Соня ни на секунду не верила в то, что в спальне на втором этаже, даже и за запертой дверью, они окажутся в полной безопасности. Билл Петерсон был сильным, полным жизни молодым мужчиной и мог выбить даже одну из этих тяжелых старых дверей, если для этого у него будет пара минут. Она думала, что в такой ситуации нельзя сидеть сложа руки и надеяться, что помощь придет раньше, чем защелка вылетит из косяка, что кто-нибудь из сидящих в подвале как раз сейчас придет выяснить, что же их задерживает. К тому же какие шансы были у Генри Далтона или Лероя Миллза против такого человека, как Петерсон, если он так легко расправился с Рудольфом Сэйном, профессиональным телохранителем, никогда не расстававшимся с пистолетом? Часто сумасшедший, чей организм постоянно вырабатывает дополнительные порции адреналина, обладает силой трех-четырех человек того же возраста и веса; однако даже без этого преимущества остальные мужчины не смогли бы оказать ему достойное сопротивление. Подняться сюда по ступенькам они смогли бы, но добраться до этой комнаты и уж тем более спасти ее и детей – нет.

Как только Соне удалось закрыть дверь, она бросилась к кровати и сорвала проволоку, которой были обвязаны запястья Алекса, велела ему самому снять путы с ног и освободила Тину.

– Что мы будем делать? – спросил мальчик.

Тина все еще всхлипывала, но, как ни странно, довольно быстро отходила от пережитого недавно страха.

Девушка не ответила, вместо этого, она подошла к окну и открыла внутренние ставни как раз в тот момент, когда Петерсон в первый раз резко ударил по створке двери, как раз в том месте, где находилась защелка. Соня быстро открыла окно, впустив в комнату холодный ветер и голос урагана, заглушивший звук второго удара. Тем не менее было ясно, что он окажется не менее сильным, чем первый, и что вскоре винты защелки поддадутся и дверь откроется.

– Посмотри сюда, – окликнула она Алекса.

Он стоял рядом, сквозь открытое окно по лицу хлестал дождь и мешал смотреть, но все-таки мальчик разглядел крышу крыльца на первом этаже, у входа в дом.

– Ты первый, – сказала Соня, – крыша плоская, и идти по ней будет нетрудно, если не вставать в полный рост. Если попробуешь подняться, то ветер просто сдует тебя вниз, понимаешь?

Он быстро кивнул.

Петерсон снова пнул дверь.

Один из винтов со звоном выскочил из отверстия замка, защелка качнулась.

– Опирайся на руки и колени, – велела она.

Мальчик пролез в раму, оглянувшись на Соню. Она крепко взяла его за руки и помогла выскользнуть наружу, застонав от напряжения, когда мальчик повис в воздухе и ей пришлось удерживать его на весу. Девушка наклонилась вперед, постаравшись спустить свою ношу как можно ниже, и это ей удалось – ноги Алекса оказались всего в восемнадцати дюймах от крыши, когда она наконец разжала хватку. Он упал на колени и пополз, как можно ниже пригибаясь под сильным ветром, цепкий, как маленький зверек.

– Твоя очередь, – сказала Соня девочке.

– Я боюсь, – ответила Тина. Она побледнела и дрожала, казалось, что против ярости урагана Грета слабой девочке не выстоять и секунды. Несмотря на это, ей придется постараться, и это займет куда больше секунды.

Соня крепко обняла малышку, поцеловала и сказала так твердо, как только могла:

– С тобой все будет в порядке, ангелочек.

– Вы тоже идете?

– Конечно, ангелочек.

Петерсон в холле выкрикивал ее имя, но девушка не слушала. Он не мог сказать ничего, что изменило бы теперешние планы, – был только один шанс сбежать, и надо было воспользоваться им немедленно.

Она повторила то же самое, что только что проделала с Алексом: взяла Тину за руки и осторожно спустила из окна. Расстояние до черной крыши крыльца теперь составляло два с половиной фута и было менее безопасным, чем в первый раз, когда прыгал Алекс, но зато ему удалось поймать сестру и придерживать ее за руку – теперь ветру сложнее было сбросить с крыши двоих детей.

Петерсон прекратил свои попытки поговорить и снова яростно принялся пинать дверь.

Вылетел еще один винт, и защелка соскользнула с обоих краев; вскоре она вылетит совсем.

Соня уселась на подоконник, секунду поболтала ногами в воздухе, а потом оттолкнулась и упала на крышу. Как ни странно, она приземлилась на ноги и тут же почувствовала силу ветра – пришлось встать на четвереньки, чтобы доползти до детей, помочь им добраться до края и с высоты восьми или девяти футов спрыгнуть на лужайку перед домом. Соня последовала за ними.

Стоя на коленях в траве, девушка повернула голову, часто мигая оттого, что капли дождя стекали с ресниц и заливали глаза. Она оглянулась на окно спальни, из которого они только что вылезли.

В окне маячило лицо Петерсона, искаженное от ярости, руки цеплялись за раму, как будто он хотел тут же последовать за ними. Соня думала, что он именно это и сделает, – в таком случае они могли бы успеть забежать в дом и добраться до подвала. Шансы на это были невелики, но все же были. Однако вместо того, чтобы прыгнуть, мужчина резко повернулся и исчез из вида.

Должно быть, сейчас он спускался по лестнице.

У Сони не было при себе ключа от входной двери, а выдавить окно и пробраться внутрь они ни за что не успели бы за то время, которое требовалось Петерсону, чтобы сойти вниз.

Девушка стояла на лужайке, пригибаясь под жестоким напором ветра, промокшая, несмотря на штормовку, ощущая, как тысячи капель молотят по ее телу и жалят, как мухи или москиты. Она держала детей за руки, притянув их поближе к себе, уверенная в том, что убийственная ярость урагана действует на них еще сильнее, чем на нее.

– Он идет за нами! – вскрикнул Алекс.

– Я знаю, – ответила она.

Тине пришлось опустить голову, чтобы не задохнуться в сплошной стене дождя, льющегося на маленькое личико.

– Что мы можем сделать? – спросил Алекс.

Соня подумала, что он очень хорошо перенес случившееся, и это придало ей сил сказать то, что должно было быть сказано, какими бы нелепыми ни казались эти слова.

Для того чтобы ее было слышно сквозь глубокий, рокочущий голос урагана, Соне приходилось кричать:

– Мы пойдем в "Дом ястреба", к Блендуэллам!

– Через весь остров?

– Да.

Она не была уверена, что дети услышали.

Соня продолжала:

– Там мы сможем получить помощь! Теперь крепко держите меня за руки. Не отпускайте ни в коем случае, что бы ни произошло.

Она почувствовала, как пальцы детей обхватили ее ладони, и сама в свою очередь крепко сжала их руки.

– Постарайтесь идти так быстро, как можете, и как можно дольше, – продолжала девушка, – не просите передышки, пока не почувствуете, что больше не можете сделать ни единого шага. – Она внимательно взглянула на малышей; они выглядели как две сильно перепачканные куколки, и Соня не представляла себе, каким образом они смогут пройти полторы мили в разгар самого сильного урагана за последние тридцать лет. Однако им придется это сделать. Они сделают это просто потому, что должны, другого выхода нет, разве что дождаться Петерсона и умереть от его руки.