власть. Возможно, это не единственный такой пример на линии будущего фронта.

— Как бы это дерьмово не прозвучало, но нам повезло, — я покачал головой. — Приди мы в деревню на день раньше, и угодили бы в жернова.

— А может, наоборот, всех бы спасли, — пробормотал Колтун. — Вдруг их было не больше десятка… Чтобы напугать деревенских большого отряда и ненужно.

— Не строй из себя героя, друг, — я похлопал рыжего по плечу. — Лучше не надо. Это не наша война. И я рад, что на этот раз нам не пришлось делать этот сложный выбор. Правда, финал у этой истории всё равно вышел поганый.

— Уже вечер, Мазай, — нас отвлёк Сивый. — Мы рассчитывали заночевать здесь. Что будем делать?

Я посмотрел на небо, где обе луны хоть уже и выползли на небосклон, но из-за пасмурной погоды были едва различимы. Через полччаса наступит непроглядная темень, продолжать движение в которой попросту бессмысленно. Скорее собьёмся с пути и увязнем в снегу, чем выгадаем лишний десяток лиг.

— То же, что и планировали ранее, — ответил я. — Снаряд в одну воронку дважды не падает…

Последнее я пробормотал тихо себе под нос, но вездесущий Хорки умудрился расслышать меня и на этот раз.

— Не знаю, что за снаряд, но видал я однажды, как даже стрела в стрелу попадала, — сказал он. — А первая к тому моменту уже аккурат в глазнице торчала.

— Остаётся надеется, что про нас такую историю не сочинят. Готовьте лагерь.

Из деревни вышли с рассветом, едва первые лучи солнца показались из-за гряды Барьера. Лошадей в последний день решили не жалеть, заставляя активнее тянуть обоз по накатанной дороге. Благо снега уже не было несколько дней, что сильно облегчало их работу.

Чем дальше мы продвигались в сторону Заставы, тем больше крепло моё подозрение на счёт следов, что опережали нас на нашем маршруте. К концу светового дня, ещё до раннего зимнего захода солнца мы упёрлись в длинную очередь из сотен людей, пытавшихся найти прибежище в Княжестве. И чем внимательнее я вглядывался в измождённые лица просителей, тем чётче понимал, что ворота перед ними не откроются.

Старики и малые дети. Без денег и ценного имущества. За спиной лишь котомки из простой одежды, да примитивный скарб, на который не позарились разграбившие деревню мародёры. Всё это — потенциальные иждивенцы, которых нужно будет содержать за государственный счёт, или же они осядут в городах, пополнив ряды попрошаек и нищих.

Чёрт, как же тяжело смотреть в эти усталые и уже почти отчаявшиеся глаза, особенно детям, которые, по всей видимости, уже второй день оставались без еды. Всё внутри переворачивалось, заставляя чувствовать себя куском бездушного дерьма, с каждым шагом теряющего в себе остатки человечности.

Наш тяжёлый обоз начал подниматься в привратный подъем, влекомый сразу тремя лошадьми. Если бы не вооружённые всадники, окружившие его со всех сторон, то думаю, отчаявшиеся люди попытались бы в него забраться, чтобы иметь хоть какой-то шанс пробраться внутрь.

— Раздайте остатки еды, отдайте тёплые вещи, — приказал я.

Ланита с матерью под присмотром Горунара и Колтуна начали раздавать в толпу наши припасы. Капля в море. Но люди на удивление мирно приняли всё, избежав конфликтов и давки, после чего принялись делить жалкие крохи среди самых нуждающихся. Всё-таки пожилые люди по-другому смотрели на жизнь.

Хорки же успел навести справки в толпе и сейчас делился информацией.

— Всех взрослых и старших детей увели вооружённые люди, тех кто сопротивлялся — убили на месте. Они же разграбили и подпалили деревню, обвиняя во всём главного мага Казантира. Кричали что-то про свободу от тирании и начало новой жизни.

— Видимо, в этой новой жизни место нашлось далеко не для всех.

Хорки не стал продолжать дискуссию. Вместо этого лишь сказал:

— Нам нужно иди. Боюсь, мы можем подарить ложную надежду этим людям. Им бы лучше поискать другое пристанище, где-нибудь у себя на родине.

— Они пришли сюда, потому что это было ближе всего. Думаю, соседние деревни постигла та же участь, а более длинный переход дети и старики просто не выдержат. У них ни припасов, ни даже палаток, чтобы заночевать на ночном морозе. Здесь в ущелье под стенами Заставы хотя бы не так дует.

Но Хорки был прав, нам действительно нужно было двигаться. Скрипя зубами, я отдал приказ подниматься к внешней надвратной башне, сам же вдруг, неожиданно даже для себя самого, обратился к собравшимся перед крепостью людьми.

— Продержитесь сколько сможете! Мы соберём для вас припасы и попробуем поговорить с командиром крепости.

В глазах стариков появилась робкая надежда. Не за свою жизнь они так цеплялись, ответственность за детей давила куда сильнее, прижимая к земле и без того сутулые спины и плечи.

— Ты сам-то веришь в то, что говоришь? — шёпотом спросил Хорки. — Тут сотни две человек, да их прокормить, никаких денег не хватит.

— Если оптом, то на 5 золотых можно закупить самые простые теплые вещи и провизии на пару дней. Но надеюсь, до этого не дойдёт. Нужно поговорить с Ратимиром и Лавлиеном. И повод повидаться с ними у нас есть.

Стражники на воротах тоже были напряжены. Картина прибившихся под стены беженцев не оставляла равнодушными даже суровых мужиков из княжеской дружины. Но приказ есть приказ, и за стену они никого не пускали.

— Кто такие? Только не говорите, что купцы без товара. Таких велено досматривать и разворачивать.

— Наёмники, на контракте у Ратимира. Вот бумага.

Воин с густой бородой пробежался глазами по тексту, кивнул остальным, мол всё в порядке, и махнул в сторону, где обычно досматривали грузы.

— А с этими что? — спросил я его между делом. — Так и оставят подыхать на холоде? Там же дети…

Десятник скривился как от зубной боли и заиграл желваками.

— Не начинай. Мне, итак, поди кошмары вторую ночь к ряду сниться будут. Но что я могу сделать?

— Да хотя бы поговорить с Ратимиром или Лавлиеном.

В Заставе ни для кого не было секретом, что именно эти двое всем здесь заправляли, а не этот тощий петух, которого зачем-то наделили статусом местного мэра. Может, чтобы в крайнем случае была возможность всё свалить на него?

— Вот ты и поговори, а мне моё место дорого. И ради этих приозерцев я им рисковать не хочу.

— Так