— Нельзя плакать в День Рождения, прости меня, идиота, — прошептал он, прижимаясь к ней лбом. — Как бы это низко не звучало, я рад этому. Вот такой я хороший.

Митя поцеловал ее, слизывая с губ соль.

— Хочу заменить тебе всех.

— Я согласна.

Мира расставила ноги, прижимая его к себе, и уже чувствуя, чего он хочет.

Теперь, когда дом был наполнен людьми, и за стеной все суетились, ее прямо распирало изнутри бешеное желание.

Мира выгнулась, принимая его, и громко застонала.

— Тише, — Митя закрыл рот ладонью, с бешеной страстью толкая ее.

Так, что раковина шаталась им в такт. Мира приняла его пальцы в рот, отчего распалила еще больше. Стоны стали громче, она совсем не собиралась сдерживать себя, и даже наоборот, мысль о том, что их сейчас наверняка слышат, приятно пульсировала в висках.

— Что ты делаешь, — усмехнулся он, уже не препятствуя ее крикам.

Это льстило.

Мира прижала его сильнее, потому что не хотелось отпускать. Не хотелось прерываться.

— Таких как ты не прячут, Митя, такими как ты гордятся, — прошептала она, выливая своими словами бальзам на душу.

В ней был какой-то неиссякаемый источник энергии, философский камень, вакцина вызывающая бессмертие.

Внутри снова стало тесно. Мира не могла подходить к финалу сама, она неизменно тащила его за собой следом. Давая только одну секунду, для того чтобы выйти и не сойти с ума, не находится внутри в момент самого пика.

С раковины полетели какие то пузырьки, кран открылся ударяя ледяной струей.

Мира рассмеялась первой, обхватывая Митю ещё сильнее, когда он снял ее с рукомойника опускаясь на пол, а потом потянулся к бумажным салфеткам аккуратно вытирая ее живот.

— Знаешь, что каждый год получают хорошие девочки? — спросил он, отбрасывая смятую бумагу в сторону.

— Расскажешь?

— Их тянут за уши столько раз, сколько им лет, а потом ещё раз, и только потом дарят подарок.

— Хочешь и меня потянуть?

— Натянуть, — усмехнулся Митя.

— Я не против, — она рассмеялась, покрывая его грудь поцелуями.

— Ладно, пойдем позавтракаем. Потом, тебе нужно собраться, а мне съездить по делам. В пять я заеду за тобой. Мне хочется весь день провести вместе, но так не получится.

Он погладил Миру по шелковым волосам.

— У нас еще много времени впереди, не

переживай.

Она встала, поднимая с пола свою одежду. Выходить было стыдно, пришедшее не вовремя смущение, все-таки закралось внутрь. Но виду подавать не хотелось.

Мира вышла, усаживаясь за красивый стол. Безумно хотелось есть и пить.

— Я не знаю пока, что ты любишь, поэтому заказал всего понемногу, — Дима сел напротив и достал из ведерка бутылку с шампанским.

— Ужасно хочу есть, — призналась Мира, — поэтому буду есть все и тоже понемногу.

Все люди куда-то испарились, кроме двух девушек, в дальнем углу комнаты, которые о чем-то перешептывались, передавая друг другу графический планшет, и абсолютно не обращали на них с Митей внимания.

— Они помогут тебе собраться, — ответил он на немой вопрос. — Обсудишь с ними там свои девчачьи дела, выберешь любую одежду, которая понравится, и магазин оформит экспресс-доставку.

Митя беззвучно открыл шампанское, наполняя бокалы.

— Зачем ты так заморочился, мне бы было достаточно слов, — Мира ещё раз обвела восторженным взглядом комнату, понимая, что врёт.

Не потому что меркантильная, не потому, что за такой короткий промежуток времени возомнила из себя важную особу, а потому что каждый человек достоин быть счастлив, хотя бы в день своего рождения. И все эти шарики, цветы, специально приглашенные люди, это все означает что он думал, помнил, старался.

— С Днём Рождения, — Митя улыбнулся, когда хрусталь в руках задрожал. — А ещё ты меня обманула, когда сказала что у тебя нет друзей, и ты одна. Вчера я принес тебе одного лучшего друга.

Мира опустила глаза, глядя как белоснежное облако, с черными бусинами вместо глаз, виляет хвостом, и сгребла щенка в охапку.

— Ты мне вчера и познакомиться с ней не дал, — поговорила Мира, пряча лицо от шероховатого языка.

— Потому что, в первую очередь я. А уж потом друзья, хоть лучшие, хоть худшие. Договорились?

Мира кивнула, отламывая кусочек сыра, и давая его собаке.

Еще было утро, но Мира почему-то была уверена, что Ян не поздравит ее. Ни звонком, ни в интернете, ни смс-кой, подписавшись Алинкой, просто потому что ему все равно. Потому что его не интересуют такие мелочи.

Ян сидел на кухне, за окном тарабанил дождь, на плите закипал чайник. Холода пробирались сквозь дыры в окнах, а отопление еще даже и не думали давать.

Через пять или десять минут, должна приехать Соня и все рассказать. Обрисовать ситуацию со стороны. Со стороны ведь всегда виднее.

Ян поглядывал на часы, которые сегодня особенно медленно шли, и если бы секундная стрелка не двигалась, он бы решил что они стали.

В дверь позвонили, и он наконец выдохнул, радуясь, что хоть теперь не нужно считать минуты.

— Дождь как из ведра, — женщина закатила чемодан, и скинула с себя напрочь мокрый кремовый плащ.

— Сделаешь чай?

Ян неохотно поплелся обратно на кухню, заваривая в двух чашках напиток.

— Рассказывай, — коротко кивнул он, когда Соня села на стул и принялась руками сушить свои волосы.

— Нет, это ты мне расскажи, что у вас было с этой малолеткой, — фыркнула она, прищуриваясь.

— Не начинай, — Ян махнул рукой, — я у тебя интересуюсь важными делами, а ты несешь дичь. Не надоело?

— Это не дичь, Ян. Это вопросы, которые ты оставляешь без ответа. Она слишком наглая, не находишь?

— На это и был расчёт, — Ян поставил чашку напротив женщины, доставая из пачки сигарету.

— Покуришь когда я уйду, — она поморщилась, грея ладони о пузатую чашку.

— Мелкая, неприметная, хабалистая…

— Я не характеристики тебя давать просил, — раздраженно ответил он.

— Поори ещё на меня, — фыркнула Соня, делая глоток горячего чая. — Повздорили они.

— Что это значит? — она видела как кулаки мужчины напряглись.

— Это значит посрались, Ян.

— Я тебя, б*ядь на кой ляд туда посылал?

— Сам туда с какой целью недавно наведывался?

— Что?

— Что слышал! Таблеточки на столик аккуратно положил. Заботливый такой, — Соня изобразила фальшивую улыбку, — любишь без резины ее натягивать?