пути, лишь бы выместить злость и раздражение. А с учетом его дара в аспекте Огня… Нет, даже его эмоции все же «сковырнут» птичку на землю, то он-то, скорее всего, выживет. Да, возможно, пострадает, но сохранит самое главное… Вот только у остальных такого замечательного комплекта клановых амулетов что-то не наблюдалось.

— Денис! — рявкнул через какое-то время разведчик, не отрывая взгляда от иллюминатора.

Там как раз раскинулся небольшой городок с полумиллионным населением. Не столица, конечно, но на хоровод огней посмотреть было интересно. Конечно, если у тебя имеется время любоваться пейзажами. А вот этого ресурса как раз таки, ему и не хватало. Однако и за что браться в первую очередь он не очень понимал. Желание было одно: открутить кому-нибудь голову. Правда, непонятно кому именно.

— Слушаю, Константин Юрьевич, — рявкнул мужчина, умудряясь не только принять сидя аналог стойки «смирно», но и всем своим видом продемонстрировать готовность услужить.

— Что там с группой Фролова?

Референт подтянулся.

— Готова, — отчитался он. — Сейчас размещена на четвертой точке. Ждет приказа.

Разведчик дернул уголком рта и резко обернулся, раздраженно уставившись на своего помощника. Тот явно чего-то не договаривал. Нет, решился соврать он бы вряд ли. Однако это было странно…

— Твои мысли, Денис, — со злостью бросил мужчина.

— Никита Иванович в последнее время демонстрировал некоторое недовольство частью ваших решений, — нейтрально ответил референт.

Молодой помощник не мог знать причин. Однако учили его неплохо. В том числе и на психфаке. Так что он отслеживал «ближайший круг» своего сюзерена постоянно. Вот и изменения в поведении Фролова не прошли мимо его внимания.

— Чего ему не хватало⁈ — зло бросил разведчик, вновь отворачиваясь к иллюминатору.

Денис промолчал. Хотя сказать, что у него имелось. Например, он мог бы напомнить, что деньги — очень важный элемент жизни каждого человека. Однако если ты берешься угрожать самым близким для него людям, то далеко не всегда удается потом «извиниться» материальной компенсацией.

* * *

Взбрыкнула.

Чтобы обдумать все и вся, у Саши Мышкиной ушла целая неделя. За это время она успокоилась, убедилась, что за ней никто «не придет» после публикации слова императора и… отчего-то вспомнила, что она тоже к «небожителям» относится. Да, до возможностей Волконских им еще очень далеко. Однако есть же канцелярия, Клановый Суд, Тайный кабинет, наконец!

В общем, решила она для себя, что «ничего этот Волконский мне не сделает!». В рамках этого самого вывода она клановцу и позвонила сообщить, что на этом их отношения заканчиваются. Однако такие вещи полагается делать лично. Иначе оскорбление сплошное выходит. Вот она и назначила встречу во вполне приличном, но достаточно малолюдном ресторане, для верности попросив пару телохранителей отца проконтролировать ситуацию, чуть простимулировав парней деньгами.

Так что теперь она, изменив негласному дамскому кодексу, скучала за столиком в ожидании кавалера. Тот, кстати, слегка опаздывал.

— Прошу простить, Саша, — неожиданно прозвучал негромкий голос над ухом журналистки. — Вынужден был задержаться. Дела.

Не сразу сообразившей, что именно происходит, девице тут же был вручен небольшой, но вполне себе элегантный букет. Насладиться им слегка сбитая с толку Мышкина не успела. Тут же подскочивший официант принял подарок и исчез, чтобы через минуту вернуться с вазой.

— Да вы никак ухаживать за мной решили, господин Волконский! — удивленно-насмешливо прокомментировала появление молодого человека журналистка.

— Исключительно знак внимания, — пожал плечами тот. — Просто подумал, что ты старалась, выбирала платье…

Клановец кивнул собственным словам, окинув взглядом собеседницу. Та промолчала. Да, она собиралась объявить Волконскому о «разрыве отношений». Однако делать это пристало красиво. Потому она действительно уделила своему внешнему виду… несколько больше внимания, чем обычно. Ну хорошо, НАМНОГО больше. Ведь в любимых джинсах и балахоне задуманное ей представление выглядело бы совсем не так эффектно. Единственное, что радовало, так это практически нулевая длина волос, подстриженных под машинку. С прической ей возиться не пришлось.

— Что ж, галантный кавалер, за такое я прощаю вам опоздание! — величественно объявила дева.

Однако собеседник отчего-то демонстрировать щенячью радость от столь щедрого подарка вот совершенно не изволил. Он лишь задумчиво склонил голову и с интересом уставился на вырез платья девушки. Тем более, посмотреть там было на что.

— Это неприлично, — чуть растерялась Мышкина.

Как осадить парня в такой ситуации она прекрасно представляла. Да вот беда, с Волконским просто нельзя ТАК общаться. И чашку чая ему в лицо не плеснешь. Не поймут-с.

— М-да? — приподнял бровь Павел как ни в чем не бывало и, задумавшись на мгновение, легонько пожал плечами. — Учту. Больше не буду.

И действительно, взгляд парень перевел. Теперь он смотрел прямо в лицо собеседнице. Жестко. Как-то требовательно, но в то же время с легкой насмешкой в глазах.

«Уж лучше бы на сиськи пялился!» — мысленно взвыла Саша. Выдержать это давление было непросто.

Волконский же тем временем поднял руку, приглашая к официанту. И, что самое интересное, тот тут же откликнулся на зов, даже не обратив внимания на достаточно простой пиджак и джинсы гостя.

«Порода, чтоб ее!» — решила девушка.

— Итак, я тебя слушаю, — заметил молодой человек через несколько секунд.

С заказом он мудрить не стал. Кофе, стакан воды — вот и все, что ему было нужно для короткой беседы. На длинную у него просто не было времени. Однако официант и бровью не повел в ответ на такой заказ. Лишь кивнул с видом, будто клановец потребовал немедленно организовать стол с тремя переменами блюд на пятнадцать персон.

— Уважаю профессионалов, — коротко прокомментировал Павел, провожая взглядом ресторанного слугу.

Саша чуть смутилась. Хотя и сама не могла бы объяснить, почему именно.

— Кстати, отлично отработала, — отметил Волконский. — Насколько знаю, Рина Воробейчик ныне… в авторитете.

Саша хмыкнула. «В авторитете» — не то слово. После ее публикаций народ первое время гадал, как долго продержится скандальная журналистка. Споры в основном велись вокруг сроков: сколько дней/часов головушку сумасшедшей «борзописечки», как нередко называли Рину на просторах Сети (чему та только потворствовала!) предъявят общественности. Отдельно, что характерно, от тела.

Однако с момента происшествия прошло уже достаточно, а Рина все еще общалась с читателями в блогах и даже по видеосвязи. Тогда маятник качнулся в обратную сторону и к ней тут же хлынул поток «друзей», разных решал, готовых помочь, и всякой шелупони из кланов, возможностей не имеющих особых, но на словах обещающих защитить «хоть