– Проснулась наконец-то, – беззлобно проворчал он.

– Ты ужасный человек, – простонала я, скатившись с темного на покрывало, – я хочу спать.

– Вот сейчас ты полюбуешься восходом, я получу свой заслуженный поцелуй, провожу тебя до комнаты, и ты сможешь еще немного поспать.

– А можно без восхода?

– А поцелуй?

– Иди сюда, я просто так тебя поцелую, только дай мне поспать, – спросонья, с закрытыми глазами и вяло работающим мозгом, я просто чувствовала, что готова на все, лишь бы меня оставили в покое.

Ристан, просить себя дважды не заставил. Я не успела еще сообразить, что происходит, как одна наглая, темномагическая махина, налегла сверху и потребовала, почти касаясь моих губ своими:

– Целуй.

И я поцеловала. Быстро, не открывая глаз, ткнулась куда придется и облегченно выдохнула.

Я собой страшно гордилась, и собиралась вернуться ко сну.

Ристан не спешил с меня сползать. Сверху вообще царила очень недружелюбная, какая-то мрачная тишина. Как будто я его только что не поцеловала, а укусила, или даже нос попыталась отгрызть.

– Поцеловала, – на всякий случай сообщила я.

– Ты сейчас не шутишь? – с подозрительной, можно сказать, похоронной серьезностью спросили меня.

Я не шутила и на всякий случай приоткрыла один глаз, чтобы видеть лицо темного, когда до него дойдет, что на большее он может не рассчитывать.

Зрелище было запоминающееся, но не радостное. Поджав губы, он недолго меня разглядывал, а потом выдал:

– Все приходится делать самому.

Я не успела даже пискнуть, как темный решительно, и с полной самоотдачей продемонстрировал свою исключительную самостоятельность.

Сначала казалось, что я задохнусь, потом, что сердце сломает ребра, пробьет грудную клетку и вырвется на свободу, и только спустя некоторое время, когда даже я начала подозревать, что все слегка затянулось, и вообще, мы договаривались об одном поцелуе, до меня дошел один не очень жизнеутверждающий факт: я давно и безнадежно вцепилась в плечи темного и, вроде бы, совершенно не планировала его отпускать. У меня пальцы побелели от напряжения, а у него точно останутся синяки.

И так, ему, наверное, и надо.

В водоворот мыслей и эмоций, среди которых переворачивая все с ног на голову, кружилось острое чувство нереальности происходящего, очень некстати вспыхнула маленьким, злобным солнцем мысль о Нэе, который Ристана за такое точно убьет.

– Восход, – выпалила я, когда ненадолго обрела возможность говорить.

– Что? – обескураженное выражение глаз Ристана говорило само за себя. Про свою исключительную романтичность он забыл.

– Восход посмотреть, – с трудом выдавила из себя я, почти проиграв безжалостному желанию сбежать, если бы не лежала сейчас, придавленная темномным, проиграла бы.

Настолько далеко мои отношения с представителями противоположного пола еще не заходила. Единственный поцелуй с инициативным боевиком теперь казался детским и совершенно несерьезным. И наказание, прописанное за него Нэем, виделось особенно несправедливым.

– Ты серьезно? – спросил он без всякой надежды на отрицательный ответ. Осознания всей серьезности моего намерения смотреть восход, растянулось на три быстрых удара сердца.

– Ладно, – на ноги Ристан поднимал меня с такой злорадной решимостью, что на мгновение я засомневалась в правильности своих действий. Вдруг там за окном сейчас не закат разгорается, а сама Анора нашла способ вскрыть все запоры, и теперь, отворив врата бездны, готова явить нам свой ужасный лик.

Подозрения мои оказались безосновательными. Из-за горизонта, окрасив небо золотом, поднималось солнце.

Замерев у проема окна, со странным чувством глядя на снег, насыщенно синий, в не рассеявшихся до конца сумерках, я не могла не признать, вид отсюда открывался просто удивительный.

– День обещает быть морозным, – как бы между прочим заметил Ристан, опустив руки на ветхий подоконник по обе стороны от меня. Его растрепанная голова зависла над левым плечом, почти касаясь моей щеки.

Что можно сказать я не знала, а молчать казалось странным, пустой, еще до конца не проснувшийся мозг усиленно работал, но придумать ничего не мог.

– Красиво. – наконец выдавила я из себя.

– Я же говорил.

Небо постепенно светлело, вбирало в себя солнечное сияние, разгоралось теплым, золотым огнем, насыщенным до медной рыжины по кромке горизонта, и теряющим свою яркость, переходящим в едва заметное сияние, смешивающиеся с голубым, прозрачным небом.

Это было красиво, это было сказочно, но едва ли завораживающий пейзаж мог считаться единственной и полноправной причиной, по которой мне хотелось смеяться.

Внутри, вместе с солнцем, поднималось щекотное чувство счастья.

Именно его и стоило винить в том, что я быстро, не раздумывая ткнулась носом в щеку Ристана и криво мазнула по ней губами.

Не успевший ничего понять, он несколько секунд просто молчал, восхищаясь моей самостоятельностью. По крайней мере, мне очень хотелось так думать.

Молчание растянулось на несколько секунд, после которых я услышала насмешливое:

– А еще раз?

Он не повернулся ко мне, даже глаз не скосил, продолжая любоваться восходом, и только потому, я осмелилась бесстрашно выполнить его просьбу.

Как бы мне не хотелось, но даже из вредности назвать это свидание провальным я уже не могла.

***

Рассвет продолжал разгонять ночь, успешно отвоевывая права у сумерек, а я спешила в общежитие, игнорируя монотонное ворчание Ристана. Он осмелился назвать меня совершенно не романтичной, лишенной чувства прекрасного и просто непробиваемой. Самым возмутительным было то, что во всем этом меня подозревал темный.

Но я мужественно молчала и даже почти не сопела, и совсем не пыталась прогнать Ристана, запретив ему меня провожать. Коридоры еще терялись в опасных, пугающих тенях и возвращаться в общежитие одной было попросту страшно.

Добравшись до своей комнаты, я резко дернула дверь, мечтая захлопнуть ее прямо перед носом у темного, который самозабвенно портил все положительные впечатления о первом свидании. Конечно, это ведь не его соседка должна была вернуться меньше чем через час, веселая и очень бодрая, горя желанием поделиться со мной своими ночными галлюцинациями. Если она еще не вернулась, и не рассматривала удивленно мою пустую постель.

На пороге меня встретила не внезапно вернувшаяся Лия, и даже не брат.

– Профессор Сэнс? – я не успела даже удивиться появлению в моей комнате артефактора, как он схватил меня за свитер и дернул на себя, попытавшись захлопнуть дверь перед Ристаном. Точно так, как я и хотела.