Это его порадовало, — «будет где укрыться от непогоды и от зверья, не одни же мне минусы на сегодня», — повеселев рассуждал он, — «а если разведу костёр, вообще буду счастливым человеком». И начал философствовать, на тему, как же всё-таки человеку мало нужно для жизни, — «крыша над головой нашлась, ещё бы для полного счастья огонь развести», — подытожил он свои мировоззренческие рассуждения.

— Оптимизм его начал угасать, когда, перепробовав всю скальную породу, лежащую вокруг горы, огня так и не добыл. Искры иногда отскакивали от камней, которыми он с усилием бил друг о друга, а сушёная трава так и не загорелась.

— Иван Алексеевич решил переключиться на другой способ добывания огня, походил по кустарнику, нашёл щепу от сосны. Видно в неё когда-то давно ударила молния, расколов дерево на несколько частей. Большие куски похожие на неровные доски, лежали вокруг изуродованного, обгоревшего ствола.

— Взяв один из них и острым камнем начал сверлить в нём отверстие. Потом, этим же камнем, как зубилом, отрубил палочку с палец толщины и сантиметров двадцать пять длинны. Хотел попытаться испробовать метод трения дерева о дерево. Мох протёр пальцами, измельчил на сколько смог, заложил его в отверстие куска дерева и начал крутить палочку, заранее заострённую.

— «Что самое интересное», — вертелись у него в голове мысли, — «в книгах про путешественников, которые он в детстве читал с упоением, герои справлялись с этой задачей за короткое время, — «почему у меня не получается, большая загадка».

Хотя он с особенным настроем и с душевным оптимизмом подошёл к этому вопросу, но сколько не крутил палочку ладонями, огня так и не смог добыть. Пару раз даже вился вверх дымок из деревянного отверстия и чувствовался запах обожжённого дерева, но всё ограничивалось только этим.

— Ладони горели от боли, появились кровавые мозоли. Настроение было на нуле, вся эта неудача расширила кругозор мозга до невозможных пределов. — Вспомнил, что можно зажигать костёр через увеличительное стекло, — «но где его возьмёшь», — посетовал он.

Из глубин «кладовой» головного мозга всплыл ещё один вариант, который облегчает добычу огня.

— Повеселев, в срочном порядке принялся за модернизацию своего первоначального способа. Взял полуметровую ветку, соединил концы плетёными корнями, припасёнными ещё с утра, получилось вроде лука для стрельбы стрелами. В так называемую тетиву, сделанную из нескольких скрученных корешков, вставил палочку. — «Вот и всё приспособление», — почему-то с надеждой, что всё получится, подумал он. Ногами наступил на кусок дерева, в правую руку взял приспособление похожее на лук, а левой ладошкой прижал сверху палочку, предварительно подложил под больную ладонь кусок коры.

И правда, дела пошли намного лучше. — И вот случилось чудо, после двухминутного трения, сухой мох задымился, а после того, как подули на него, вспыхнул как порох.

Можно было кричать ура, но на восторженные возгласы никаких сил уже не осталось.

Огонь благополучно был перенесён в грот, где Иван Алексеевич заранее заготовил ворох сухих веток. — Подождал пока разгорится, подбросил метровой длинны, толстый кусок дерева, для долгого горения.

— Начало смеркаться, — «отдыхать некогда, нужно ещё заготовить дрова на целую ночь», — руководствуясь здравым смыслом, проговорил он, разговаривая сам с собой и начал собирать сухие ветки под деревьями.

Уже почти стемнело, а Иван Алексеевич всё таскал и таскал охапками дрова в свою каменную каморку. Сложив всё аккуратно в левой части небольшой пещеры, ближе к выходу разместил костёр, полукругом обложив его камнями.

До темна успел сходить к водопаду, вволю напился. Сделал еще одну нужную вещь, ёмкость для воды из спасательного жилета, налив в него воду через специальную трубочку. Задумка ему понравилась, — «теперь не придётся каждый раз бегать к водопаду, чтобы утолить жажду», — по-мальчишески обрадовался он.

Мох с сухой травой для своего лежака, собирал уже в кромешной темноте, если не считать бледного света костра, пробивавшегося из входа в пещеру.

— Голод сильно не донимал, он его утолял водой, — помогало на время. Расстелил себе из травы постель, отступив от костра больше метра, боялся искр. Полежал считанные минуты с открытыми глазами, смотря на огонь и почти сразу же уснул, хотя и был перевозбуждён, — усталость всё-таки взяла своё.

— В это время яхта «Арабелла» продолжала бороздить необъятные горизонты Средиземного моря. Команда, не бросая теплившую в душе надежду найти члена своего экипажа, всматривалась в огромные просторы водной глади.

Действовали по утверждённому капитаном плану, согласованного со всеми членами экипажа.

— Сразу же, после того как утих страшный шторм, посовещавшись, решили ложиться на обратный курс, дойти до точки, помеченную в тот злополучный вечер на карте и придерживаясь этих координат ходить кругами, удлиняя их в сторону предполагаемого сноса течением оказавшегося за бортом человека.

Примерно через восемь часов такого поиска, по курсу завиднелся остров. Остров небольшого размера, каменистый, растительности на нём почти не было.

Прошли вокруг острова, кричали, пускали ракеты, — всё напрасно. Обогнули второй раз, из расчёта, — «вдруг не успел подойти к берегу, забредя в чащу или поднялся высоко в горы», — но безрезультатно, никто к ним не вышел.

Стали на якорь недалеко от берега. Снарядили экспедицию, внимательно осмотрели прибрежную часть суши, но тщетно, кроме следов птиц на песке ничего не обнаружили.

— Отчалили от острова и продолжили поиск, тем же способом, — яхта ходила по удлинённому, эллипсовидному кругу.

— Ночь подходила к концу, стоящий на вахте, у руля Остап Степанович прокричал, — «земля, — вижу ещё один остров, — свистать всех наверх».

— Легли в дрейф напротив острова, на расстоянии чуть больше ста метров, боялись мели и скрытых под водой рифов.

Команда одела спасательные жилеты, море было неспокойным, волны, накатывались на каменистый берег острова и возвращаясь обратно, сильно качали яхту.

Взяли бинокль, капитан, Олег Николаевич, внимательно осматривая береговой ландшафт острова, приказал обойти его с левой стороны, было ещё темно, по времени, около шести часов утра.

— Рассветало, утренняя заря во всех уголках мира по-своему прекрасна, вот и сейчас наступило время, когда природа начала оживать, просыпаясь от ночной спячки и хотела показать себя во всей своей красе.

— Багрово — красный, теплый шар солнца медленно поднимался над Средиземным морем, согревая и отсвечивая всё вокруг. Теплые лучи разливались по воде, розовые на гребне, от огненного светила волны, волнительно качались, разбиваясь о скалистый берег, брызгами окропляли прибрежные камни, охлаждённые за ночь.

Всё вокруг словно замерло, любуясь прекрасной красотой природы. На поверхности морской глади стелился белый туман, простирающийся вдоль линии всего острова, он был такой густой и плотный, что даже море в это время казалось белым…

С поверхности морской глади лёгкий ветерок с острова доносил солоноватый аромат, который