Джэнет выглянула из окошка кареты. Они приближались к замку Брэмур. В отличие от поместья, где она родилась, и замка, в котором жила после замужества, Брэмур был настоящей крепостью, практически неприступной.

Годы назад он показался ей очень запущенным и грязным по сравнению с ее родовым гнездом. Это неприятное впечатление еще более усугубилось при встрече с человеком, которого отец прочил ей в мужья, — она даже испугалась при виде его. А потом ее взгляд упал на Нила Форбса, который стоял сзади и был одет совсем просто в отличие от своего расфуфыренного кузена. На Ниле была белая полотняная рубашка и шотландская юбка. Он посмотрел на нее своими темными глазами, и сердце Джэнет затрепетало от этого взгляда. Ей приходилось слышать романтические баллады о любви с первого взгляда, но она не верила, что так бывает. Да и мать всегда твердила, что любовь и уважение между мужчиной и женщиной возникают постепенно.

Однако в ту минуту в Брэмуре она поняла, что ее родители ошибаются, а певцы баллад правы. И следующие несколько дней были полны такой прекрасной, такой чистой радости, что даже сейчас сердце у Джэнет сжималось при воспоминании о них.

— Мы сюда ехали, да? — удивилась Рэйчел.

— Да, миленькая.

— А здесь найдется для нас пони? — спросила Аннабелла. Джэнет когда-то пообещала, что пони у них будет, но это было еще до того, как Брэмур взялся опекать ее.

— Не знаю, лапочка.

Она все смотрела на замок с башнями. Когда-то она думала, что больше никогда в жизни не захочет видеть его снова — этот замок, который похоронил ее мечты и надежды.

Брэмур открыл дверцу кареты и посмотрел на Джэнет темным и загадочным взглядом. Весь предыдущий день он старался держаться поодаль — все время сидел на козлах, и Джэнет увиделась с ним, лишь когда они сделали остановку, чтобы лошади отдохнули, а девочки немного порезвились. Вечером они остановились на ночлег в гостинице, но Брэмур сразу исчез, как только им отвели комнаты. И сегодня утром, когда они выехали из гостиницы, Брэмур был молчалив и очень сдержан. Только Аннабелле удалось как будто поколебать его спокойствие. Когда Брэмур подсаживал ее в карету, она обвила руками его шею, и он вдруг опечалился при взгляде на девочку. Почему? Что могло так его расстроить? А ведь ему явно доставляло удовольствие общество Аннабеллы, и он с такой нежностью смотрел на нее, когда держал на коленях. Но сегодня он избегал их всех. Джэнет вдруг вспомнила, что Брэмур — хозяин замка, и ей стало не по себе.

Как всегда, Брэмур высадил из кареты девочек, потом галантно помог спуститься Кларе и Люси. В карете оставалась только Джэнет, и он протянул ей руку. Она хотела было оттолкнуть ее, но потом передумала: уж очень это по-детски. А коснувшись его руки, снова почувствовала уже привычное волнение.

— Брэмур — ваш дом, — сказал он со своей обычной полуулыбкой, которая одновременно раздражала и восхищала ее. — И что бы вам ни потребовалось, достаточно только сказать об этом.

— Вряд ли мы вас будем слишком часто беспокоить своими просьбами, — съязвила Джэнет.

— Тогда я попробую предвосхищать ваши желания.

— Ну так предвосхитите мое желание поскорее вернуться в Лохэн!

— Вы вернетесь, миледи.

— Когда?

— На этот вопрос я ответить не могу.

— Или не хотите?

Джэнет отвернулась и взяла у Клары Колина.

— Я хотел бы заново познакомить вас с замком Брэмур и непременно сделаю это. Впрочем, где библиотека, вы знаете. Используйте ее как можно чаще.

К Брэмуру подбежала Аннабелла.

— А пони у вас есть?

— Пони? Нет, но у тебя он будет.

Джэнет изумилась. Ведь он сейчас дал обещание ребенку. Понимает ли он, что его надо будет исполнить? Ведь маркиз Брэмур, насколько ей известно, не очень тверд по части обещаний.

Ну это… вовсе не обязательно, — поспешно сказала она.

— Обязательно. Я же вырвал девочек из родного окружения.

Джэнет вздохнула — это было не совсем так. Да, они жили в Лохэне, но там их окружение составляли все те же Самсон и Далила, Клара, Люси, Колин и она сама. Даже во время этого мучительного путешествия девочкам было лучше, чем в Лохэне при жизни отца.

Они устали, — сказала Джэнет. — И ванна им бы не помешала.

«Да и мне тоже», — добавила она про себя.

— Я прикажу все приготовить. Трильби поможет Люси.

— Но нам больше не нужны помощники.

— Я бы очень просил вас позволить ей помогать. Это бывшая горничная жены Рори, Беты. Когда Рори погиб, Бета… покинула Брэмур, и с тех пор Трильби места себе не находит. Ведь она была не просто горничной, а камеристкой и теперь очень тоскует.

Неужели это имеет для вас какое-то значение? — удивилась Джэнет.

— Да…

— Ну тогда мы охотно примем ее услуги.

— Спасибо.

— А как ваша нога?

— Болит, — признался Брэмур.

— Надо ей дать отдохнуть.

— Вас это действительно заботит, мэм?

— Да, мне надоело постоянно облегчать ваши страдания.

— Ваш ответ наносит мне рану куда более глубокую, чем пуля бандита.

— Неужели?

Джэнет направилась к замку, и Нил захромал рядом. Уголком глаза она заметила, что Кевин возле конюшни беседует с каким-то человеком чуть постарше. Джэнет его не узнала, но ведь она прожила тогда в Брэмуре очень недолго, а с тех пор. много всего случилось.

И все-таки вид замка Брэмур всколыхнул ее чувства…

Войдя в холл замка, Джэнет приятно удивилась: внутри было гораздо чище и опрятнее, чем раньше.

— Здесь все по-другому, — заметила она.

— Да, это Бета, жена моего кузена. Она все в Брэмуре переиначила.

— А что с ней случилось? Я слышала о смерти вашего кузена и о том, что он, очевидно, убил Черного Валета. И после этого исчезла его жена?

Нил передернул плечами.

— Некоторые считают, что она бежала с Черным Валетом. Другие утверждают, что погибла вместе с ним. Мы вряд ли когда-нибудь узнаем, что произошло на самом деле.

— А вам она нравилась?

— Да. Бету трудно было не полюбить, но ее насильно выдали за моего кузена, и она была несчастна с ним. Тем не менее она многое переменила в Брэмуре к лучшему.

Джэнет попыталась припомнить все, что когда-либо слышала о Брэмурах. Аласдэр не знал, что она когда-то любила одного из обитателей замка, и часто сплетничал о них с Марджери. Говорили, что жена одного из Форбсов оказалась якобиткой и бежала с преступником, за голову которого было обещано целое состояние. То, что Джэнет тоже была якобиткой, их нисколько не смущало, им даже доставляло удовольствие поносить якобитов в ее присутствии. «Все якобиты — предатели!» — злорадствовала Марджери.