Добро не сгнило: Миша, оказавшись в горах, не один раз благодарил и свою неуспеваемость, и меркантильность преподавательского состава. Потому что в горах он оказался не просто так, а с запасом разнообразной одежды. Пусть старой, пусть она мало подходила для таких условий, зато радовала количеством.

Не имея дров для костра, он не замерз. Не встретив развалин, нашел кое-что другое. Какая-то машина, судя по всему, была перенесена на край обрыва, с которого катилась не одну сотню метров, расшибаясь по пути, теряя детали кузова и части груза. Заметив издали торчащую в трещине дверцу, Миша сумел догадаться, что ее не снежные люди туда притащили. Не являясь альпинистом, он несколько дней исследовал уступы обрыва и местность у его подножия. Один раз упал с большой высоты, повезло, что в глубокий сугроб. Внизу при раскопках угодил под лавину, и опять обошлось без серьезных последствий.

Именно на лавину списывал то, что так и не нашел машину. Точнее, основную ее часть.

– Там кусок на скале, потом на другой, и дальше. Летела она долго, отваливалось всякое по пути. А внизу, наверное, лавиной ее снесло. Ну то, что осталось. Там пропасть дальше, не получилось искать, спуска не было.

Исследуя обрыв, ночевал в снежных норах. Сам себе удивлялся, ведь раньше здоровьем не отличался, по любому поводу простуда, а тут за столько дней даже насморка не появилось. Организм, прекрасно понимая, что дело как никогда плохо, мобилизовал все резервы до последнего.

Мише еще раз повезло, и очень крупно – машина перевозила продукты. Кое-что из выпавшего он сумел отыскать. Основой его рациона явилось растительное масло – его было больше всего. Второе место по популярности заняло сгущенное молоко. В общем, та еще диета, но она позволила выжить.

Понимая, что мизерные запасы бесконечно растягивать не получится, Миша решил уходить вниз. Он не знал, найдет ли там продовольствие, но справедливо полагал, что холод там будет донимать куда меньше.

Позавчера он доел последнюю крошку. С тех пор питался тем, что заливал в опустевшие бутылки воду, капавшую с разогреваемых солнечными лучами обледенелых камней. Потом пил из горлышка, представляя, что это масло, благо слабый запах посуда сохраняла.

Карты гор не было, ориентировались очень приблизительно, но Миша, похоже, оказался очень далеко от руин. Скорее всего на том же хребте, но значительно южнее. Большую часть времени он потерял на поиски дороги вниз: со спуском тоже были проблемы, но он не затянулся.

Людей он не встретил, и никаких следов их присутствия, кроме тех обломков машины, тоже. Но по описаниям местность, куда его занесло, была куда хуже, чем в их случае. Кругом высоченные обрывы, скальные стены, провалы бездонные. Настоящий лабиринт, где нет прямых дорог и ровных площадок. И лавины так и ждут, чтобы похоронить. Так что могли быть и другие, но им повезло гораздо меньше. Или все же удача не отвернулась, и они нашли другие дороги. Так что сейчас, возможно, находятся выше или ниже по долине или на противоположной стороне хребта.

Да они теперь могут быть где угодно.

Припасов и вещей повышенной ценности у Миши не было. Зато он, несмотря на некоторую потрепанность, крепко стоит на ногах и может стать ценным членом команды. Хотя бы с той же поклажей поможет – уже толк.

Он удачлив, остается надеяться, что удача и дальше будет ему сопутствовать. Особенно в том, что касается пострадавшей ступни.

Врачей здесь нет. Как и лекарств.

Рекам свойственно течь вниз, так что достаточно держаться берегов, и они рано или поздно выведут путников на равнину.

Если в этом мире вообще существуют равнины. Кто знает, вдруг на этой планете всего два вида ландшафта: горы высокие и горы чуть пониже. Хотя куда тогда вода течет? Чтобы просочиться в итоге под землю? Или все же где-то ниже есть озера и моря?

Значит, как минимум уже три вида ландшафта должно присутствовать.

Следующий день стал днем ботанических открытий. Первым из них оказался мох, его, разумеется, обнаружил Сережа. Бесполезное растение, но находка обнадеживала. Затем, когда с немалыми трудностями преодолели крутой спуск, с которого срывался ревущий водопад, уже внизу увидели первую настоящую траву. Чахлые пучки росли кое-где среди камней на южном склоне, при их осмотре Грач поймал муху. Насекомое разглядывали с таким вниманием, какого, должно быть, ни одна жужжащая тварь до сих пор не удостаивалась, после чего пришли к выводу: принципиальных отличий от оставшихся на Земле докучливых созданий не обнаружено.

Новые находки воспринимались уже без острого интереса. Ведь практической пользы от них пока что все равно нет.

Полезное стало попадаться ближе к вечеру, когда миновали очередной водопад. Точнее, парочку невысоких водопадов, разделенных каскадом бурных порогов. Преодолели эту преграду на удивление легко, правда, пришлось перебираться на другой берег, благо подвернулось неглубокое место, заваленное огромными камнями, которыми и воспользовались. Спуск с уступа оказался приличным по высоте, но склон здесь был без серьезных препятствий, а мелкие давно уже перестали напрягать.

Внизу встретились первые кусты. Невысокие, почти что карликовые, с ветвями столь искривленными, что в сравнении с ними даже штопор – идеал стройности. Растительность скудная, но этим вечером впервые за весь поход развели костер. Ну как костер – костерок. Едкого дыма от него было куда больше, чем тепла, но сидеть рядом и потягивать чай, не сводя взглядов с пляшущих язычков огня, – это…

Вот где настоящее удовольствие.

Если так и дальше будет, то ниже растительность обещает стать побогаче. И это очень кстати, так как запасы газовых баллончиков еще не иссякли, но и не сказать, что осталось много. Можно будет перейти на биологическое топливо.

Зачем тащить по идее уже бесполезные баллончики при и без того немалом грузе, Рогов не знал. Но подозревал, что там, куда они идут, с выбором товаров в торговых центрах могут возникнуть колоссальные проблемы. Каждый предмет, созданный цивилизацией, станет уникальным, и ему обязательно найдут применение.

В полдень следующего дня наткнулись на очередные признаки того, что ранее эти места были более цивилизованными. Сперва за речным поворотом заметили что-то похожее на руины башни на берегу, и там же, уже в русле, вода бурлила среди остатков каменных опор моста. Хотя, может, и ошиблись с определением: осталось-то всего ничего, весенние разливы тому виной или паводки, но разрушило до безобразия.

От башни, кстати, тоже мало чего сохранилось. Основание из огромных, многогранных камней разной формы, подогнанных друг к дружке столь плотно, что щели едва заметны. Над такими махинами время почти бессильно, так что оставило их на потом, зато то, что покоилось на нерушимом фундаменте, изгрызло почти до основания, превратив в россыпь булыжников и пару жалких фрагментов стен.

От руин башни наверх вела узкая дорога, некогда вырубленная в монолитной скале. Труд колоссальный даже с применением современной техники, а если без нее – просто запредельный. Впрочем, в земной истории древние цивилизации немало чего создали без взрывчатки, бульдозеров и прочего, так что не стоит считать подобное невозможным.