Дом этот вполне исторический, существует в Киеве по сей день, хотя, как установил Ярослав Тинченко, никакого сборного пункта там не было, равно как не было и «шляпного магазина мадам Анжу».

О доме

Дом действительно находится на углу улиц Богдана Хмельницкого (ранее – Ленина, Фундуклеевская, Кадетская) и Николая Лысенко (Театральная), сразу за зданием оперного театра, причём его видно с Владимирской – выступает из-за театра.

Пятиэтажный дом был построен в 1900 году по проекту гражданского инженера Николая Яскевича. Конец XIX – начало XX века – время смелых архитектурных экспериментов. В случае с данным зданием экспериментальным было внешнее оформление в стиле необарокко – масса рельефных деталей, делающих фасад исключительно пёстрым, пожалуй, даже безвкусным (как шутят современные архитекторы: «сделайте мне как у графа Х, только всего побольше»).

Угол дома венчала башня, над карнизом была помещена надпись «Дом Николая Николаевича Самонова» (кстати, он сам был городским архитектором), на углу, под башней, значились даты: «1900–2000». Судя по всему, эти даты охватывали период запланированного существования дома.

Уже к началу Первой мировой войны дом поменял хозяина, а при Советской власти был национализирован. К началу XXI века состояние его было далеко от идеального. В частности, исчезла башенка с датами и фамилия Николая Самонова (впрочем, под карнизами осталась монограмма «НС»).

В 2001 году здание капитально отреставрировали, оборудовали лифтом и надстроили двухэтажной мансардой. Вместо снесённой башенки были построены четыре новых, а на фасаде появились цифры «1900–2001».

Всё это, разумеется, не случайно – дом приглянулся Виталию Кличко, который не только провёл все эти недешёвые операции, но и разыскал в архивах исторические фотографии здания и заказал реставрацию с сохранением исторического стиля. В мансарде размещены квартиры самого Кличко и его родителей (иногда говорят, что там же живёт Владимир Кличко), площадью 250 и 222 кв. м. При этом, как говорит сам Кличко, квартира «оформлена на меня, живу я с женой и детьми. Как Герой Украины, пользуюсь льготами на “коммуналку”. А вторая квартира, смежная, оформлена на моих родителей. Мой отец – чернобылец, отсюда и льготы».

Мадам Анжу

На первом этаже дома действительно размещается магазин. Сейчас это ювелирный и часовой салон ТМ “Montblanc”. В 1918 году на этом месте располагался магазин женского и детского готового платья К. Ф. Савельевой (по другим данным, хозяйку звали Ольга).

Булгаков поменял магазин одежды на шляпный салон из драматургических соображений – роман повествует о сломе старой, нормальной жизни. Если одежда нужна в любой ситуации, то дамская шляпка – принадлежность мирного времени.

Тайна самой мадам Анжу, вероятно, так никогда и не будет раскрыта, хотя ключом к имени могла бы быть дворовая песня о мадам Анжу:

«И прихожу к мадам Анже,

Она лежит вся в неглиже.

И я бросаюсь на Анжу,

С неё срываю неглижу».

Только вот слова этой песни были написаны Владленом Бахновым и положены на музыку Александром Дольским в 1950-е годы, и, кажется, даже не в Киеве. Правда, связь может быть и обратная – Бахнов прочитал когда-то «Белую гвардию» и использовал запомнившееся имя… Возможно, за основу была принята ещё более старая песня, но кто ж теперь скажет?

Портал

Магазин мадам Анжу находится в близкородственной связи с московской «нехорошей квартирой». Совпадений много, и все они не случайны.

Начнём с того, что сам роман «Белая гвардия» писался в той самой квартире № 50 в доме № 10 по Большой Садовой. Дом и квартира фигурируют во многих произведениях Булгакова.

Магазин мадам Анжу и «нехорошая квартира» имеют схожее назначение – это своеобразный «портал», который меняет жизнь людей.

Вспомним: что случилось с героем Булгакова в магазине мадам Анжу? Сначала он превратился там из обычного врача во врача военного, приписанного к мортирному дивизиону, а потом – в беглеца… Именно бегство Турбина из магазина, его последующее ранение и знакомство с Юлией Рейсс – один из ключевых моментов «Белой гвардии».

Ещё 10–15 лет назад экскурсоводы проводили группы по дворам, по маршруту Турбина – до самого здания правления Юго-Западной железной дороги. Сейчас дворы закрыты.

Квартира № 50 ещё более фантастична. Вспомним Андрея Фокича Сокова, который вошёл в квартиру буфетчиком Варьете, а вышел – перспективным пациентом клиники Первого МГУ (сейчас – Первый МГМУ им. Сеченова, – кстати, дом на Большой Пироговской, в котором жил Булгаков, фактически находится в окружении корпусов «Сеченовки»).

Или, вот, один из жильцов квартиры, «фамилия которого была, кажется, Беломут», за которым однажды утром «заехала, как обычно, машина, чтобы отвезти его на службу, и отвезла, но назад никого не привезла и сама больше не вернулась».

Любопытный момент – в одной из ранних редакций романа фамилия жильца была Баломут, а это один из возможных переводов на русский язык фамилии Булгаков. И ведь действительно – зашёл в эту квартиру Булгаков в качестве человека с неопределённым статусом, а вышел автором романа, который, будучи поставлен на сцене легендарного МХАТ, принёс ему всесоюзную славу… Вот уж точно – портал.

Прах хлама

Одно из значимых мест булгаковского Киева – описанный в «Белой гвардии» «величественный, до белого утра гремящий тарелками, клуб ”Прах” (поэты – режиссёры – артисты – художники) на Николаевской улице». Улица многократно меняла название (сейчас она носит имя архитектора Владислава Городецкого), но здание всё ещё существует.

Начать, пожалуй, стоит с клуба. Булгаковское название классное, вполне авангардистское или футуристическое. Однако смущают «режиссёры» (как-то они не к месту) и отсутствие писателей.

Смущает это всё не зря. Клуб на самом деле назывался «ХЛАМ» – художники, литераторы, артисты, музыканты. Располагался он действительно на Николаевской, 5 – в пустующем подвале гостиницы «Континенталь». И действительно был одним из главных центров культурной жизни белого Киева.

Впрочем, культурная элита по тем временам жила небогато, потому посетителям предлагали самые дешёвые продукты. Правда, «морковный чай и монпансье», упоминаемые Утёсовым, всё же некоторое преувеличение – кофе там был, равно как вино и биточки.

Надпись на фронтоне гласила: «Войдя сюда, сними шляпу, может быть, здесь сидит Маяковский».

Маяковский там, однако, не сидел (он в Киеве бывал, но в то время, когда «ХЛАМа» ещё/уже не было). Среди посетителей была преимущественно творческая молодёжь: Илья Эренбург, Константин Паустовский, Виктор Шкловский, Юлий Хайт, Осип Мандельштам (он, кстати, познакомился там со своей будущей женой Надеждой Хазиной), заходили Леонид Утёсов, Аверченко с Тэффи. Минимум один раз выступал Вертинский.

Вопрос о том, бывал