4. Министерство жилищно-гражд[анского] стр[оителъст]ва ЛССР — 2.300 человек, из них г. Рига — 1.400 (Министерство жил[ищно-]гражданского] строительства]), г. Цесис -150 (СМУ № 7), г. Валмиера — 200 (СМУ № 7), г. Елгава — 200 (СМУ № 3), г. Даугавпилс — 200 (СМУ№ 5), г. Резекне — 150 (СМУ№ 6).

5. Управление целлюлезно-бумажной промышл[енности] ЛССР -800 человек, из них г. Слока — 300 (Слокский бум[ажный] комбинат), г. Югла — 300 (Бумфабрика “Югла”), г. Лигатне -200 (Бум[ажная] фабрика “Лигатне”).

6. Латэнерго — 500 человек.

7. Рижский электро-механический завод — 500 человек.

Итого -15.000 человек»[436]

Проработанность деталей выгодно отличала предложения Госплана Латвии от предложений их литовских коллег. Однако при внимательном рассмотрении оказывается, что запрос был сверстан без учета данных о количестве освобождаемых репатриантов призывного возраста. На самом деле латышей среди таковых насчитывалось не 15, а лишь около 9 тысяч[437].

В Эстонии думали дольше всего. Лишь в конце августа в МВД СССР пришел запрос от зампреда Совета министров ЭССР, причем составлен он был весьма расплывчато: «Прошу Ваших указаний Управлению Беломорстроя, [а] также прочим Управлениям, передающим спецконтингент в распоряжение Государственной Плановой Комиссии Эстонской ССР, направлять таковой на ст. Пыллкюла Харьюма-ского уезда Эстонской ССР, где последний распределяется между министерствами ЭССР, согласно плана республиканского Бюро распределения и учета рабочей силы»[438].

К этому времени, однако, в Москве уже было принято иное решение. 7 сентября замминистра внутренних дел В. Чернышов подписал указание следующего содержания:

«…В соответствии с Постановлением Совета Министров Союза ССР № 1626-718сс от 27. VII/1946 г., прибалтийцы — латыши, литовцы, эстонцы, из состава спецконтингента призывных возрастов (1922–1927 г.г. рождения), независимо от национальности подлежат направлению на работы комбината № 7 МВД СССР, по адресу: ст. Нарва, Эстонской ж.д.

Приказом МВД № 00775 от 15. VIII-1946 г. предусмотрено организовать из этого состава десять рабочих батальонов.

Прошу дать необходимые указания местам об отправке репатриантов латышей, эстонцев и литовцев призывных возрастов, ныне находящихся в промышленности, на работы комбината № 7 МВД СССР…»[439]

Это решение серьезным образом корректировало указ Совета Министров СССР от 13 апреля 1946 г. Несмотря на то, что комбинат № 7 находился на территории Эстонии, он имел достаточно косвенное отношение к промышленности Прибалтийских республик. Задачей этого комбината было извлечение урана из местного сырья — диктионемо-вого сланца; подчинялся же он 1-му Главному управлению при Совете министров СССР[440].

Остается неизвестным, насколько решение сосредоточить освобождаемых прибалтов призывного возраста на комбинате № 7 было вызвано неоперативностью Госпланов Прибалтийских республик. С одной стороны, центральные и региональные ведомства активно вели борьбу за рабочие руки, и «зевать» в этой борьбе не рекомендовалось. С другой — 1-е Главное управление при Совете министров СССР было структурой более мощной, чем промышленные предприятия Прибалтийских республик, и свои интересы могло лоббировать эффективнее. Следует, впрочем, заметить, что далеко не все репатрианты призывного возраста были в итоге направлены на строительство комбината № 7. Согласно данным российских историков, численность строителей комбината составляла к 01.11.46 — 6596, к 01.01.47 — 10 151, к 01.08.47 — 9290 человек[441]. Общее же число репатриированных прибалтов призывного возраста составляло около 12,5 тысяч человек[442].

Организации не столь могущественные, как 1-е ГУ СМ СССР, вели борьбу за рабочие руки репатриантов «партизанскими» методами. Руководство предприятий, на которых работали репатриированные прибалты, затягивало сначала предоставление местным УМВД информации о наличии у них репатриантов, а затем — и их отправку на родину[443]. Это вызывало недовольство стремившихся вернуться на родину прибалтов; в Тульской области дело дошло до массового (880 человек) дезертирства[444]. Органы МВД дезертиров ловили и привлекали к уголовной ответственности, Одновременно пытаясь добиться от руководства предприятий неукоснительного выполнения приказа № 00336.

Впрочем, одно из ведомств смогло отстоять свои интересы. В сентябре 1946 г. министр угольной промышленности Вахрушев написал на имя Берии письмо с просьбой дать распоряжение МВД СССР не производить до конца года отправку в Прибалтику рабочих, занятых на шахтах Урала и Кузбасса. Через несколько дней МВД СССР получило копию письма Вахрушева с резолюцией: «Согласиться на три месяца. Л. Берия. 14.IX»[445]. Общая численность этой категории составила 11 248 человек[446].

В начале октября 1946 г. в МВД СССР подвели первые итоги операции по освобождению репатриированных коллаборационистов-прибалтов. Всего таковых было выявлено 44 169 человек, из них эстонцев 6507, латышей — 30 824 и литовцев — 6838. Из них к 20 сентября было освобождено и направлено в Прибалтику 9069 человек, в том числе в Эстонию — 621, в Латвию — 7396 и в Литву — 1052 человека. Чтобы успеть уложиться в указанные приказом № 00336 сроки, отправку репатриированных прибалтов на родину следовало резко ускорить. За оставшиеся три месяца нужно было вернуть в Прибалтику более 35 тысяч человек[447].

Однако, несмотря на усилия органов МВД, скорость отправки на родину прибалтов увеличивалась незначительно. Спустя месяц с небольшим в отчете МВД СССР было зафиксировано, что по состоянию на 1 ноября в Прибалтику было направлено в общей сложности 14 969 репатриантов (в том числе в промышленность — 5611 и к месту жительства — 9358 человек)[448]. Неотправленными на родину оставалось около 28 тысяч человек.

По состоянию на 10 декабря ситуация улучшилась, однако в сроки, указанные в приказе № 00336, уложиться все равно не удавалось. К 10 декабря на родину было отправлено в общей сложности 26 599 человек (в том числе в промышленность — 10 691, к месту жительства — 15 908 человек)[449].

Лишь к концу марта 1947 г. большая часть репатриированных коллаборационистов вернулась на родину. Вот справка, подписанная зам. начальника