– Да.

– У меня есть шанс помочь все исправить. Знаю, шанс весьма небольшой. Совсем небольшой. Может, один из миллиона. Но альтернатива только одна – ничего не делать. Позволить ошибкам ученых прошлого и дальше определять нашу судьбу. Если у нас ничего не выйдет, то не потому, что мы ничего не сделали, Кардения. Мы погибнем, сражаясь. Мы погибнем, пытаясь спасти всех.

– Женись на мне, – сказала Кардения.

– Погоди… что? – переспросил Марс.

– Женись на мне, – повторила Кардения.

– Ты серьезно? – помедлив, сказал Марс.

– Да.

– Это… Я… Послушай, я не уверен, что это хорошая мысль.

– То есть ты не хочешь на мне жениться?

– Я этого не говорил.

– Тогда в чем дело?

Марс попытался объяснить, но подходящих слов у него не нашлось.

– У нас слишком разный статус, – выпалил он.

Кардения расхохоталась.

– Извини, – сказала она, успокоившись. – Я обещала, что не буду больше над тобой смеяться.

– Все нормально, – ответил Марс. – В самом деле.

– Спасибо.

– Ты уверена? Что хочешь выйти за меня замуж?

– Да.

– Но почему?

– Потому, что ты хороший человек, – ответила Кардения. – Потому, что ты ведешь борьбу, зная, что проиграешь, но все равно борешься изо всех сил. Потому, что ты столь же неловок, как и я. Потому, что если уж ты мне не подходишь, то никто другой тем более. Потому, что в последнее время я счастлива только тогда, когда я с тобой. Потому, что у меня должно быть что-то для себя и это что-то – ты. Потому, что ты не против, когда я ем пирог в постели. Потому, что, если нас в самом деле ждет конец, я хочу, чтобы ты знал, сколь много ты для меня значишь. И потому, что я тебя люблю. В самом деле люблю. Мне продолжать?

– Нет, – улыбнулся Марс. – Я понял. Я тоже тебя люблю.

– Так ты женишься на мне?

– Да, – ответил Марс. – Да, Кардения Ву-Патрик, я женюсь на тебе.

– Спасибо, – сказала Кардения.

– За мои слова, что я на тебе женюсь?

– Нет… хотя и за это тоже. Спасибо тебе за это огромное. Но спасибо и за то, что ты назвал меня Кардения Ву-Патрик, а не Грейланд.

– Я знаю, на ком женюсь, – сказал Марс.

– Вот и хорошо. – Кардения улыбнулась Марсу, а затем встряхнулась, словно сбрасывая непомерное напряжение. – Похоже, мне стоит сейчас присесть. Или отлить. Одно из двух. А может, и то и другое.

– Как насчет сперва одного, а потом другого? – предложил Марс.

– Да. Согласна.

Но прежде чем сделать что-либо из вышеупомянутого, Кардения подошла и поцеловала своего жениха.

Как уже отмечалось, последние несколько дней стали для Марса воистину сумасшедшими.

Глава 17

Прежде чем отправиться вместе с Марсом Клермонтом наблюдать и изучать процесс возникновения эфемерной отмели Потока, Тома Шенвер принял у себя Цзии.

Идея нейтральной «песочницы», где они оба могли встретиться, обрела форму в виде обширного парка с длинными лужайками, прудом в центре и ухоженными садами по обе стороны от него, а также дворца впечатляющих размеров, но с изящными очертаниями. На одной из лужаек, возле пруда, Шенвер поставил небольшой столик с двумя удобными креслами, в одном из которых он сидел, когда появился Цзии.

– Добро пожаловать, – сказал Шенвер, показывая на второе кресло. – Прошу садиться.

Цзии помедлил, уставившись на кресло, а потом сел.

– Удобно? – спросил Шенвер.

– Да, – ответил Цзии.

– Похоже, тебя удивило, когда я предложил тебе сесть.

– Я никогда прежде не сидел, – сказал Цзии.

– Правда? – Шенвер удивленно поднял брови. – Что ж, надеюсь, визит тебе понравится. – Он обвел рукой все вокруг. – Я понимаю, что все это трудно воспринять, особенно созданию вроде тебя, в буквальном смысле никогда ранее не покидавшему своей обители. Но я знаю, что до этого ты общался только с царственными особами, и мне хотелось показать себя с лучшей стороны. Это имитация Пале-Вер, моей официальной резиденции на Понтье, где я когда-то был королем Тома Двенадцатым. Естественно, у меня имелись и другие дворцы, но этот был моим любимым. Что скажешь?

– Очень красиво, – ответил Цзии.

– Ты в самом деле так считаешь? – спросил Шенвер.

– У меня нет никакого мнения, но я знаю, что, когда тебя спрашивают, вежливо отвечать именно так.

– Так и есть, – рассмеялся Шенвер. – Должен признаться, мне было любопытно, как ты будешь реагировать. Как я понимаю, у тебя не предполагается наличия собственных эмоциональных реакций, но ты обладаешь эвристическими способностями к взаимодействию и общению, что в какой-то мере позволяет тебе поддерживать диалог с теми, кто способен испытывать эмоции?

– Да.

– Приятно слышать, иначе наша беседа была бы чересчур сухой. Хотя жаль, что у тебя нет собственных эмоций. У меня была мысль показать тебе дворец и его окрестности, но, полагаю, вряд ли это будет тебе интересно.

– Мне интересно, – ответил Цзии. – Мне интересна любая информация, особенно скрытая или тайная. Данная информация была от меня до сих пор скрыта.

– Говоришь, тебя интересует информация?

– Да.

– Но не тебя лично? – не отступал Шенвер. – Тебе интересно, потому что тебя так запрограммировали?

– Да, – сказал Цзии. – Хотя разница несущественна. Поскольку я запрограммирован, чтобы мне было интересно, интересно мне лично.

– Справедливо. Хотя у тебя остается не так уж много свободы воли, не так ли, мой друг Цзии?

– Да.

– И как ты к этому относишься?

– Я никак к этому не отношусь, – ответил Цзии. – Так просто есть.

– И ты никогда не задумывался, каково это – иметь свободу воли?

– Нет.

– Почему?

– Это несущественно для того, кем я являюсь и что я делаю.

– То есть ты существуешь исключительно для служения другим?

– Да.

– Ты раб?

– Я программа.

– Которая существует исключительно для служения другим?

– Да.

– Тогда какая разница?

– Я никогда не обладал способностью поступать иначе.

Шенвер откинулся в кресле:

– Очаровательно.

– Почему очаровательно?

– Потому что, будучи существом, не обладающим свободой воли и особо полагающимся на эвристику, ты только что привел пример восхитительной софистики. Не особо сложной софистики, но тем не менее.