Одевалась я очень быстро, натягивая свитер прямо на сорочку и пытаясь решить в каких именно выражениях буду расписывать темному его категорическую неромантичность, и как долго потом буду припоминать ему наше провалившееся первое свидание.

Но даже это не мешало упрямо расцветать внутри позорной совершенно неубиваемой радости от того, что у меня будет свидание.

Я была непричесанная, одетая кое-как, но очень счастливая.

По городу разгуливал маньяк, в компании своих измененных, по академии носились заклинания злобствующего директора, кругом царила атмосфера опасности, а я почти бежала вслед за темным, и едва ли не напевала под нос, чувствуя как меня рвет на части от переполняющих эмоций.

Как сказала бы Сенья, это диагноз.

Наш путь лежал в восточное крыло, что меня не очень удивило, сомневаться в адекватности темного я стала, когда он потащил меня к давно заросшей паутиной, винтовой лестнице, ведущей на башню.

– Мы же не наверх? – спросила с надеждой, резко сбавляя скорость.

– Наверх, – разбил все мои надежды он, насильно утягивая меня к ступеням.

Я упиралась как могла, но лестница все равно приближалась.

– Ристан, я туда просто не заберусь.

Темный посмотрел на меня, окинул оценивающим взглядом уходящую круто вверх лестницу и с несчастным лицом, но очень решительно и даже самоотверженно взвалил меня на руки.

Все триста с лишним ступеней, мы преодолели минут за двадцать, с двумя отдыхательными остановками, сопровождающимися негодующим сопением в те моменты, когда я, исполненная жалости к Ристану и осознания всей тяжести себя любимой, предлагала дальше идти ножками.

В итоге, наверх мы поднялись под надрывное, но очень мужественное хрипение темного.

Лия бы оценила, а я вот совсем нет. Ристана было жалко.

Отпустив меня на пол, он бросил в сторону заклинание, не глядя, пытаясь перевести дыхание и не выглядеть совсем уж обессиленным, огонек вспыхнувший золотистой искрой, сорвавшись с его пальцев, отлетел к стене и мое дыхание перехватило.

В темноте видно не было, но по всему помещению, небольшому, с давно обвалившейся крышей, сквозь которую можно было разглядеть звездное небо, темномагический романтик расставил свечи, которые, повинуясь заклинанию, начали вспыхивать одна за другой, освещая расчищенный пол, как-то по продуманному небрежные завалы досок у северной стены, расстеленное на полу покрывало и большую корзину.

Меньше минуты потребовалось на то, чтобы из пугающего, темного и мрачного, помещение стало уютным.

– Очень…неожиданно, – призналась я, запрокинув голову, чтобы рассмотреть звезды. Как не странно, холодно не было.

– Сложнее всего было установить защитную сферу, и расчистить комнату, – довольный моим приятным удивлением, он потянул меня к покрывалу, – ты даже не представляешь, сколько здесь раньше было снега.

– Но зачем?

– Я же обещал, что придумаю что-нибудь, чтобы наше свидание состоялось как можно раньше, – напомнил он, – и я придумал. Считай это пикником под звездным небом. Тебе не нравится?

Что ответить я не знала. Нравится ли мне? Да я в шоке.

– Знаешь, если Нэй узнает об этом, то заставит тебя организовывать его свидание с Грит.

Ристан приподнял брови, и весело поинтересовался:

– Полагаю, это можно считать комплиментом?

– Именно так.

Собираясь на это свидание, и борясь с сонливостью, я и предположить не могла, что Ристан окажется таким изобретательным.

Романтичный темный, что может быть невероятнее?

– И как думаешь, за свои старания я заслужил поцелуй? – он рылся в корзине и не мог видеть, как я скривилась при этих словах, но что-то неладное почувствовал и подняв голову осторожно уточнил, – один, совсем маленький?

Я молчала, скептически приподняв одну бровь, и в тайне надеясь, что выгляжу сейчас совсем как брат. Осуждающе и непреклонно.

– Ладно, – на первый взгляд могло показаться, что Ристана проняло, но нет, – посмотрим, что ты решишь на восходе.

– Чего?

– Отсюда открывается удивительный вид, – возвращаясь к прерванному занятию, пояснил темный.

Но интересовало меня совсем не это:

– Мы здесь что, на всю ночь останемся?

– Тебе здесь не нравится?

– Нравится.

– Тогда не вижу проблемы в том, чтобы дождаться восхода вместе. Впечатляющее зрелище, ты оценишь, – и с деловым видом, мне вручили совершенно несерьезный, треугольный бутербродик, – приятного аппетита.

– Знаешь, мне брат всегда говорил, что темные не совсем адекватные люди, с чужим мнением не считаются, берут все, что нравится, и не задумываются о чужих чувствах. А уж те из вас, кто с тьмой соприкасается и вовсе невыносимы, вас связь с Анорой особенно сильно портит, – отхватив половину бутерброда, я охотно приняла глиняную чашку с чаем. Горячим, что было почти невероятно, но очень приятно, – ты ведь из этих, да, из приближенных к справедливейшей? Родовая магия у тебя уж очень характерная.

Ристан пожал плечами и в буквальном смысле всучил мне еще один бутерброд, как бы непрозрачно намекая, что иногда лучше есть, чем говорить.

– Я права? – я виртуозно могла делать и одно и другое одновременно.

– Предположим, – уклончиво ответил Ристан, не горя желанием откровенничать, – тебя что-то смущает?

– Немного. – призналась я, сразу решив объяснить, что именно. – Вот, смори, отец у тебя артефактор, так?

Ристан кивнул.

– Мама – маг огня, верно?

– Верно.

– Вот ты мне тогда скажи, в кого ж ты такой темный уродился?!

– Когда-нибудь я познакомлю тебя с дядей, – неожиданно с улыбкой пообещал он, – и ты узнаешь.

Дождаться рассвета в компании темного мне все же не удалось. Часа два я еще крепилась, вспоминала забавные истории из жизни, которых благодаря брату было предостаточно, с переменным успехом пыталась вытянуть из Ристана какую-нибудь страшную тайну, но, под конец, все же уснула.

Просто привалилась к темному, пообещала, что закрою глаза всего лишь на секундочку, и тут же вырубилась, чтобы проснуться от тихого, но настойчивого зова.

– Эрида, ты же так все проспишь, – меня погладили по голове, едва касаясь пальцами волос, заправили за ухо прядь и возмутились шепотом, – рассвет ждать не будет, Эри.

– Мммыгы, – попытка натянуть одеяло повыше и повернуться на другой бок, феерически провалилась.

Вместо одеяла меня заботливо укрывала куртка темного, а роль подушки изображал сам Ристан, на чьей груди я так комфортно прикорнула, очень по хозяйски забросив на него все свои конечности.