Несколько часов тревожного сна от утреннего приступа острой ненависти ко всему живому меня не спасли, но хоть выглядела я как вполне себе свеженький покойник, а не труп прошлогодней давности.

За всю ночь проспала я от силы часа три, и была безжалостно поднята братом в семь утра.

Он был почему-то бодр и вполне себе энергичен, я хотела убивать.

– Еще парочка таких ночей, – пробормотала я, выбираясь из его ванной комнаты, где успела насмотреться на свое несчастное, помятое лицо, пока умывалась, – и я сама пойду искать этого маньяка, с просьбой меня похитить.

Брат моим словам не внял, лишь отмахнулся, и самолично отконвоировал меня в столовую.

Завтрак был в самом разгаре, все столы были заняты. Все, кроме одного, за которым сидела злая Сенья, и равнодушный Асвер.

Глядя на эту парочку, я была почти уверена, что главной причиной, почему никто к ним не подсаживается, был вовсе не некромант.

– С добрым утром, – вяло поздоровалась я, бесстрашно занимая место рядом с целительницей.

– Добрее ночи, – фыркнул Асвер, любуясь моим помятым видом.

– Эри, вот ты скажи ему, – не здороваясь, потребовала Сенья, от переизбытка чувств с силой проскрежетав ложкой по дну тарелки, – те измененные, они же не нас преследовали, им амулеты были нужны! Мне уже ничего не угрожает, меня не нужно везде провожать.

– Мне не…

– Сэнс к Эриде в комнату тоже за амулетами проник? – едко поинтересовался Асвер.

– Вообще-то…

– Сэнс в управлении, под охраной, – огрызнулась Сенья.

Было видно, что этот разговор у них ведется уже не первый раз.

– А чего происходит-то? – осторожно спросила я.

– Он меня притесняет!

– Она не думает о своей безопасности!

Выпалили они одновременно.

– Накипело, – хохотнула я, комментируя их возмущенные переглядывания.

– Эри, вот где Ристан? – резко повернулась ко мне Сенья, очень выразительно, с каким-то намеком, косясь на Асвера. – Он же тебя не контролирует.

– Ее привел Фьяллар, – некромант эти ее манипуляции заметил и расплылся в ехидной улыбке.

Сенья сдулась, а я с энтузиазмом принялась за завтрак. Есть не хотелось, но в сложившейся ситуации лучше было жевать, чем участвовать в их семейных разборках. Я уже понимала, почему к ним никто не подсаживался, и начинала жалеть, что подсела сама.

И это была не единственная неприятность за день. Грит, словно чувствуя, что от меня сегодня ничего хорошего ждать не стоит, была подозрительно неуловима.

Поймать ее я так и не смогла, надавить на жалость не получилось, обрадовать Нэя согласием не было никакой возможности, потому вечером прихода брата я ждала в самом подавленном состоянии.

Меня ожидала очередная тяжелая ночь.

В дверь постучали, дробно и очень знакомо, но как-то злорадно. Мне сразу захотелось спрятаться под кровать, я даже успела сделать к ней целых три шага, но Лия перехватила меня и потащила к двери.

– Ты от меня избавиться хочешь? – ныла я, упрямо сопротивляясь, – Хочешь, признайся?

– Не хочу, но еще меньше я хочу объясняться с твоим братом, – сказала она, припечатав меня уверенным, – к тому же, он тебя все равно нашел бы, лучше его не злить и сдаться добровольно.

С этой твердой верой в свои слова, меня и выставили из комнаты, напоследок пожелав сладких снов и захлопнув дверь перед самым моим носом.

– Нет, она еще и издевается, – возмущенно сообщила я двери. Та сохраняла молчаливый нейтралитет, зато Нэй молчать не стал, увлекая меня за собой, прочь с женского этажа, он осторожно спросил о насущном:

– Эри, я тут слышал, ты сегодня весь день искала Ниару…

– Искала, – с опаской подтвердила я, мгновенно забыв о предательстве родной соседки. Опасалась вполне оправданно, если он сейчас спросит, как все прошло, мне ведь нечем будет его обрадовать. А Нэя лучше радовать, грустный он особенно невыносим.

– Спугнешь ее, – сказал он, вместо того, чтобы поинтересоваться, нашла ли я декана и согласилась ли та на свидание.

– Как это?

– Эри, родная, – меня уверенно вели в сторону преподавательского этажа, и делились своим ценным опытом, – как ты думаешь, почему Ниара, которую раньше всегда легко можно было застать в деканате, вдруг стала такой неуловимой?

– Почему?

– Подозревает что-то, – уверенно заявил он, – но знаешь, это даже хорошо. Раз она от тебя прячется, значит, боится, что не сможет отказать.

В глазах его появился жадный огонек.

– Нэй, а ты ее планируешь завоевывать, или загонять?

– Сделать самой счастливой женщиной на свете, – с убойной дозой самоуверенности заявил он.

Сказать на это мне было нечего, только восхищаться его непробиваемостью.

Вопреки всем своим заверением, что Грит лучше не пугать, и немного подождать, усыпляя ее бдительность, Нэй опять всю ночь очень активно мотивировал меня на решительные действия.

Вместо здорового и крепкого сна, я полночи слушала его пространные размышления насчет женского коварства и жестокости.

Потому на следующий день, не выспавшаяся, но очень решительная, я с удвоенным энтузиазмом носилась по академии, настроенная поймать магистра во чтобы то ни стало. Или героически загнуться во время поисков.

Еще одной ночи в компании брата я могла и не выдержать, а потому, с самого утра бегала, просто летала, распугивая студентов и разыскивая свет в конце тоннеля – моего потерявшегося декана.

– Куда спешим? – Ристан перехватил меня на первом этаже, когда я, потеряв всякую надежду, уже готова была спуститься в подвалы.

– Мне надо, – попытка обогнуть темного провалилась, меня схватили, скрутили и очень серьезно потребовали подробностей.

И никакие мольбы отпустить меня на волю его не трогали. Пришлось все рассказывать, а потом еще терпеть фальшивое сочувствие.

– Я же по глазам вижу, что тебе меня не жалко, – вспылила я, окончательно убедившись, что темный меня не подбодрить пытается, а просто тискает.

– Жалко, – соврал он, но правильно поняв мой тяжелый взгляд, попытался реабилитироваться, – хочешь, помогу?

– Хочу!

Присутствие Ристана делу никак не помогло, разве что стало чуточку веселее, а в подвалах в компании темного было не так уж и неуютно.

Именно после подвалов его компания и перестала мне нравиться.

Просто, когда мы выбрались из всех этих мрачных и сырых коридоров, как мой личный маленький подарок, на глаза попалась Аллира.

Она была одна, куталась в свою мантию и, судя по всему, спешила на занятия.