Я поняла, что на кону моя судьба. И я должна наконец это принять. Марид уже продемонстрировал, насколько он влиятелен, а значит, мне нужно его переиграть. Меня, конечно, несколько волновало, что теперь даже замужество не прибавит мне сторонников, но, похоже, ничего другого не оставалось.

– Леди Брайс, будьте добры, пригласите Фокса в кабинет. Нам пора попрощаться.

– Вы уверены, ваше величество? Как только вы сузите круг кандидатов до троих…

– Я не собираюсь сужать их круг до троих, – судорожно сглотнула я. – А затем позовите Хейла. Сегодня вечером я сделаю окончательный выбор, а завтра днем вместо «Вестей» мы устроим прямой эфир. Не сомневаюсь, после такой недели все жители страны прилипнут к экранам телевизоров.

– Совершенно верно, ваше величество.

– Вот так-то, сэр Эндрюс. Вижу, вы растете прямо на глазах. Официальное заявление о помолвке будет сделано завтра днем во время прямого включения из дворца.

– А вы уверены, что стоит с этим тянуть? А что, если Марид…

– Если Марид выкинет очередной дурацкий фортель, мы разделаемся с ним менее чем за сутки. И вообще, что хорошо для меня, сэр, то хорошо и для вас.

Я поднялась с места. Дело сделано.

Ну, я была уверена, что непременно выдам себя и все в комнате увидят, что мне не хватает воздуха и я задыхаюсь. Я уже представляла, как Эйкко пакует чемодан и навсегда исчезает из моей жизни. Эта была такая боль, какой я прежде не знала. Боль, которая ножом вонзилось в мое обреченное сердце.

Все поспешили на ланч, а я осталась в кабинете. Моя душа истосковалась по одиночеству. По правде говоря, моя душа истосковалась по Эйкко, но я не могла найти способ увидеться с ним, не навлекая на себя подозрений. Стиснув зубы, я снова включила телик, убавила звук и молча смотрела на изображение Марида, мелькающее на экране.

Возможно, люди были правы. Возможно, мне следовало уступить свое место на троне. Если бы в свое время мы подготовили Кейдена к управлению страной, это наверняка спасло бы ситуацию. Конечно, для меня не было большего унижения, чем отречься от престола меньше чем через неделю после коронации, однако это, по крайней мере, могло бы уберечь остальных членов нашей семьи от позора.

– Ваше величество? – услышала я голос Джози. – Может, вам чего-нибудь принести? Еды? Кофе?

– Нет, Джози. У меня напрочь пропал аппетит.

– Я тебя не осуждаю, – понимающе улыбнулась она.

– Хочу поблагодарить тебя за то, что пришла предупредить. Казалось бы, такой пустяк, но эти пять минут помогли мне собраться. Было бы во сто крат хуже, если бы о Мариде первым узнал сэр Эндрюс.

Джози сделала большие глаза:

– Он ужасный человек. Они что, постоянно вот так орут друг на друга?

– За исключением леди Брайс и генерала Леджера, – кивнула я. – Но остальные вели себя с папой точно так же. Словно для них единственный способ доказать свою непреклонность – кричать о ней на весь мир.

Мы замолчали и с минуту смотрели на красивое лицо Марида, занимающее весь экран. Уж что-что, а впечатление он умел произвести.

– Мне так жаль, Идлин, – прошептала Джози, пытаясь обратить на себя мое внимание. – Жаль, что все так вышло, что я была такой несносной и что теперь тебе так несладко приходится.

– А ты небось даже не представляла, каково это быть на моем месте? – ласково спросила я.

Она смущенно помотала головой:

– Мне казалось, что все делают за тебя всю работу, а тебе только надо говорить «да» или «нет».

– Ты наверняка считала, что моя жизнь – это исключительно балы, деньги и власть, да?

– Ага, – тихонько рассмеялась она. – Поверить не могу! Ведь я всю жизнь мечтала быть принцессой, но только сейчас поняла, что мне с этим никогда в жизни не справиться.

Я откинулась на спинку дивана, наконец-то решившись озвучить одну мысль, которая уже давно сидела у меня в голове.

– Так ты именно поэтому внесла имя Кайла в список кандидатов? Чтобы стать принцессой?

Джози густо покраснела:

– Честно говоря, я особо не рассчитывала, что он попадет в Отбор. А даже если бы и попал, то я считала, что ты его точно не выберешь. Но когда я увидела на первых полосах газет фото того поцелуя, то так разволновалась, что даже начала рисовать в тетрадке различные тиары.

– Ну а сейчас?

– Мне, конечно, хотелось бы иметь собственную тиару, но я понимаю, что я ее не заслужила. – Джози смущенно улыбнулась. – И я знаю: даже если Кайл и победит, мне так или иначе не быть принцессой, однако его победа для меня – это настоящее событие. Я вот смотрю на твою тетю Мэй: она такая гламурная, и вообще, разъезжает по всему миру и встречается с разными людьми, совсем как известная модель.

– Да, она очень привлекательная, – согласилась я. – Хотя мамины братья в определенном смысле преуспели гораздо лучше, чем она.

И тут, когда я вспомнила о маминых братьях, меня осенила гениальная идея. Если моя задумка получится, это хоть как-то скрасит сегодняшний день.

Джози в нерешительности мяла оборку на платье:

– Да, со стороны все кажется одним сплошным праздником. Но я была чересчур одержима идеей мишурного блеска. Прости, что портила тебе жизнь.

– И ты меня прости. Хотя, сама понимаешь, не слишком приятно постоянно видеть рядом с собой человека, который отчаянно стремится стать тобой, причем, если можно так выразиться, без всяких на то оснований.

– А мне было не слишком приятно постоянно находиться в твоей тени, – с непривычной горечью в голосе проронила Джози.

– Джози, я тебе вот что скажу. Еще не поздно найти себе другой объект для подражания. К счастью, ты имеешь мощную поддержку в моем лице, и мне очень бы хотелось помочь тебе выбрать правильную дорогу в жизни. Подальше от королевских тиар.

– Но я даже не знаю, с чего начать, – жалобно улыбнулась Джози.

– Что ж, за последние несколько дней ты сумела доказать свою полезность. А что, если я приму тебя на работу в качестве стажера-делопроизводителя? Какими бы ни были твои планы на будущее, тебе в любом случае не помешает иметь собственные деньги.

– Ты серьезно?! – ахнула Джози.

– Абсолютно.

Бросившись ко мне со всех ног, Джози стиснула меня в объятиях. И наверное, впервые в жизни я не возражала против того, чтобы она была так близко от меня.

– Спасибо тебе большое!

– Всегда пожалуйста.

Затем Джози чуть отстранилась и произнесла с мрачной решимостью:

– Но если ты отречешься от престола, я тебе этого никогда не прощу. Клянусь! – (Я, естественно, промолчала, ведь парой слов тут точно не ограничишься.) – Конечно, мое мнение для тебя ничего не значит, и все же. Не делай этого. Ты не должна.