Интересно, какие качества присущи ей?

Пока горничные снимали с нее платье, Розамунде пришлось шевелиться, но она сумела сдержать тошноту. Ей принесли какой-то ликер, и она сделала несколько глотков. Сладкий, на меду, он в самом деле немного успокоил желудок.

Может быть, все еше обойдется.

Потом ее накрыли одеялом, задернули шторы на окнах, и в комнате стало тихо.

— Ну вот, — сказала Диана, нежно погладив ее по голове, — отдыхай, милая. Утром тебе будет лучше.

— Надеюсь, — отозвалась Розамунда, с грустью вспомнив, как она ухаживала за Брендом. А сейчас он был совсем один, и все из-за нее. Сообщить бы кому-нибудь о том, где он, но как?

Может, попросить Диану? Когда он очнется, ему будет еще хуже, чем ей сейчас Никто не отнесет его на руках в спальню…

— Ротгар… — пробормотала она, что-то припоминая, — а не тот ли это Ротгар?

— Тсс, — успокоила ее Диаяа, — не волнуйся. Он ничего не заподозрил.

Розамунда резко села в постели:

— Старший брат Бренда. Маркиз!

И тут ее вывернуло наизнанку.

* * *

Голова! Розамунда очнулась от дикой головной боли, но тут же вспомнила про Бренда. Как он там? И что с ним будет, когда он очнется?

Надо что-то делать. Надо сообщить людям, где он. Пусть его найдут и позаботятся о нем…

Попытка пошевелиться вызвала мучительную боль в черепе, и девушка, глубоко вздохнув, застыла в неподвижности.

— А, вы проснулись, миледи? — проговорил чей-то ласковый голос. — Хотя, судя по вашему виду, еще не выздоровели. Полежите еще немножко, милочка. Торопиться некуда.

Некуда?

— Который час? — спросила Розамунда, не открывая глаз.

— Где-то около полудня.

Полдень! Она подавила в себе панику. Еще есть время, чтобы сообщить о Бренде. Тогда его найдут до сумерек. Однако, чтобы что-то предпринять, требовалось собраться с силами и с мыслями.

А может, ей все приснилось? Нет. Брат Бренда здесь, в гостинице. Одного взгляда на волевое лицо маркиза и его по-орлиному острые глаза было достаточно, чтобы понять: с этим человеком шутки плохи. Тем не менее она уже сделала его своим врагом и теперь должна позаботиться о том, чтобы он ее не разоблачил.

Как же быть? Как поставить людей в известность об участи Бренда, не вызвав подозрений зловещего маркиза? Он произвел на нее очень сильное впечатление. Казалось, такой человек способен видеть сквозь любую маску.

Диана!

Розамунда быстро открыла глаза и, как и ожидала, увидела полную женщину средних лет, склонившуюся над ее постелью.

— Где моя горничная?

— Не беспокойтесь, миледи, — ласково проговорила служанка, беря руку Розамунды в свою теплую, мозолистую ладонь. — Она пошла в аптеку, чтобы купить вам порошок от головной боли, и попросила меня приглядеть за вами. Что-нибудь желаете, миледи?

Розамунда чуть не застонала от досады. Кузина явно что-то затеяла! Наверное, решила пошпионить за маркизом. Ох уж эта Диана! Она до сих пор не понимает всей серьезности ситуации. Впрочем, ее все-таки пугает опасность разоблачения, а значит, она наделает глупостей. Пожалуй, ее отсутствие — единственный реальный шанс.

Розамунда медленно приподнялась в постели. Порошок от головной боли был бы очень кстати, если он вообще когда-нибудь к ней попадет. Но сейчас, несмотря на боль, она должна встать и найти способ передать маркизу записку.

Разумеется, через посредников.

Заняв вертикальное положение и дождавшись, когда комната перестанет кружиться перед глазами, Розамунда попросила у служанки чая.

— Конечно, миледи. Сейчас принесу. Что-нибудь еще?

— Нет. — При мысли о еде в желудке начиналось брожение. — Нет, спасибо.

Служанка на цыпочках вышла из комнаты, и Розамунда прислушалась к собственным ощущениям. Хотя внутри все крутило, вряд ли ее опять стошнит. Только бы поскорее поправиться!

В одной сорочке она проковыляла к креслу, стоявшему у окна, и осторожно откинула край занавески. Солнце уже обогнуло здание, и яркий свет не резал глаза. Девушка оглядела сад внизу, но не заметила там ничего интересного.

Чтобы убедиться в том, что Бренда нашли, ей придется выйти из комнаты.

Сколько времени ему понадобится, чтобы очнуться? Она пробыла без сознания примерно четыре часа в карете, а потом проспала в гостинице еще два часа. Вспомнив, как много он выпил снотворного, Розамунда виновато поморщилась. Конечно, Бренд Маллорен — крупный мужчина, однако он мог пролежать в сарае весь день, а потом страдать так же сильно, как в прошлый раз, а то и еще сильнее.

Снова вошла горничная.

— А, миледи, вы встали! Вам уже получше? Я приготовила довольно крепкий чай, но если хотите, можете развести водой. Еще я принесла немного пресного печенья — на случай, если вы все-таки захотите перекусить. — Она поставила поднос перед Розамундой. — Вам налить, миледи?

— Да, пожалуйста. Крепкого и с сахаром.

— Вот это правильно! Крепкий сладкий чай прекрасно восстанавливает силы.

Вскоре Розамунда держала в ладонях теплую чашку и прихлебывала чай цвета красного дерева, чувствуя, как его тепло, вкус и сладость возвращают ее к жизни. Головная боль начала понемногу стихать.

— Замечательно! Спасибо. Как вас зовут?

Служанка присела в реверансе:

— Джерти, миледи. У нас здесь очень хороший чай. Мистер Соверби, владелец гостиницы, готовит собственную заварку, весьма популярную среди тех, кто знает толк в хороших напитках. Кстати, его домашнее пиво тоже пользуется спросом. Вкусное, крепкое… Ну да ладно, что-то я заболталась. — Она пошла застилать постель.

Розамунде хотелось посидеть в тишине и покое, но надо было разузнать новости — о маркизе (зачем он сюда приехал?) и, главное, о том, нашли ли в сарае человека.

— У вас много гостей? — поинтересовалась она.

— Под завязку, миледи. Но это все из-за одного богатого лорда, который прибыл сегодня с целой толпой слуг. Просто удивительно: зачем одному человеку столько обслуги? А еще у нас живет его брат со своей многочисленной свитой. Правда, сейчас его нет в гостинице. Лорд Бренд — очень милый человек, такой вежливый и улыбчивый!

Горничная разгладила подушку и так ловко заправила постель, что казалось, будто на ней еще не спали.

Милый и улыбчивый, подумала Розамунда с горечью и необъяснимой ревностью. Служанка права: у Бренда и впрямь очаровательная улыбка, и сам он весьма обаятельный.

— Конечно, это интересно, когда в доме столько разных слуг, — продолжала Джерти, протирая умывальник. — Кое-кто из них не прочь слегка поозорничать… Надеюсь, вы понимаете, о чем я? У миссис Соверби есть молоденькие служанки, так она запирает их на ночь.