уже в Митаве.