бы отдаляться от него, будто не хотела, чтоб он лапал ее снизу. Она словно наживка на удочке выдернула прилепившегося к ней Тоффена и потянула за собой. «Хм… Вот ее руки и ноги, все тут, все возле меня… Как же она двигается?». Эта мысль внезапно родилась в его совершенно упокоенном мозге, словно кто-то еще там жил внутри него, который пытался вернуть свое под собственный контроль. Левая рука парня стянула перчатку с правой, будучи вокруг плеч девушки. Тоффен резко перебросил ладонь вниз и ощутил под ней упругую ягодицу Нары под своими пальцами и очень сильно возбудился. Во рту же он почувствовал горьковато-кислый и жженый привкус чего-то что попало вместе с языком девушки, которая все еще продолжала страстно целовать его. Правая рука Тоффена двинулась выше вдоль ягодицы и внезапно уперлась на нечто, что не должно было там быть у обычных людей. Что-то торчала из поясницы девушки. Внутри Тоффена все похолодело. Он попытался вырваться из объятий, но Нара жестко удерживала его за голову. Ее ноги, словно крепкие лианы, резко подались вперед и обвились вокруг его бедер. Глаза Тоффена округлились от ужаса и осознания, что прямо напротив него совершенно мертвый и холодный человек, управляемый чем-то или кем-то прямо как в его недавнем кошмаре. В его занятом рту завис немой крик. Он изо всех сил пытался оттолкнуться от Нары. Он бил ее по бедрам и бокам в призрачной надежде, но было тщетно. Некая жидкость совсем заполнила его желудок и легкие. Дышать стало невозможно. В глазах потемнело, и он провалился во мрак.

Умма очнулась от того, что ее куда-то тянули. Кругом было темно. Ее локти и колени то и дело натыкались на стенки, пол и потолок некой узкой шахты. Голова просто раскалывалась от боли. Дышать было тяжело, будто не хватало воздуха. Умма провела рукой в перчатке по лицу, чтоб нащупать бризер. Его не было на месте, как и полимерного капюшона. Она не на шутку испугалась и запаниковала. Ее голова была полностью открыта. Правая нога так же болела пониже колена, как от перелома или сильного вывиха. Ее кто-то или что-то тащил за собой по какой-то узкой рукотворной норе. Чтоб не закричать от нахлынувшей во всей своей «красе» боли и ужаса от происходящего, она прикусила перчатку. Во рту остро проявился какой-то кисловатый привкус. Умма терпела, затолкнув перчатку еще глубже в рот, что сдержать вырывающийся из него крик. Боль отошла на второй план внезапно. На лицо словно подул холодный ветерок. Даже зрение в темноте отчего-то обострилось. Умма теперь отчетливо видела металлические стенки вент-канала, вдоль которого ее куда-то неспешно тянули. По пути то и дело она натыкалась на остатки комбинезонов. Мимо нее проплывали так же куски чего-то органического и засохшего. Глаз фиксировал любую мелочь, словно от этого зависела ее жизнь. Дыхание внезапно стало спокойным. Сердцебиение нормализовалось. Умма слегка приподняла голову и заметила впереди себя некое существо, подобное осьминогу или еще какой твари со щупальцами. Только вместо головы был панцирь, как у черепахи, но весь утыканный иголками-шипами. Часть из них были обломаны, так что из существа торчали лишь остовы. Щупальце, которым оно держало Умму за ногу и неспешно тащило вперед, было с твердым подобным шипу наростом. Его обрамляли небольшие, но не менее острые крючки. Именно таким тварь, разорвав полимер на ноге, тащила Умму за собой. Девушка, плывя, как мертвая невесомая кукла, снова зацепилась головой за переборку. На этот раз она помогла себе сама, чтоб не отвлекать «носильщика». У Уммы созрел план. Она дождалась расширения шахты и выгнула руку за спину. Там вместе с кейсом сбоку от него она нащупала термо-ударный клинок. Волнения девушка не испытывала, словно оказалась во вполне заурядной ситуации. Наоборот, у нее было даже все очень хорошо. Она чувствовала себя королевой ситуации. Все казалось легко и достижимо, а уж грохнуть эту уродливую тварь — и подавно. Осознание самого присутствия на борту грузового судна таких вот чудовищ почему-то не достигло ее сознания. Контур термо-ударного клинка полыхнул ярким красным светом. Отблески свечения достигли и существа. Тварь замерла, а потом резко обернулась и подтащила тело девушки вплотную к себе. Теперь, оказавшись совсем близко, Умма испытала дикий даже какой-то первобытный ужас. Только вырываться наружу он не спешил, будто некто невидимый зажимал его внутри Уммы, словно в тисках. Для самой шипастой твари это сближение стало роковой ошибкой. Умма нанесла встречный колющий удар прямо в панцирь. Раскаленное лезвие с характерным шипением и температурным потрескиванием вошло в тело существа, как нож в масло. Клинок утопился в плоть почти по самую рукоятку. Существо резко и часто задрожала, как от воздействия электрического тока высокого напряжения, затем так же внезапно замерло. Оно дернулось еще пару раз и больше уже не шевелилось. По воздуху разошелся противный запах горелой плоти.

Умма вся дрожала, как от лихорадки. Освободившись от твари она стремительно уплывала обратно. Ее гнал страх. По пути Умма то и дела натыкалась на переборки. Сам проход в вент-канале то сужался, то расширялся. Она почти не чувствовала боли, хотя умом понимала, что ее нога ранена и наверное кровоточит. Дышать было трудно. Легкие словно сдавливало изнутри. То и дело приходилось делать паузы на отдышку. Ей на глаза, которые привыкли в темноте, внезапно попался бризер с куском оборванного прозрачного полимера от ее капюшона. Находка невероятно обрадовала. Она вывалилась в инженерный коридор, ведущий к аварийному шлюзу. Умма его узнала по характерным округлым стенам. Именно сюда ее занес поток воздуха из дронного зала. Острая боль в ноге вернулась внезапно. Снова, чтоб не закричать Умме пришлось прикусить что-то стороннее, только на этот раз в ход пошел бризер. К боли в ноге добавилась еще нестерпимая боль в голове. Казалось, все тело невыносимо жгло, так, что Умма заплакала. Терпеть все сразу не было никаких сил. Мысль про перчатку посетила ее внезапно. Наличие засохших белых следов от какого-то вещества она заметила на себе еще, когда выбиралась из контейнера в шлюзовой. Умма лизнула его. Вначале ее передернуло от противного кислого вкуса. Зато потом она почувствовала резкое облегчение.

— «Что это? Кислота бандитов Верва?».

Про наркотики она знала из школы и от родителей. Взрослые называли вещество кислотой. В школе рассказывали, что оно крайне опасное, и вызывает быстрое привыкание и смерть от передозировки. Умма тут же принялась отплевываться, но фобирит уже действовал. Боль снова притупилась. Появилась ясность в мысли и резкость в зрении.