– Ну что, арийцы, прохлаждаетесь?

– Никак нет, герр фельдфебель, отдыхаем!

– Отдыхаете, вижу, как отдыхаете – галдите и ведете себя как кучка детей, вон, слышал, какие анекдоты травите.

– А чего, по-моему, неплохо, господин фельдфебель.

– Ага, а вдруг «иван» придет?

– «Иван» драпанул уже давно! Я и забыл уже, как они выглядят!

– Еще насмотришься, придурок! – прошипел один из солдат, мрачный ветеран. – Особенно когда в башке твоей дырка будет!

– Да ладно, дырка! – отмахнулся от него солдат. – Гиль, ну чего ты мрак нагоняешь? Вот ты мне скажи – когда Москву возьмем, нам пограбить ее на три дня дадут? Как рыцарям в Средние века.

– Дадут! Догонят и еще раз дадут!

– Эх, ну и мрачный же ты тип, Гиль.

Гиль ничего не ответил, отвернулся и лег на шинель.

– Ладно, хватит веселиться – выходи, стройся, получай обед!

Солдаты тут же зашевелились, весело загалдели и неровным строем просачиваются через дверь класса, подначивая и подталкивая друг друга, улыбаются. Если бы не форма – настоящие школьники, с улыбкой подумал Флориан.

Несколько десятков сапог затарабанили по лестницам, навстречу рванулись двери, и солдаты уже занимают места в строю. Прямо в центре школьного двора расположилась полевая кухня, тучный солдат в белом переднике огромной поварешкой орудует в котле, по округе носится дурманящий запах вареной свинины.

– Гороховый суп с мясом, совсем неплохо, – подмигнул Флориану один из солдат.

– Ну все, музыкальный вечер роте обеспечен!

По строю прокатился смех. Солдаты подставляют котелки, огромный черпак вливает туда одурительно пахнущую жижу. Флориан глубоко вдохнул аромат супа, рот тут же наполнился слюной.

– Слушай, старина, а где ты столько продуктов раздобыл, что почти двойную порцию раздают? – поинтересовался у повара один из фельдфебелей, с удовольствием рассматривая свой полный доверху котелок. – Никак, наши полковые снабженцы расщедрились?

– Нет, что ты. Просто местное население решило с нами поделиться, – многозначительно подмигнул повар.

Солдаты вновь захохотали.

– Щедрые же эти русские, – с широкой улыбкой на лице вымолвил фельдфебель.

Флориан с полным котелком отошел к дальнему концу двора и устроился в тени липы. Шумно втягивает в себя горячий бодрящий суп, смачно причмокивает, от удовольствия жмурится. Внезапно Флориан вздрогнул – недалеко раздался короткий женский крик, – несколько капель супа упали на китель и поползли жирными полосами. Он бросил взгляд туда, где голосила женщина, взгляд наткнулся на немецкого офицера. Флориан обомлел – кулак офицера с силой рванул пучок черных волос, за которые он рывками тащит по пыльной дороге полуголую женщину, та вскрикивает, разбитые в кровь пальцы из последних сил цепляются за каблуки офицерских сапог. Позади женщины деловито и спокойно вышагивают несколько солдат, в руках готовые к выстрелу винтовки.

Офицер остановился у какой-то ободранной стенки, приподнял упавшую женщину за волосы – та вновь завопила – и с силой бросил ее к стене. Молодая женщина врезалась в обшарпанный кирпич, упала на колени, но тут же поднялась, руки обхватывают стену.

– Шайсе! – крикнул офицер, отступил на шаг и кивнул рядом стоящим солдатам. – Будешь знать, жидовская морда, как хозяйничать там, где не положено! – Он посмотрел на солдат и громко выкрикнул: – Приготовиться!

Солдаты с готовностью встали напротив женщины, щелкнули затворы, вороненые стволы немецких винтовок уперлись в часто дышащую женщину, волосы спутанным черным водопадом падали до самой оголенной груди, она вздрагивала.

Немцы у полевой кухни отложили свои котелки и внимательно наблюдают за происходящим. Даже тучный повар на раздаче забылся и упустил из рук черпак, тот скользнул и едва не утоп в горячем супе. Но повар, чертыхаясь, успел ухватить за самый кончик.

– Целься! – скомандовал офицер и вскинул руку для последнего приказа.

– Стоять! – вдруг закричал кто-то со стороны, офицер вздрогнул и повернулся на крик. Флориан обернулся и увидел, как сквозь солдатский строй перед полевой кухней проламывается офицер, на плечах серебрятся майорские погоны.

– Отставить! – крикнул еще раз майор и быстрым шагом направился к немецкому офицеру. Тот остановился.

Майор подошел к офицеру и с ходу бросил:

– Что здесь происходит?

Офицер щелкнул каблуками и вскинул руку к козырьку. Майор бросил взгляд на офицера, на петличках которого блеснули две молнии Ваффен-СС и пара ромбиков серебра. Майор недовольно цокнул.

– Гауптшарфюрер Шранке, господин майор, – нехотя произнес эсэсовец, кивнул на женщину. – Необходимая работа с населением.

– Вижу, что за работа у вас… Кто такая и в чем вина?

– Еврейка, господин майор, – с кислой миной продолжает говорить Шранке. – Задержана при попытке пробраться на продовольственный склад. Возможно, диверсантка.

Майор внимательно посмотрел на всхлипывающую женщину, разодранное платье оголило грудь, сквозь кожу выпирают ребра, одна нога наспех обмотана окровавленной тряпкой. Майор усмехнулся.

– Она такая же диверсантка, как я Марлен Дитрих. А зачем такой скорый суд? Не лучше ли допросить, например?

Эсэсовец сморщился.

– Вы, очевидно, не расслышали, господин майор. Она еврейка. И подозревается в диверсии.

Майор недовольно мотнул головой. Эсэсовец зло ухмыльнулся, обнажил зубы. Кивком указал на петличку с молниями.

– Работа с населением – это наша компетенция.

– Послушайте, как вас там?

– Шранке, – продолжая отчего-то ухмыляться, произнес эсэсовец, – гауптшарфюрер Шранке.

– Так вот, гауптшарфюрер Шранке, после ваших таких работ с населением нам начнут в спины стрелять! И не только! Вы тут постреляете, пошумите, а мы получим недовольное население и в итоге партизан. Так что прекратите эти излишние издевательства.

Майор буквально прожигает взглядом Шранке, однако тот лишь опустил глаза. Майор добавил громче, в голосе скользнул металл:

– Это приказ, гауптшарфюрер!

Наконец Шранке жестом приказал солдатам опустить винтовки, женщина, все еще цеплявшаяся за стену, наконец брякнулась в пыль как подкошенная, свернулась калачиком и беззвучно зарыдала.

– Вот так, – удовлетворенно произнес майор. – И прекратите эти ваши методы, повторяю!

– Вы же понимаете, господин майор, у нас есть конкретные приказы.

Майор отмахнулся.

– Послушай, Шранке, я, майор Хубе, приказом командования назначен ответственным за этот район. И без моего ведома здесь не то что расстрелов, даже ругани не будет с местными! – Майор сделал паузу, заглянул в глаза гауптшарфюреру, тот отвел взгляд. Хубе хмыкнул и продолжил: – Задержали? Подозреваете в чем-то? Прекрасно! Ведите в комендатуру и разбирайтесь! Нечего самосуды устраивать.