Взгляд вновь упал на ее задницу, на этот раз обтянутую домашними штанами.

Я ее ревную.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Колотило от бешенства.

Да как он посмел?! Что за выходка?

Несдержанность Руслана словно запустила в голове бесконечную ярость, обращенную на все, что с ним связано.

Какое ему вообще дело до того, что я делаю?! Он женат, вот пусть и занимается своей личной жизнью, а в мою не лезет! Леонид получил в нос совершенно незаслуженно. Возможно, он флиртовал, но я не отвечала ему тем же! Это не взаимно!

Вспоминая, как владелец салона смотрел на меня сегодня, пришла к выводу: он действительно положил на меня глаз, но, зная, что я совсем недавно стала вдовой, не старался проявить упорство. Просто… ухаживал, не требуя ничего взамен, кроме пары разговоров ни о чем да ни к чему не обязывающих улыбок.

Боже, жаль его. Нужно будет обязательно извиниться, в конце концов, я хожу в его салон уже не первый год, это просто невежливо.

Купленные вещи уже не так радовали глаз, полностью потеряв свое очарование после выходки Руслана.

Больной. Подлечил бы нервы.

Разбирая покупки, наткнулась на комплект белья, который увидела в блестящей витрине и просто влюбилась. Красный, но нежный, с тонким кружевом и озорными черными лентами. Руслан бы, наверное, сорвал его с меня во мгновение ока…

О чем я думаю?!

Тряхнула головой и побежала в душ, решив успокоить себя прохладной водой. Мне нужно срочно остыть. Руслан, сам того не ведая, разжег огонь моей злости, накручивая на колесо все больше и больше нелицеприятных выводов на свой счет.

Неужели он всегда будет себя так вести? Поскорее бы он уже умотал в свои Штаты и дал мне наконец выдохнуть без своего извечного внимания. Отпустил, отступил, но все это по итогу ничего не значило и выглядело как обманчивое «как будто».

Обман.

Так и будет теперь злобно дышать мне в затылок, думая, что я принадлежу ему.

Обмотавшись полотенцем, взглянула в зеркало, проверяя, не растекся ли макияж. Убедившись, что прическа и лицо в душе не пострадали, вышла в спальню, взглянув на мигающий экран мобильного.

— Да, Ася? Я слушаю.

— Катерина Андреевна, вы только не волнуйтесь, — начала она, тут же пробуждая во мне все волнение, на которое способно материнское сердце.

— Что случилось? Что с Полиной?

— Ничего страшного, у нее только небольшая температура. Мы уже едем домой, будем минут через пятнадцать. — Полинка на заднем фоне закашляла, и я судорожно сглотнула.

— Да, я поняла. Жду.

Переодеваясь на бегу, набрала номер Варламова, объясняя ситуацию. Удостоверившись, что он скоро будет, спустилась вниз, совершенно забыв о пьющем в одиночестве Руслане, скрытом в полумраке гостиной.

Он медленно повернулся, осмотрев меня с головы до ног, и хмыкнул.

— У Полины температура. Ася везет ее домой, — брякнула я, сама не понимая зачем.

Врача я уже вызвала, котенок скоро будет дома, а значит, ничего страшного не произошло. Правда ведь?

Но воздуха в гостиной мгновенно стало меньше, он будто бы сгорел до пепла, стоило Руслану подняться с дивана и шагнуть в мою сторону, рассматривая словно через прицел.

— Врач?

— Я вызвала. Скоро приедет.

Молчит. Смотрит. Дышит.

Шагает еще ближе, почти вплотную, и тянет руки к моему лицу, но опускает их в самый последний момент, так и не решив коснуться.

— Нормально все будет. Не переживай.

А я переживаю и виню себя за это недомогание. Все это я виновата со своими побегами и нервами. Сколько раз вытягивала ее из постели среди ночи, увозя с одного конца города на другой.

Слезы сами собой наворачиваются, и Руслан замечает их цепким взглядом. Его глаза темнеют, закипают словно магма, но в них нет злости, только желание обернуть меня теплым пледом и спрятать от переживаний.

Он не плохой. Дурной, нечестный, резкий, но не плохой.

Просто у нас не вышло. Не получилось тогда, и сейчас не получится, это уже предопределено, остается только принять. Не чужие и не близкие, мы так и зависнем в этом состоянии на долгие годы, пока Полинка не подрастет и у него исчезнет нужна мотаться к нам из Америки, зная, что дочь сама сможет к нему приехать. Мы расстанемся тогда и на этом все закончится.

Руслан будто читает мои мысли по лицу, он хмурится, ему не нравится карусель отчаянья в моих глазах, и тяжелая ладонь все-таки накрывает затылок, притягивая меня к нему.

— Все нормально. Не накручивай, красивая, — мягко целует меня в лоб, позволяя спрятать маску бессилия, напряженную от сдерживаемых рыданий, и замолкает.

К дому подъезжает машина, шурша колесами по гравию, и мы оба оборачиваемся на шум. Руслан идет впереди, словно закрывая меня от мира, и первым вытягивает Полинку из машины, прижимая к себе.

— Мне кажется, температура еще поднялась, — озабоченно объясняет мне Ася, убедившись, что Лан унес малышку в дом. — Она кашлять начала.

— Я вызвала врача. Спасибо, что вовремя заметила.

Женщина кивает и посильнее запахивается в теплую кофту.

Да, прохладный вечер, мне тоже не по себе, по плечам ползут мурашки.

Побежав за Русланом, догнала их уже на втором этаже, глядя, как Полина крепко жмется к отцу и едва моргает осоловевшими глазами. Она выглядит усталой, сонной; Руслан заносит ее в детскую, опуская на постель и укрывая одеялом.

— Горячая, — шепчет он, прижав ладонь ко лбу малышки. — Ничего, скоро придет врач, и ты поправишься.

— Руслан, не уходи.

Малышка хватает его руку и тянет к себе, закрывая глаза. По-хозяйски подложив ее под свою щеку, она крепко впивается пальчиками в сильное запястье, и Лан замирает, глядя на свою дочь.

Не рушит ее покой, не отнимает руки, когда она просит. Просто дает ей время и тишину, пока я смотрю на эту сцену и рассыпаюсь на куски.