– Фадил! Остановись! – раздался голос из толпы.

– Почему? – сказал Фадил, поворачиваясь и все еще держа Брендана. – Он вор! Почему не наказать его, как всех остальных воров?

– Потому что произошло просто недоразумение, – с британским акцентом сказал, выходя из толпы, человек в черном костюме-тройке и черном котелке, с безупречно подстриженными черными усами.

На вид ему было около сорока лет. Его черные туфли выглядели так, как будто они одни стоили больше, чем весь гардероб Брендана. На плече у него висела кожаная сумка. Не знай Брендан, что это не так, он мог бы поклясться, что перед ним член британской королевской семьи.

Брендану показалось, что где-то он видел этого человека. Потом он заметил стоявшего рядом с ним мальчика в рваных полотняных штанах и белой рубашке с грязными пятнами спереди. Мальчик, хоть и был на целый фут ниже Брендана и на два года его младше, задрал подбородок, будто вызывая всех присутствующих на кулачный бой. Мальчика Брендан узнал сразу – это он стоял в джипе. Перед ним были те самые люди, которые чуть не сбили его на дороге неподалеку от города.

– Недоразумение? – сказал Фадил. Он наконец поставил Брендана на землю, но по-прежнему крепко держал за ворот рубашки. – Фляга была у него в руке! Он пил из нее! Я видел это своими глазами!

– Он не знал, что фляга твоя, – сказал англичанин. – Вот, возьми в возмещение ущерба. На эти деньги ты сможешь купить себе десять фляг. Отпусти мальчика.

И англичанин бросил несколько золотых монет к ногам Фадила.

– Что это вы так печетесь об уродливом мальчишке? – спросил Фадил.

– Эй, – запротестовал Брендан, но никто не обратил на него внимания.

– Он – мой новый помощник, – сказал англичанин. – Он только что пришел сюда и явно не знает здешних порядков.

– Очень хорошо, договорились, – сказал Фадил, наконец отпустив Брендана. – Но я не хочу снова видеть этого мальчишку возле моих вещей.

– Я подойду к ним, только если захочу подхватить холеру или листереллез, – сказал Брендан, оправляя одежду.

Фадил, не обращая на него внимания, нагнулся и подобрал в пыли три золотые монеты.

– Иди за мной, мальчик, – сказал англичанин Брендану. – У нас много работы. Помнишь? – и он дал знак Брендану следовать за собой.

Брендан кивнул и быстро пошел с рынка через толпу, которая стала расходиться, за англичанином и его юным спутником. Вскоре они остановились за зданием, стоявшим на холме возле рынка.

– Спасибо, что спасли меня, – сказал Брендан. – Кто вы?

– Меня зовут сэр доктор Эдвингтон Элистер Фортвизиншир Третий, эсквайр, – сказал англичанин. – Профессор антропологии и археологии в Окфорде.

– Сэр, доктор, Эдвард… подождите, не могли бы вы повторить? Наверно, надо записать, – сказал Брендан, стараясь запомнить длинное имя.

Англичанин засмеялся. Его смех почему-то был более привлекательным, чем его акцент.

– Вот с чем приходится сталкиваться всякому, кто одновременно и доктор, и правовед, и рыцарь. Можешь звать меня просто «сэр Эд», если желаешь, – сказал он. – А это мой помощник.

– Меня зовут Джумбо, – сказал мальчик. У него не было британского акцента, как у его спутника. Он походил на египтянина, но по-английски говорил безупречно. Мальчик с подозрением оглядел Брендана.

– Хорошо, гм… сэр Эд и Джумбо. Но почему вы мне помогаете? – спросил Брендан.

– Что-то мне подсказывает, что мы оба находимся тут по одной и той же причине, – сказал сэр Эд.

Брендан посмотрел на него, не зная, как на это ответить. Неужели сэр Эд тоже ищет Хранителя Мира.

– Почему вы так думаете? – нерешительно спросил Брендан.

– Потому что, когда Фадил волок тебя через толпу, у тебя из кармана кое-что выпало, – объяснил сэр Эд и потянулся к своей сумке.

У Брендана широко раскрылись глаза. Он должен был, как зеницу ока, беречь «Журнал», с которым связывались надежды на воскрешение Жирного Джаггера и спасение реального мира от разрушения Ведьмой Ветра. А он, Брендан, потерял «Журнал», потому что не мог совладать с жаждой. Впрочем, нет. «Журнал» снова лежал в заднем кармане его джинсов.

Тут сэр Эд вытащил карту Брендана с указанием местоположения клада нацистских сокровищ.

– Мне кажется довольно странным, что ты владеешь ею, – улыбаясь, сказал сэр Эд.

– А… это? Это… так, пустяки, – быстро сказал Брендан.

– Но это важно, это очень важно, – сказал сэр Эд, доставая что-то из сумки. – Потому что в противном случае как бы ты объяснил вот это?

И он достал из сумки сложенный листок бумаги. У Брендана отвисла челюсть. Сэр Эд держал в руках карту, чуть более потертую и потрепанную, чем у Брендана, но сходство двух карт было несомненным. Сэр доктор Эдвингтон Элистер Фортвизиншир Третий, эсквайр, держал в руках точную копию карты с указанием местоположения клада нацистских сокровищ.

В сотнях миль от Брендана в инопланетных джунглях Планеты 5-Икс три огромных робота с огнеметами окружили пару космических полицейских и Элеонору. Зеленое пламя вырвалось из огнеметов и поглотило окруженных космических исследователей.

Элеонора Уолкер никогда не задумывалась, каково быть расплавленной странным зеленым огнем. Но ей предстояло это почувствовать. Если зеленое пламя, вырывавшееся из огнеметов трех НШО, не окажется в последнюю секунду направлено в сторону, на растения, окружавшие ее и ее новых друзей.

– Активизировалось силовое поле, – спокойно сказал Родни.

– Силовое поле! – закричала Элеонора, видя, как языки зеленого пламени отклоняются от них. – Но ты только что говорил, что мы все погибнем!

– Если бы я закончил начатое предложение, – объяснил Родни, – вы бы услышали, что вероятность рокового исхода вычислялась без учета…

– Не сейчас, Родни! – закричала Зои. Она навела лучевой пистолет на один из массивных НШО и выстрелила. Концентрические круги красных лазерных лучей вырвались из дула пистолета и, удаляясь, стали расходиться. Они ударили в огромный НШО. Он содрогнулся, как будто вот-вот взорвется. Робот замер и повалился в инопланетные заросли. Земля задрожала, и Элеонора села на землю.

Зои и Дик каким-то чудом устояли на ногах и продолжали стрелять из лучевых пистолетов. Вскоре все три НШО лежали среди поломанных деревьев. Роботы были мертвы или обездвижены, хотя, возможно, лучевые пистолеты подействовали на них и как-то иначе.