Через несколько недель после его приезда к нему прикомандировали Самира, и этот маленький хрупкий человек почувствовал его страсть к этой земле. Этот индус познакомил его с Таликой, экзотической красавицей индианкой, вдовой, которая неделю спустя стала его любовницей.

Талика отлично знала свои обязанности и в совершенстве владела всеми премудростями, почерпнутыми из «Камасутры», которая является для индусов руководством в искусстве любви. Это она научила его получать наивысшее наслаждение. Он тогда был молодым и пылким, ему не терпелось все познать, и он был прилежным учеником.

Через свою индийскую любовницу он очень многое узнал об Индии, научился понимать ее звуки, ее краски, традиции, природу.

— У нас возникли проблемы, Грей, — сказал полковник. — Поползли слухи, что бомбейское и мадрасское подразделения настроены весьма воинственно, однако больше всего нас тревожит положение в бенгальских частях.

Грей поудобнее расположился в кресле.

— Если вас интересует мое мнение, джентльмены — а, судя по всему, это так, раз уж вы заехали сюда, — то я считаю, что у армии имеется масса поводов для тревоги. До того как два года назад британская армия потерпела фиаско в Кабуле, она была «непобедимой» и обладала чуть ли не «божественным могуществом». Уничтожение эльфинстонского гарнизона и бегство из Кабула положили этому мифу конец.

Рыжие брови полковника сошлись на переносице.

— Побойся Бога, старина, кому, как не тебе, знать, что это за место. Расстояния там огромные, климат отвратительный. Наши войска несут огромные потери в живой силе не столько от боевых действий, сколько от жары, болезней и плохого снабжения.

— Не говоря уже о том, — сухо добавил Грей, — что старший офицерский состав очень плохо подобран и не способен должным образом осуществлять свою военную миссию.

Рейберн не стал этого отрицать.

— В этом случае строгие дисциплинарные меры могли бы восстановить наше доброе имя в глазах индийского населения.

— Если бы все было так просто. Народ имеет долгую память. Боюсь, что причиненный ущерб будет трудно возместить, — сказал Грей, сделав еще глоток. — Однако что бы ни случилось, я не думаю, что это произойдет. Недовольство накапливается постепенно. Могут пройти годы, прежде чем армия осознает результаты своих безрассудных действий в Индии.

— Я рад, что ты так открыто высказываешь свое мнение, — сказал полковник. — Я не преувеличиваю, когда говорю, что ты знаешь Индию лучше, чем кто-либо другой из наших коллег.

Да, Грей знал Индию лучше, чем большинство служивших там англичан. За три года пребывания в тех краях Грей поставил перед собой задачу как можно глубже изучить страну, научиться понимать людей и их обычаи. Даже после того, как Грей уехал из Индии, все равно он старался быть в курсе всего, что там происходит.

— Я больше не служу в армии, — усмехнулся Грей. — И на мое мнение теперь нельзя полагаться.

— Зато теперь ты не стесняясь можешь говорить правду, — усмехнулся Рейберн.

— Надеюсь, вы переночуете у нас, — сказал Грей. — Ребекка потратила целое состояние на нового повара, так что еда будет отменная. К тому же где-то после полудня собирался приехать Дерек. Вы с ним, насколько я знаю, тоже давно не виделись.

Дерек Стайлз был единокровным братом Грея, о существовании которого он узнал только после смерти отца.

— Мы с удовольствием останемся, — сказал полковник. — Тем более что до Бристоля еще очень далеко.

— Я не виделся с Дереком много лет, — добавил Дольф. — Но есть еще один повод, для того чтобы задержаться здесь. Я хотел бы пообщаться с твоей женой.

Грей внимательно посмотрел на друга, отметил его чеканный профиль и смуглую кожу.

Несмотря на некоторую внешнюю суровость, было в нем нечто такое, что всегда привлекало женщин. Грей решил, что встреча Дольфа с его женой будет происходить в его присутствии.

— Она ушла в деревню. Пойду посмотрю, не вернулась ли, — сказал Грей и удалился, гадая над тем, что могло понадобиться Дольфу от Корали. На самом деле он был рад, что нашелся предлог поискать ее, и решил, что пора наконец восстановить свою легендарную способность контролировать эмоции, иначе это бог знает к чему приведет.

Закончив дела, Корри отправилась домой, задержавшись ненадолго возле конюшни, чтобы оставить там Гомера. Она была удивлена, увидев на конюшне мальчика, укравшего хлеб, который чистил стойло. Кажется, его зовут Джорджи Хоббс.

— Привет, Джорджи, — обратилась она к мальчику. Он настороженно огляделся, будто опасаясь, что увидит поблизости и графа. — Его здесь нет, так что можешь не беспокоиться.

Мальчик вздохнул с облегчением:

— Я прихожу сюда каждый день. Но я не думаю, что он знает об этом.

— Думаю, что знает. Похоже, он знает почти обо всем, что здесь происходит.

Мальчишка поднял на вилы и швырнул в тележку очередную порцию соломы.

— Как вы думаете… если я буду стараться и выплачу долг, он даст мне какую-нибудь работу здесь, в замке?

Она закусила губу, понимая, что не должна вмешиваться в решения Грея. Но с другой стороны, она была его женой, причем не очень послушной.

— Я думаю, что это вполне возможно. Почему бы тебе самому не спросить его об этом?

— Наверное, ему не требуются помощники, — побледнев, сказал мальчишка.

— По правде говоря, я как раз подумываю о том, чтобы взять на работу еще одного грума, — произнес, подходя к ним, высокий и невероятно привлекательный Грей.

При воспоминании о его сильном теле и его мускулистых бедрах у нее перехватило дыхание.

— Как поживает мать? — спросил Грей у мальчишки.

— Ей намного лучше, милорд. А вы правду сказали насчет работы, сэр?

— Да, ты уже отработал свой долг. Теперь я дам тебе немного денег из твоего будущего первого недельного заработка, чтобы вы с матерью могли продержаться, пока ты не получишь следующую зарплату.

У мальчишки на глазах выступили слезы.

— Большое вам спасибо, милорд.

— Продолжай работать так же, как работал, Джорджи, и со временем ты получишь постоянное место работы в замке.

Мальчишка взглянул на Корри и улыбнулся так широко, что стало заметно отсутствие выпавшего зуба. Она улыбнулась ему в ответ, и Джорджи вернулся к работе. Взглянув на Грея, она заметила, что он смотрит на нее так, как не смотрел с тех пор, как обнаружил, что она не Летти Мосс.

— Бездомные собаки, маленькие оборванцы, — пробормотал он. — Признаюсь, вы меня удивляете, графиня.

Неужели его удивляет, что она по-доброму отнеслась к этому мальчишке? И что она не бессердечная фурия, какой он себе ее представлял?