Ужин оказался куда менее приятным. Перед этим Фокс представил ему трех высокопоставленных чиновников, которым предстояло присоединиться к миссии. Практически карикатура на свой ранг: высокие, румяные, толстые, высокомерные, громогласные и с неиссякаемым запасом банальностей. Общение с ними оказалось невероятной скукой, что после Фокс признал:

— Прошу прощения, что вынудил вас это вытерпеть, но они — необходимый реквизит на данном этапе представления. Нам необходимо выступить как минимум наравне с французами. У них, кажется, есть три джентльмена помимо слуг и двух предателей, которые не аккредитованы при их миссии. А эти люди, которых мне одолжил губернатор, привыкли к миссиям такого рода. Они часами могут без мучений стоять в обшитых золотом мундирах, могут делать вид, что внимают речам, не исчезают по нужде, а на банкетах способны съесть всё, начиная от человеческой плоти. Но признаю, что находиться в их обществе — тяжкое испытание.

— Vous l’avez voulu, Georges Dandin [26].

— Да. Но я смогу все это вынести и в пути, и на переговорах. Я вытерплю и гораздо большее ради успешного завершения начатого дела. Кроме того, — с легкой усмешкой добавил он, — губернатор сказал, что, если я вернусь с договором, он упомянет об этом в докладе, а это потянет на титул рыцаря, а то и баронета.

Какое-то время Стивен не мог понять, говорит ли Фокс серьезно, но, когда после задумчивой паузы тот добавил: «Это так понравится моей матушке», сомнения разрешились.

«Диана» прибыла в Батавию после полудня с попутным ветром во время прилива, и Джек отослал официальное сообщение, надеясь отплыть уже в одиннадцать на следующее утро. Сеймуру выпало доставить сообщение вместе с запиской лично Стивену, умоляющей его побудить все заинтересованные лица проявить расторопность, показав личный пример, и намекнуть губернатору посетить корабль.

— И я должен сказать, сэр, он очень сожалеет, что вас не было на борту, когда мы проходили мимо острова Сянгань, потому что мы оказались в окружении тех ласточек, из чьих гнезд готовят суп.

— Это было бы замечательно, — сказал Раффлз, выслушав предложение, — нет ничего в своем роде более прекрасного, чем военный корабль.

— И, увы, ничего более строго управляемого временем и склянками. Я так рад, что вы пришли. Ваше присутствие заставит и других оживиться, так сказать.

Пришлось и впрямь пошевелиться, хотелось этого кому-то или нет — Раффлз оказался точным, как хорошо отрегулированный хронометр. Процессия шлюпок, возглавляемых губернаторским катером, отправилась к «Диане» в пятнадцать минут десятого. Смотрелась она прекрасно, гораздо лучше, чем можно ожидать от корабля, с такой безумной скоростью принимающего припасы, воду и дрова. Но капитан и первый лейтенант точно знали, какой эффект оказывают строго выровненные реи и аккуратно свернутые паруса, а также сколько неприглядных мелочей можно спрятать под туго, без единой морщинки натянутыми коечными чехлами. В любом случае, дым тринадцатиорудийного салюта может скрыть немалое количество недостатков, а от тех, что все же видны сквозь облака дыма, отвлечет внимание церемония приветствия.

Церемонию с рассвета отрепетировали три раза, и прошла она превосходно: катер пристал к борту, фалрепные в белых перчатках поспешили вниз с обернутыми сукном фалрепами, чтобы сделать подъем на борт практически дуракоустойчивым, боцман с помощниками засвистели в дудки, сорок морских пехотинцев, красные как омары и вылизанные до последней пуговицы, взяли на караул с дружным синхронным стуком, а губернатор вместе с посланником поднялись на борт, где их поприветствовали капитан Обри и все его офицеры в лучших мундирах.

День выдался жарким и безоблачным. Поскольку кормовая каюта была разделена пополам, Джек приказал установить навес над дальней частью квартердека. Там гости и хозяева и расселись, попивая шербет или мадеру и общаясь или осматривая обширную гавань со множеством европейских судов, китайских джонок, малайских проа, бесчисленных лодок и каноэ, снующих туда-сюда. Тем временем по левому борту поднимались слуги и грузили дополнительный багаж. В пятнадцать минут одиннадцатого Раффлз попросил показать ему корабль. Он обошел его с Джеком и Филдингом, высказывая умные и благодарные замечания. Вернувшись на квартердек, он собрал своих подчиненных, попрощался с миссией, сердечно поблагодарил Джека за гостеприимство и спустился в катер. Снова последовала положенная церемония, снова прогремели орудия.

Джек с полным одобрением проследовал взглядом за катером. Как только тот отошел на должную дистанцию, Ричардсон, вахтенный офицер, услышал приказ: «Снимаемся».

Пока боцман свистел «По местам стоять, со швартовых сниматься!», фрегат вернулся к упорядоченной жизни. Он был пришвартован к бочке, давным-давно установленной для голландских боевых кораблей. Потребовалось совсем немного времени, чтобы отшвартоваться и расправить марсели под умеренным вестом. «Диана» осторожно проложила путь мимо торговых судов (иные из них оказались на диво тупыми), и когда пробило шесть склянок утренней вахты, вышла из гавани.

— Вот такие гости мне по-настоящему нравятся, — поделился Джек, присоединившись к Стивену в каюте. — Человек точно знает, когда приходить и когда уходить. Какая же это редкость. Разопьем бутылку «Латуа» за его здоровье.

Он снял тяжелый мундир с золотыми галунами и швырнул его на спинку кресла. «Диана» накренилась под тягой брамселей, и одеяние слетело на палубу. Киллик, выскочив будто из мышиной норы, ухватил его и унес, бормоча: «Швыряет, будто старые тряпки... лучшее глостерское сукно... снова чистить придется... пашешь тут, пашешь...»

— Ты выглядишь усталым, дружище.

— По правде говоря, — улыбнулся Джек, — так и есть. Принимать воду и дрова на максимальной скорости — утомительное занятие, особенно когда матросы рвутся в увольнительную в кабаки после стольких месяцев в море. Десятерых мы потеряли — не было времени прочесывать все бордели и задние дворы складов. Но это позволит нам сдвинуть вперед койки, чтобы найти место для новых слуг — нелепого множества слуг. И потом, надеюсь, что мы можем рассчитывать на менее тревожное плавание. Мы следуем строго по маршруту ост-индийцев в Кантон, пока чуть к югу от экватора нам не придется свернуть на восток. Хотя местные воды опасные, у меня есть очень точные карты Маффита и его указания. А Маффит, знаешь ли, ходил этим маршрутом больше чем кто-нибудь еще на службе Компании. В моих глазах он лучший гидрограф, чем Хорсберг или даже Далримпл [27].

Джек Обри, однако, не учел в расчетах своих гостей. Три неизбежных бутафории, предназначенных придать миссии больший вес или хотя бы объем, звались Джонстоном, Крэббом и Лодером. Судья и два члена совета, они заняли текущие должности, пережив и пересидев всех претендентов. Когда «Диана» пробралась через скопление Тысячи островов и пересекла недоброй славы отмель Туланг, имея в запасе три сажени, Джонстон повстречал Стивена на галф-деке — один пришел, другой уходил. Стивену ни разу не попадался приятный судья. Те немногие, которых он встречал или видел в судах, оказались самовлюбленными болтунами, не соответствующими своим огромным полномочиям. Джонстон оказался особенно неудачным экземпляром. После нескольких бессодержательных фраз он произнес: