Милая Мэри!

Тебе очень повезло, что твой милый и богобоязненный Эдвард не выгнал тебя из дома вместе с твоим бастардом. Он отдал его в хорошие руки, да еще и содержание ему назначил. Это значит, что твой муж любит тебя и обязательно со временем простит. У вас еще все наладится и будет множество других детей. Молись о Его прощении и постарайся быстрее забыть негодяя, который отказался от своей родной крови.

Искренне твоя Каролина.

Р. S. Антонюк, это на их языке значит то же, что и Мак Энтони? Остроумно.

Теперь от чтения бумаг меня не смогло бы оторвать даже землетрясение. Артемьев оказался прав. У Адмирала был ребенок! Но фамилия этого ребенка была Антонюк, моя фамилия!

За этим письмом следовали записи Клеопатры Ильиничны. Она нашла регистрацию этого ребенка, его опекунов и педантично из поколения в поколение проследила за его потомками. Мои предки числились мещанами, а потому революционные грозы семнадцатого года пронеслись над ними, не задев. Все копии документов Клеопатра Ильинична аккуратно складывала, наверное, для того, чтобы когда-нибудь объяснить мне свое завещание. Последней бумагой была копия записи в книге регистраций факта моего рождения и странная запись внизу «Ну, что, старый пират? Теперь ты доволен?».

О его великом творении узнали, его нашли. Его гений, наконец, оценят. И ему уже никогда не нужно будет вторгаться в чужие сны. Теперь его душа может успокоиться. Он свободен…

Он улыбнулся бесконечному свету, поднял руки и устремился туда, где его давно ожидали безбрежные просторы океана по имени Вечность…

Я не услышала шороха крыльев, но внезапно почувствовала, что дом вдруг опустел. И сразу поняла, что старый шотландский пират больше никогда не приснится мне. Его история была окончена.

Я устало опустила последние записи на колени. Последняя тайна раскрыта. И пусть у меня теперь нет работы, и в ближайшем будущем мне не светит никакая личная жизнь – у меня зато есть Дом!

– Ну, что, старичок? Будем жить?

Дом в ответ заскрипел половицей и…

– С кем ты разговариваешь? – поинтересовался знакомый голос и в комнату вошел…Максим. – По-моему, никого нет. Похоже, мне правильно сказали, что ты тут потихоньку сходишь с ума.

– Ты… меня нашел? – голос у меня внезапно потерялся где-то у выхода из гортани. Поэтому я просто пошевелила губами. Но Максим всегда понимал меня с полуслова. Он улыбнулся такой знакомой насмешливо-ласковой улыбкой.

– С большим трудом. Ты ничего не сообщила на работе, не оставила никаких координат матери, и ты ни слова не сказала мне. Вот и пришлось искать тебя у твоего закадычного френда Володьки.

Возмутитель моего спокойствия сделал шаг и попытался обнять меня. Но я отпрыгнула. Еще чего!

– Ну, Володька! Ну, предатель, погоди!

– Он бы не посмел! – засмеялся Максим – Ты его запугала до такой степени, что он скорее бы сжевал свой язык.

– Тогда…?

Кто же это настолько меня ненавидел? Я удивленно подняла глаза на Максима.

– Володина жена. Очень милая женщина.

Ну, конечно, Зойка! Как я не догадалась! Ее болезненная ревность переходит уже в паранойю.

– Ирина тоже с тобой приехала?

– При чем здесь Ирина?

Кажется, со времен женитьбы у Максима в мозгах произошли необратимые изменения.

– Насколько мне известно, так зовут твою жену, – терпеливо объяснила я.

– Подожди – подожди. А с чего ты это взяла, что я женился на Ирине??

– Ты мне сам сказал.

– По-моему, это ты тогда решила порассуждать о моральном долге и мужской дружбе.

– Но ты же согласился?

– Теоретически. Практически – это абсолютно бессмысленно. Неужели ты сама поверила в то, что говорила?

Он покачал головой, ловко поймал меня за талию, зарылся лицом в волосы, и глубоко вздохнул.

– Не исчезай больше, ладно? – и поцеловал меня.