Военная доктрина предусматривает и другой вид действий — «скрытные операции»[557]. В данном случае скрывается сам факт ее проведения, но не организатор, в данном случае — Правительство США. Военные могут проводить операции, которые одновременно являются и тайными, и скрытными, однако на практике это случается достаточно редко. В отличие от тайных, скрытные операции не требуют указа президента, в случае если «предстоящие военные действия» «ожидаются» страной, где они будут происходить. Администрация США не обязана информировать конгресс о подобных операциях. Они относятся к «традиционным видам военной деятельности»[558]. Для подобных действий не предусмотрен надзор в реальном времени со стороны соответствующих комитетов конгресса[559]. По законам США от военных не требуется раскрытия конкретных деталей операции, однако роль Соединенных Штатов в проводящихся действиях должна «быть очевидна» или «признаваться».

С точки зрения Рамсфелда и Чейни, США уже были в состоянии войны, а полем боя служил весь мир. Поэтому боевые действия «предвиделись» в любой стране мира. Это делало востребованным десятки, а возможно, и сотни потенциальных «традиционных видов военной деятельности» во всех уголках земного шара. Чейни и Рамсфелд понимали, что, используя возможности JSOC (силы по проведению тайных операций, чьи действия обосновывались в рамках разделов 10 и 50 Кодекса), можно было работать на границе между военным и разведывательным законодательствами. Большая часть проводимых JSOC операций совершенно очевидно относилась к деятельности, именовавшейся в военной доктрине «подготовкой зоны боевых действий»[560]. Это понятие истолковано Командованием сил специальных операций США следующим образом: «собирательный термин, обозначающий всю деятельность, ведущуюся до «дня Д» и «часа Ч» по планированию и подготовке возможных военных операций… в вероятных или потенциальных зонах боевого применения войск, включая необходимые войсковые мероприятия». Подобная деятельность может проводиться и в рамках действий передовых отрядов, то есть «операций, проводимых группами, прибывшими в район до основных сил, с целью подготовить их действия». В отличие от операций, проводимых ЦРУ, они могут реализовываться с минимальным внешним контролем и в течение достаточного длительного времени до «открытого» вооруженного противостояния или «случая», который может как представиться, так и не представиться.

Комитеты конгресса по разведке расценивали подобные логические упражнения как способ обойти[561] законы «о контроле и докладе» при проведении секретных операций, обвиняя Министерство обороны в стремлении свободно пользоваться своим постоянно растущим зарубежным разведывательным потенциалом, оправдывая подобные действия необходимостью оперативного планирования будущих военных операций, и в то же время лишая соответствующие комитеты по разведке возможности реализовывать свои предусмотренные законом контрольные функции.

Еще один уровень бюрократической сложности в эту и без того темную область американского законодательства добавлял тот факт, что финансирование операций производилось комитетами по делам вооруженных сил, а в компетенцию комитетов по разведке входило принятие решения, являются ли те или иные действия «тайной операцией». Подобное положение дел часто вызывало ожесточенные стычки между комитетами, ревниво охранявшими свои зоны ответственности, а в результате оставлявшими широкое поле для потенциальных злоупотреблений и использования пробелов и «серых зон».

Хотя основной организацией, реализующей «тайные операции» должно было быть ЦРУ, высшее военно-политическое руководство страны, представленное президентом и Рамсфелдом, могло воспользоваться полномочиями, предусмотренными разделом 50 Кодекса для предоставления такой возможности и иным структурам, например, делегируя военные ресурсы[562] для проводимых Управлением операций. Так, например, JSOC использовалось или для проведения тайных операций в политически нестабильных регионах без каких-либо нарушений с точки зрения стороны международного права или для того, чтобы обойти полномочия конгресса по объявлению войны. Предусмотренные разделом 10 операции по «подготовке зоны боевых действий» еще в меньшей степени требовали ставить конгресс в известность об их проведении. Имея в своем распоряжении резолюцию, уполномочивающую на ведение глобальной войны, высшее военно-политическое руководство могло использовать свою власть для ведения военных действий без необходимости рассматривать их как тайные операции. Этой «серой зоной» в законодательстве легко было воспользоваться. Для Чейни, Рамсфелда и их людей, занимавшихся планированием «следующих шагов», подобная возможность выглядела очень привлекательно.

Относительно специальных операций у Рамсфелда были весьма далеко идущие планы. И они не предусматривали какого-либо управления или вмешательства со стороны ЦРУ. Уход Кофера Блэка открыл Рамсфелду дверь к большей власти над «темными войнами». Но Рамсфелд хотел вывести из игры не только Управление или конгресс. Речь шла также и об обычной военно-бюрократической машине и высокопоставленных военных, которые, по мнению Рамсфелда, стали слишком мягкотелыми и пугливыми. «Худший способ организовать облаву на врага… это поручить ее планирование Пентагону»[563], — писал Рамсфелд в служебном меморандуме, посвященном применению сил специальных операций в мировом масштабе. — Мы должны быть готовы принять риск, связанный с операциями меньшего размаха». 22 июля 2003 г. Рамсфелд направил секретную директиву начальнику Командования специальных операций Вооруженных сил США (SOCOM) генералу Чарльзу Холланду. В ней описывалась система децентрализованных «облав», которая позволила бы обойти традиционные структуры управления вооруженных сил, дав силам специального назначения возможность действовать как группа частных убийц. Он отдал Холланду распоряжение «разработать план» действий против «Аль-Каиды» и сотрудничающих с ней групп. Рамсфелд пояснил, что в процессе этой работы им будет необходимо найти способ «прорезать» бюрократию Пентагона, чтобы обрабатывать приказы об операциях «за минуты и часы, а не дни и недели». Он добавил: «Целью является захват террористов для допроса или их убийство, а не просто арест в рамках правоохранительной деятельности». «Однако Холланд не ответил так быстро и ярко, как на то рассчитывали люди в Вашингтоне, — вспоминал полковник в отставке Лоуренс Уилкинсон, прослуживший в армии тридцать лет. — Говоря о людях в Вашингтоне, в данном случае я имею в виду Рамсфелда и Чейни». Генерал предложил пятилетний план, в то время как Рамсфелд требовал немедленных действий[564].