Вдруг по потолку поползла трещина, становясь все шире. Вскоре посыпалась штукатурка и попадали игрушки с книгами, а после и я провалилась в огромную черную дыру. Вся роскошь детской комнаты исчезла вместе с девочками и их мамой. Тело свободно падало вниз в кромешной холодной тьме. Я летела до тех пор, пока не приземлилась на свою родную кровать и не открыла глаза. Тяжело дыша, я вскочила с постели.

– Отлично! – буркнула, бросаясь обратно на постель. – Скоро начну разговаривать сама с собой при всех, резать вены, говоря, что так просит Бог, – раздраженно перечисляла, подходя к креслу и снимая пальто. – Что еще делают психи? Предсказывают будущее? Молятся невидимым существам?

«В отличие от большинства людей, они не носят маски и не прячут свою истинную сущность».

– И что ты предлагаешь? – озвучила я вопрос, вешая пальто на спинку кресла.

«До тебя до сих пор не доходит?»

Мне показалось или Голос произнес это со вздохом и разочарованием, будто я его подвела? Когда я собралась переспросить, мое внимание в окне привлекла заезжающая во двор серебристая машина дорогой марки. Автомобиль объехал вокруг клумбы роз и остановился возле входа. Спустя пару секунд из него вышла женщина, при виде которой я поморщилась. Кого мы сейчас видели: язвительную, высокомерную, грубую, саркастичную, чересчур остроумную стерву с зеленым, ядовитым, как у змеи, взглядом, которая не расставалась со своей лисьей шкурой на шее. Что привело в час ночи ее величество Елизавету Раевскую, новую лучшую подругу матери и постоянную клиентку? Если она приперлась, вряд ли Лили спала.

– Хм, интересно, как много я не знаю? – задумчиво протянула я.

Сон не приходил, а значит, пора выяснить, что тут происходит. Не зря я считала, что ночь – время откровений. Завязав волосы в тугой хвост, решила проследить и узнать, что за чертовщина творилась в особняке. Мое терпение закончилось. Больше не могу закрывать глаза и притворяться, будто все отлично, когда на самом деле ужасно.

По темному коридору оказалось идти непривычно в такое время, но со зрением у меня не было проблем, так что никакая тьма не остановит, тем более есть луна за окном. Свет Зои везде выключала. Умница. Только почему шторы не закрыла? Уже какой раз замечаю эту особенность в доме – закрывать на ночь не все окна, но зато на втором этаже держать на замке каждую дверь, кроме моей. Прежде чем спускаться по лестнице, я взглянула вниз: открылись двери, и вошла Елизавета. Маму пока я не видела, но ощущала присутствие где-то неподалеку на первом этаже. Ее темная аура чувствовалась даже на таком огромном расстоянии. Я проследила, как змея направилась к таинственной двери, куда мне вход был запрещен. Стало интересно, что или кого она там забыла. Аккуратно, бесшумно я пошла по мраморным ступеням, придерживаясь за перила. Дверь находилась совсем рядом. Думала, если мама подойдет именно сюда, навстречу Елизавете, можно без проблем подслушать их разговор. Так оно и вышло. Через несколько секунд раздались стук приближающихся каблуков и щелчок открывающейся двери. Я молилась, чтобы ее не заперли. Кажется, кто-то из женщин всего лишь ее прикрыл, поэтому пришлось чуть-чуть спуститься и, напрягая слух, замереть.

– Я все сделала, как ты и просила, где моя награда? – первым донесся язвительный и холодный голос Раевской.

О том, что женщина работала на маму, я давно знала. Все люди, которые присутствовали на праздничных мероприятиях или ужинах, состояли в организации Лили. Однако чем та платила им и что приказывала делать – мне неизвестно.

– Справилась в этот раз ты отвратительно, – отметила мама. – Я просила сделать это не на глазах у всего города.

– Что нам оставалось, когда змея пыталась сбежать?

Я усмехнулась про себя. Змеей здесь была, пожалуй, она, а не «та», о ком они говорили.

– Необязательно убивать, можно и пожалеть, – прокомментировала мама. Ее философия порой наводила на мысли: «Что принимала эта женщина?» – К сожалению, сегодня я не могу тебе заплатить, Лиз, но очень благодарна, что теперь в нашем кругу стало меньше лишних игроков.

– Ну что ты, Лили, я могу подождать. В деньгах пока срочно не нуждаюсь, – кокетливо отозвалась Раевская.

– Хорошо. Но деньги я отдам, обещаю, – прозвучала надежда в голосе матери.

– Что-то случилось? – хладнокровно спросила гостья. Она говорила таким тоном, будто ее ничего не задевало и не особо волновало.

– Организация его величества начала подозревать нашу компанию после самоубийства бывшего мэра. Они считают, что мы ее убили, подмешав яд в бокал во время благотворительного вечера.

Я не помнила этого вечера. Получается, мама присутствовала там без меня. Странно, однако. Либо все так, либо память снова меня подводила. Насчет организации я впервые слышу, хотя такое ощущение, что о ней упоминали на праздничном ужине. В голове перемешалась куча всего, но было интересно узнать, о чем дальше пойдет разговор.

– Зачем ты подписала бумаги у них? – раздался следующий вопрос Елизаветы, но с нотой любопытства.

– Чтобы подтвердить свою невиновность в смерти, – сухо отозвалась мама.

– Знаешь, Лили, я бы на твоем месте не затевала эту игру ради мести или скуки, – серьезным тоном проговорила собеседница. – Ты, конечно, мстительная и упрямая, но не настолько, чтобы заключать сделки и втягивать в свою игру ту, которой не место в двадцать первом веке. Работать с тобой для меня честь, но…

– Лиз, у меня все под контролем, – перебила мама. – Ками в безопасности, а деньги всегда найдутся.

– Посмотрим, на сколько ее хватит, – хмыкнула Раевская. – Что касается денег, то ты уверена, что многие захотят у тебя еще подработать? Все, конечно, не против «легких денег», но…

– Почему ты сомневаешься во мне, сестра? – недоумевала Лили.

Что?! У мамы была сестра? Я прикусила язык, чтобы не вбежать в комнату и не задать сотню вопросов. Всю жизнь она молчала об этом. Всю! Мне приходилось думать, что, кроме нее, в нашей скромной маленькой семье никого больше нет. Но, оказывается, все иначе. Хотя внешне женщины не похожи, что и говорить про характеры. Елизавета Раевская – яркая и саркастичная личность, а мама – даже не знаю. У меня не находится слов, чтобы ее описать, так как ее настоящую я никогда не видела. Лили быстро менялась с мрачной и закрытой леди на любящую и заботливую мать. Я не знала, о чем уже и думать, потому продолжила подслушивать их диалог, который вызывал все больше вопросов.

– Я волнуюсь за тебя, Лили. Своими глупостями ты не осознаешь, что творишь. После смерти мужа и дочери тебя не узнать.

– Не тебе