– Но ты сказал, что веришь мне. Ты сказал, что согласен с тем, что произошло недоразумение.

– На войне все средства хороши, Джина. Неужели, тебя этому не учили? Ты должна была оказаться здесь и оказалась здесь.

Внутри всё сжимается от паники и ярости. Как он мог так со мной поступить? Это бесчеловечно. Это просто возмутительно.

– Сейчас же спущусь обратно и расскажу этим репортёрам, что я заложница, понял? Я тебе поверила…

Дерик останавливает меня, хватая за локоть.

– Сколько раз можно повторять: никогда не доверяй мужчинам. Или тебя прошлое ничему не учит? Нам нужна женская глупость, а вы и рады позволять нам пользоваться ей. – Его губы искривляются в подобии усмешки, которая больше походит, на издевательскую гримасу.

– Знаешь, ты прав. Я дура, раз решила, что ты можешь отличаться от них. От этих мужчин, которые только и хотят узнать все слабости, ударить по ним и наслаждаться победой. Пусть ты презираешь меня из-за того, что я американка. Но я живая, слышал? И сейчас мне противно, что порой я вижу в тебе человека, а не фанатика, который не хочет воспринимать людей, как себе подобных…

– Эти сопли…

– Да, сопли, которые ты тоже презираешь, верно? Ты всё и всех презираешь. А знаешь почему? Потому что ты мёртвый. Внутри ты камень, который недостоин понимания. У него есть история, есть место пребывания, но нет души и сердца. Пусть это наивно, но какой бы некоммуникабельной, асоциальной, грубой или бестактной я ни была, моё сердце билось влюблённо. И я рада тому, что билось оно не с таким мужчиной, как ты. Ты бы его убил и превратил в самого себя. Жизнь меня всё же научила забывать о таких чёрствых, циничных и беспринципных людях, как ты. И я жду минуту, когда ты исчезнешь из моей жизни навсегда. Пожалуйста, сейчас можешь воспользоваться своим оружием и угрозами, потому что я отказываюсь дальше вести с тобой диалоги и помогать тебе. – Выдёргиваю руку из его хватки. В глазах Дерика мелькает что-то непонятное, но даже задумываться не буду, что именно. Я устала от того, что он себе позволяет. Устала от этой Альоры и этих мужчин, от загадок, тайн и подозрений. Я хочу забыть. Хочу…

За спиной раздаются быстрые шаги, и я немного отодвигаюсь от Дерика, но смотрю прямо ему в глаза. Он меня услышал и точно понял. Он отомстит мне.

– Наконец-то, ты здесь. Я думал, что меня разорвут. Можно, я спрячусь с тобой? Дерик, ты говорил про американку…

Кажется, что моё сердце перестаёт биться. Дерик резко вскидывает голову.

– Ох, простите, я не знал, что ты не один.

Нет… не может быть…

Медленно поворачиваюсь, и меня словно ударяют по груди. Дыхание сбивается.

Улыбка на мужских губах быстро гаснет. Карие глаза, сверкающие любопытством, наполняются чем-то, напоминающим шок.

– Реджи?

– Дин?

Пять лет назад…

– Почему ты так смотришь на меня? – Смущаясь, заправляю прядь за ухо.

Дин касается пальцами моей руки и подносит её к своим губам.

– Знаешь, раньше все воспринимали меня, как посредственную личность, клоуна и балагура…

– Ну, они были правы отчасти, – вставляю я. Дин горько улыбается, продолжая прижимать мои пальцы к губам.

– Да, может быть. Но ты… Реджи, ты видишь, как будто больше, чем они. Я хочу тебе доверять. Хочу быть честным с тобой и прекратить скрывать свои страхи за смехом и глупыми высказываниями. Кажется, я влюбился и очень сильно. Обещай, что никогда не станешь такой, как они. Обещай, что всегда будешь напоминать мне о том, что я лучше, чем они думают.

– Дин…

– Не говори ничего. Просто побудь со мной рядом. Я хочу быть частью твоей жизни…

У меня кружится голова. Я не в силах даже стоять нормально. Мысли крутятся роем. Множество лиц, улыбок, смеха, поцелуев… тепла. Как будто плёнка перекручивается обратно, и я просматриваю фильм, в котором фигурирует только Дин.

– Господи, Реджи, – меня чуть не сбивают с ног.

Дин, это не может быть ошибкой, стискивает меня в своих руках. Я ощущаю то же тепло, что и раньше. Тот же аромат, исходящий от его отросших каштановых волос. Тот же трепет где-то внутри. Тот же повышенный пульс…

– Детка, Боже мой! – Дин отклоняется и нежно обхватывает моё лицо. Он гладит пальцами мои щёки, словно проверяя настоящая ли я. Дин улыбается, смеётся и снова обнимает меня. Он не изменился. Нет, он возмужал, стал ещё красивее, чем раньше. Но как?

– Неужели, ты «та самая американка»? Чёрт возьми, Реджина, только ты умеешь взбаламутить воду и остаться верной себе. Малышка, я не верю своим глазам. – Он на мгновение прижимается губами к моим и затем отрывается.

Я сейчас упаду.

– Дерик, как ты нашёл её? Не важно! Это… просто невероятно. Ты снова спасаешь меня! Как тебе удаётся это делать постоянно, Реджи?

– Ваше Высочество? – раздаётся мужской голос недалеко от нас.

– Чёрт. – Дин оборачивается и хмурится.

– Она же с тобой, да? Хорошо… хорошо… это отлично. Мне нужно идти, Реджи. Я всё тебе объясню позже. Я приду в сад. Жди меня там через пару часов.

– Ваше Высочество!

– Я так рад тебя видеть, Реджи! Ты всегда умела делать меня счастливым! До встречи!

Дин отпускает меня и несётся в другую сторону. Он оборачивается и подмигивает, как раньше.

Я ничего не могу сказать. Даже двинуться не могу. Я дышать не могу. Я…

– Я провожу тебя в своё крыло, – резко произносит Дерик.

В этот же момент появляется ещё один мужчина в зелёном костюме и при виде нас озадаченный останавливается.

– Дерик? Ты видел этого неугомонного мальчишку? – спрашивает мужчина. Он старше Дина и Дерика. У него седые виски, но он подтянут и высок.

– Нет.

– Чёрт, он снова взялся за своё. Не удивлюсь, если он опять соблазняет кого-то. Его Величество убьёт меня… Простите, я вас не заметил. Я вас не помню. – Мужчина осматривает меня с ног до головы.

– И не запоминай. Найди его, пока Его Величество не разозлился, – сухо советует Дерик.

– Да… Фердинанд! – кричит мужчина, направляясь в ту сторону, где скрылся Дин.

ФерДИНанд… Дин. Его Высочество? Что здесь происходит?

– Пошли. – Дерик берёт меня под локоть и ведёт за собой.

– Это…

– Молчи и иди. Нам не нужно лишнее внимание.

Дерик проводит меня мимо людей, оборачивающихся на нас. Он говорит что-то ещё, но я больше ничего не слышу. Я в шоке. Как так случилось, что тот наглый мерзавец Дин, бросивший меня пять лет назад без каких-либо объяснений, теперь стал Его Высочеством Фердинандом?