– Ну ты наглец, – усмехнулась Ольга Николаевна. – Знаешь, сейчас мне напомнил того парня, с которым я столкнулась в школе охранителей.

– Вы на диван присаживайтесь, – не стал отвечать я ей.

На императрице строгое платье, без рюшек и украшений, хотя волосы уложены и переплетены с ниткой жемчуга, в ушах блестят серьги, на пальцах несколько перстней. Интересно, а где она оружие прячет? Оглянулся, осматривая стоящую в дверях императрицу, у которой глаза гневом сверкают.

– Уже почти разжег, – улыбнулся ей и достал из кармана зажигалку. – Не будете возражать, если закурю?

– Хам, – махнула рукой Ольга Николаевна, прошла к дивану и сев на него сказала: – Кури, не возражаю. В любом случае, от разговора тебе не уйти.

– Отвертеться не думал, – хмыкнул я, следя как огонь в камине разгорается.

Начинать разговор не хочу, вижу, что Ольга Николаевна на взводе. Ей бы отдохнуть, да на ситуацию трезво посмотреть. Впрочем, у меня самого информации мало, слова Еремеева о подходе подкреплений к мятежникам не выходят из головы. Если Ожаровский не успеет, то наши две бронемашины и автоматчики расклад в столице мало изменят. Как ни крути, а численность солдат имеет большое значение.

– Так каковы твои планы? Сколько ты с собой людей привел? – спросила в очередной раз императрица и не удержалась от зевка.

– Расскажу тебе при условии, если ляжешь и пледом укроешься, – встал я и кинул в камин недокуренную папиросу. – Кстати, семья-то твоя где? Мать с отцом, братья с сестрами? Надеюсь, они в безопасности?

– В Италии гостят, – отец там на яхте путешествует.

– Молодец, Николай Александрович, – буркнул я. – Мне кажется у вас головные боли и если дальше без пары минут отдыха будете работать, то в обморок упадете.

– Я нормально себя чувствую!

– Дозвольте измерить ваш пульс? Если помните, то чин доктора у меня есть, – протянул ей руку. – Ольга Николаевна, просто пульс посчитаю, – просительно уточнил и улыбнулся.

Подумав, императрица мне руку протянула. Какое-то время делал вид, что пульс пытаюсь нащупать и не могу.

– Гм, голубушка, прилягте и расслабьтесь, этак вы себя до сердечного приступа доведете, – подражая Портейгу, проговорил я.

Ладонь императрицы напряглась, на секунду показалось, что Ольга Николаевна вспылит и выскажет все, что обо мне думает. Но, нет, почему-то решила подчиниться, свернулась калачиком на диване и положила голову на мягкий и массивный валик.

– Медленно считаем до ста и глаза не открываем, – вкрадчиво произнес я, поглаживая пальчики императрицы.

Устала она, сильно устала, да так, что не смогла спорить и подчинилась. Досчитала до сорока, а потом засопела, сон ее сморил. Осторожно укрыл ее пледом, подложил в камин дров и вышел в переговорную. Сделал глоток остывшего кофе (отвратительного на вкус) и выглянул в коридор.

– Петр Евграфович, – шепнул Еремееву, который о чем-то тихо переговаривался с Анзором, – можем переговорить?

Ко мне дернулись охранители императрицы, я им взмахом руки указал, чтобы оставались на месте.

– Вы уже с Ольгой Николаевной закончили переговоры? – удивился Петр Евграфович.

– Еще и не начинали, – хмыкнул я. – Ее императорское величество заснули.

Еремеев нахмурился и вошел в переговорный зал, осмотрелся и вопросительно на меня глянул.

– В кабинете, – указал я рукой, а сам подошел и, хоть это совершенно неправильно, стал рассматривать лежащий документ, который так императрица и не подписала. – Гм, им бы камин быстрее растопил, – хмыкнул я, вчитываясь в текст отречения от престола в пользу государственной думы и Генерального штаба армии. – Какой идиот это составлял? – задался вопросом, не понимая, как депутаты и военные могут управлять империей.

– И правда спит, – подошел ко мне генерал, взял в руки документ, словно ядовитую змею, а потом сразу же его отшвырнул, бросив лишь мимолетный взгляд на текст. – Ничего, Ларионов из Барсова всю нужную информацию добудет.

– Толку-то, – отмахнулся я. – Нет, когда-нибудь она пригодится, но в данный момент уже поздно виновных искать.

– Не узнаю тебя, ты ли это? – удивленно посмотрел на меня генерал. – Насколько помню, ты же все время ратовал, что предателей надобно к ногтю или в кутузку, а потом на каторгу!

– И каким образом это в данный момент сделать? Боюсь, что даже суды не работают, не говоря уже про тюрьмы, из которых выпустили всех заключенных, не разбираясь в их деяниях.

Генерал погрустнел и ничего не ответил. А что тут скажешь, если так оно и есть! Сейчас следует заботиться о сохранении империи. Как ни крути, а просчитывать варианты необходимо, когда дело пойдет по худшему из возможных сценариев.

– Какие действия предусмотрены, если будет понимание, что резиденцию не удержать? – спросил я Еремеева. – Насколько знаю, это именно в вашей компетенции Петр Евграфович, так как отвечаете за безопасность императрицы.

– Планы-то есть, – хмыкнул тот. – Да разве же она, – кивнул в сторону кабинета, – согласится? Хрен в сумку! Заикнулся я, чтобы из столицы эвакуироваться в Крым, где нет мятежных настроений, войска верны, а укрепления надежны. И в ответ услышал очень много о себе нелестного, да еще в таких выражениях, кои молодой женщине, и тем более императрице, не позволительно употреблять.

– Ой, а то на вас брань могла подействовать, – хмыкнул я. – Давайте-ка, делитесь планами, чтобы понимал, как действовать.

– Иван Макарович, а с Ольгой Николаевной вы отношения выяснили? – нахмурился генерал. – Насколько знаю, недопонимание между вами серьезные. К тому же не уверен, что на благо это пойдет.

Устало сел я за стол, пожал плечами и медленно, раздельно произнес:

– За власть никогда не держался и ее не желал. Да и кто я такой? Деревенский паренек, волею случая и счастливых обстоятельств чего-то добившийся в жизни. Не поверите, всеми силами пытался увернуться от ответственности, да не получилось. Кстати, кто-то пару лет назад мечтал об отставке и прожигания остатка жизни в тихом домике стреляя по бутылкам и попивая винцо.

– Гм, так ведь поставили в такое положение, когда отказаться не мог. А благодетель-то, в кавычках, разумеется, сейчас передо мной сидит, – пробурчал Еремеев и поморщился, дотронувшись до перевязанной головы.

Не стал ничего отвечать, в какой-то степени он прав, правда, на него имелись виды и не думаю, что просто так бы забыли.

– Надеюсь, мы поняли друг друга, – потер я щеку. – Так что насчет тактического отступления?

– Подземные ходы имеются, – подтвердил мои догадки генерал, – выводят на окраины столицы. При необходимости, можно уйти, но придется уговорить императрицу.

– Надеюсь, до этого не дойдет, – вздохнул я.

– Иван Макарович, лучше заранее все обговорить, – не согласился со мной генерал. – В запале боя, когда каждая секунда на счету не до выяснения отношений. Если Ольга Николаевна заупрямится, то ее же хрен переубедишь.