Портал перенес семейство прямиком в дом Хелвинов. Там уже поджидала старая чопорная служанка, чтобы помочь взять малышей. Не сказать, чтобы общение с ней у Агаты наладилось, но та неплохо управлялась с детьми, а новых слуг Вильгельм брать опасался.

Она помнила, как сидела в доме Хелвина, с волнением ожидая его. Сама девушка не помнила ничего после того, как над ней мелькнул кинжал императрицы.

— Император приказал отправить тебя в твой мир. И я его прекрасно понимаю. Убить тебя он не может — боится вновь разбудить силу. Вивьен сильно пострадал при разрушении замка.

Сама Агата себя особенной и склонной к разрушениям при этом совсем не чувствовала. А после рождения малышей магия ушла окончательно, делая ее вновь самой обычной.

Агата понимала, что ей лучше жить у себя. В Шитаре она все еще была бесправной рабыней. Ей даже общаться здесь было не с кем. Но умом она понимала, что детям — рожденным от крови дракона — не место в том мире, откуда она пришла. Что будет с ними там, когда магия начнет проявляться?

А потому днем она ходила на учебу, общалась с подругами и Розой, которая помогала ей управляться с детьми, а вечером возвращалась в дом к Вильгельму, где они были настоящей семьей.

И пусть не все было идеально, и впереди ждало много проблем и трудностей, она знала — вместе они обязательно со всем справятся.

— Ты сегодня такая задумчивая… — Спросил ее муж, когда дети были уже уложены спать, и они наконец смогли остаться вдвоем.

— Просто все так… — Агата закусила губу, пытаясь подобрать нужное слово. — Хрупко.

Вильгельм подошел к ней сзади, осторожно целуя в плечо, и она поспешила пояснить:

— Я так счастлива, что даже не верится, что все взаправду.

— Счастье вообще довольно хрупкая штука. Но мы будем заботиться друг о друге. — дракон крепко прижал ее к себе, вдыхая запах волос.

— Как продвигаются поиски Элигоса?

После того, как стало известно об участии Лауры в замыслах бывшей императрицы, глава рода Дивуар скрылся в неизвестном направлении. Остальные члены семьи были арестованы и проверялись на причастность к заговору. Вильгельм обещал, что это поможет аннулировать судебное решение, но только в том случае, если они найдут самого Элигоса. Поскольку магия договора и клятвы, связывающая участников судопроизводства, все еще действовала, единственным вариантом было заставить главу Дивуаров отказаться от долга (например, в обмен на прекращение преследования или смягчение наказания) или же убить его. Но и в том, и другом случае его необходимо было сперва отыскать.

— Я и так планировал устроить ему несчастный случай. — В голосе Хелвина послышались нотки мрачного предвкушения. — Своим побегом он просто развязал мне руки. Так что это лишь вопрос времени. Не переживай, с Марго все будет хорошо.

Но Агата все равно переживала. Магия кулона передалась только Михаилу. Врачи Шитара в один голос твердили о том, что мальчик — чистокровный дракон, способный к обороту. А вот Маргарита осталась полукровкой, пусть магически одаренной и сильной, но все же полукровкой. Иногда Агате казалось, что она видит в глазах дочери красные искры, совсем как на исчезнувшем камне. Но каждый раз, это было настолько мимолетно, что должно быть было игрой воображения.

— Нет, ты определенно слишком напряжена. — Шепнул муж, разворачивая ее лицом к себе. — Не переживай об этом. Я все исправлю. Ты мне веришь?

Он всматривался в ее глаза так пристально, словно пытался прочитать самые сокровенные мысли. Агата не выдержала и улыбнулась, обнимая его, прижимаясь всем телом. Тепло его рук успокаивало и вселяло твердую уверенность в том, что все действительно будет хорошо.

— Конечно, верю, ведь я тебя люблю… — Прошептала она.

Окончание фразы она выдохнула прямо в его губы, с упоением целуя такого желанного мужчину. И пусть против них был целый мир, даже два мира — разделенные непроходимым расстоянием. Пусть они принадлежали разным расам, культурам, традициям. Пусть ее кровь все еще кипела от зависимости каждый раз, когда их тела оказывались слишком близко друг к другу. Но, несмотря на это, она была уверена в том, что действительно любит. Пусть неправильно, пусть противоречиво и нелогично. Но разве любовь бывает иной?

Он жарко ответил на поцелуй, сплетаясь языками с ней. Агата почувствовала пульсацию во всем теле, застонала, не в силах сдерживаться. Потянулась к рубашке мужа.

Тот рывком приподнял ее, чтобы посадить на кровать и ворваться в мокрое от желания лоно.

Это было восхитительно остро, ярко. Не в силах насытиться его запахом, его губами, телом, она целовала, прикусывая белую кожу дракона, в то время как Вильгельм сжимал ее ягодицы, входя в нее.

— Агата… — В этом жарком шепоте странным образом смешивались возбуждение, нежность, ненасытность. — Я люблю тебя.

Она отвечала ему сладостными всхлипами каждый раз, как он снова входил в нее.

Его руки накрыли ее грудь, поглаживая, сминая, теребя за соски. Наслаждение было абсолютным. Заполненность, казалось, сделала и ее саму совершенной, идеальной.

Агата застонала, вжимаясь в тело своего мужчины, цепляясь за плечи, стараясь слиться в единое целое. Жар наслаждения настиг ее, заставив забыться.

Они кончили почти одновременно, и, не желая размыкать объятия, все так же лежали на кровати.

— У меня остался только один вопрос. — Вдруг вспомнила Агата.

Она давно уже хотела спросить, но постоянно забывала о такой мелочи.

Вильгельм приподнялся на локте, всем своим видом показывая готовность слушать.

— Помнишь, когда я только попала к тебе, ты все время пытался накормить меня кислым молоком.

— И в чем вопрос? — Озадаченно приподнял брови мужчина.

— Почему молоко?

Вильгельм на это только пожал плечами:

— Всем известно, что человек — это млекопитающее, а следовательно молоко — это необходимый элемент рациона… — Он словно процитировал какую-то книгу.

— Да, но почему прокисшее?

Дракон окончательно растерялся:

— Я же тебе рассказывал, что у драконов аллергия на него. И у тех, в ком есть кровь дракона — тоже. Даже у неодаренных. Марго и Михаэль не исключение.

— Да, я помню, но кислое…

— А где я тебе возьму свежее молоко в стране, где у девяноста пяти процентов населения — непереносимость этого продукта? — Фыркнул мужчина. — Думал, и такое сойдет. Хотел приятное сделать…

— Приятное… — Агата прыснула, наконец понимая, откуда растут ноги.

Затем посмотрела на смущенного Вильгельма, явно сконфуженного тем, что ему припомнили его оплошность, и, не удержавшись, звонко чмокнула в нос.

— У тебя есть возможность сделать мне приятное прямо сейчас. — Промурлыкала она, увлекая мужа во второй раунд.