Но он сам виноват — если бы не пропал на три года Торк знает куда, она бы не стала его позорить перед всем честным народом. А теперь… Бедный, бедный Эл.

Темные навострили уши, но напрягаться не потребовалось: звонкий голосок Гончей далеко разносился по лесу. Временами срывался на сдавленное хихиканье, в нужных местах многозначительно замолкал, а потом снова возносился чуть ли не до небес, в красках расписывая непотребный вид светлого, которого угораздило попасть под разрушающее заклятие Таррэна.

Элиар, поймав несколько насмешливых взглядов, скривился, но оправдываться и заверять, что Белка слегка преувеличила, не стал. Все равно ему никто не поверит. Даже тому, что в тот злополучный день, когда Таррэн предложил магический поединок, он вернулся из Проклятого леса не с голым задом, а всего лишь с небольшой дыркой на бедре, в которой не было ничего срамного. Да, рубаха сгорела, но это тоже не преступление, тем более что темный сам был изрядно потрепанным.

Элиар тяжело вздохнул, с усилием погасив накатившее раздражение.

— Ладно, пироман ушастый, попробуем. Может, и правда что-то путное получится?

Таррэн широко усмехнулся и, милосердно промолчав, последовал за ним в чащу.

Приготовления завершили быстро: едва солнце коснулось алым краешком горизонта, все окрестные деревья вокруг облюбованной полянки уже были покрыты причудливыми черточками древних эльфийских рун. Белка, придирчиво осмотрев каждую и заставив Сартаса поправить пару не слишком точных линий, удовлетворенно кивнула.

— Ну вот, теперь все верно. Кстати, ты откуда их знаешь, советник? Мне казалось, в рунах только хранители понимают.

— То же самое хотел у тебя спросить, — усмехнулся Сартас, на что она только отмахнулась.

— А… один придурок из ваших показал. Не бери в голову.

— Нет, мне в самом деле интересно.

— Неужели Таррэн расщедрился? — некстати вмешался Линнувиэль.

— Нет, конечно, — поморщилась Гончая. — Это случилось гораздо раньше, а «расщедрился», как ты говоришь, не он.

Вспомнив о неприятном, Белка машинально коснулась живота, на котором вот уже полвека горели кровавые узоры, и невесело усмехнулась. Да уж, подарочек… дорогой ценой достались ей эти знания. Но сейчас, спустя долгие годы, она об этом почти не жалела. Не забыла, конечно, со странным чувством смотрела иногда на свое измененное тело, но больше не ненавидела: ни его, ни того, кто сделал его таким… совершенным.

Линнувиэль, перехватив ее рассеянный взгляд, неожиданно понял причину этой задумчивости.

— Прости.

— За что? — непонимающе обернулась Гончая. — Твоей вины тут нет. А ты, пожалуй, единственный хранитель, кто пытается и хочет что-то изменить. Поэтому повторяю: не бери в голову.

— Да, но… — замялся эльф под удивленным взглядом Сартаса, но потом все же сумел закончить: — Я бы не хотел, чтобы об этом узнал владыка Тирриниэль. По крайней мере, сейчас, когда он серьезно болен.

— О! Значит, додумался все-таки, чья это работа?

Линнувиэль кивнул.

— Быстро, — равнодушно заметила Белка. — Впрочем, тут и гадать-то нечего: магов не так много, чтобы постоянно ошибаться, а в то время за пределами леса безнаказанно гулял только один из них.

«Все-таки Талларен… — сглотнул Линнувиэль, во все глаза глядя на задумавшуюся Белку. — Ни у кого другого не хватило бы жестокости довести изменение до ума. Он единственный, кто знал ритуал от начала до конца, и единственный из магов, кто не вернулся из Интариса».

— Молодец, — кивнула Белка. — Но насчет владыки не переживай — он знает. Собственно, нас именно поэтому последние двадцать лет никто не беспокоил. Видимо, Тирриниэль внял моему предупреждению, за что ему большое человеческое спасибо… так, хватит воспоминаний. Переход будет нелегким, так что я хотел бы побыть один.

Темные эльфы понятливо кивнули, а Белка поднырнула под локоть замешкавшегося хранителя и исчезла в лесу. Правда, ненадолго: когда Таррэн собрал всех на поляне и сообщил, что они с Элиаром готовы, она так же незаметно вернулась и скромно пристроилась возле мимикров.

— У нас будет всего минута, чтобы проскочить на ту сторону, — напряженно бросил Таррэн, сжимая в руке небольшой шарик свернутого портала. — Линнувиэль, ты идешь первым и держишь точку выхода. Шранк проследит, чтобы никто тебе не помешал. За вами идут Корвин и Маликон, следом — Мирена, Аззар и Атталис. Сартас замыкающий. Потом идут Белик и Ирташ, чтобы никого не зашибить. Мы с Каррашем будем предпоследними, а Элиар закроет за нами проход. Те, кто пройдет раньше, не мешкайте на выходе — как можно быстрее отходите в сторону и прячьте глаза. Откат будет приличным, несмотря на присутствие Ирташа. Надеюсь, ослепнуть никто из вас не желает? Аззар, напомнишь, если кто забудет, и отпихнешь подальше.

Молодой эльтар слегка побледнел, но послушно кивнул.

— Линнувиэль, тебя тоже касается, — посуровел голос Таррэна. — Смотреть будешь только вторым зрением, понял? Иначе пострадают глаза!

— Я помню.

— Хорошо. Ну что? Готовы?

Мирена нервно сжала ладонь стоявшего сейчас рядом с ней Аззара и вместе со всеми кивнула. Темные сноровисто похватали вещи, выстроились и выжидательно замерли, горящими глазами следя за сосредоточенными лицами магов, взявшихся за небывалое. Разумеется, порталами им приходилось пользоваться, и не раз: раздавил в руке огонек телепорта, пробубнил под нос заклинание, представил, куда желаешь попасть, — и готово. Только шагай и радуйся, что не приходится сбивать ноги или натирать зад о неудобное седло, чтобы преодолеть такое же расстояние самостоятельно. Но портал — удовольствие дорогое, без опытного мага им не воспользуешься. А такой портал, какой прислал темный владыка, и вовсе огромная редкость. Тем более сейчас через него предстояло пройти не десятерым, а гораздо большему числу разумных.

Элиар в последний раз проверил защиту, переглянулся с Таррэном, который держал в ладони сгусток портала, и, мысленно поежившись, кивнул.

— Я готов.

Темный эльф с хрустом раздавил оболочку заклинания. Там что-то тренькнуло, звякнуло и осыпалось на землю невесомыми осколками. В тот же миг воздух между магами ощутимо задрожал, затем потемнел, свернулся в тугой клубок, в центре которого появилась и стала быстро разрастаться ядовито-зеленая искра. Затем затрещал от напряжения внешний защитный контур, и Элиар поднял руки, не позволяя магии вырваться наружу.

Таррэн одобрительно кивнул и мысленно потянулся к точке назначения, стараясь максимально точно представить место, где не был более двух веков. Ему нужна была окраина Темного леса. А точнее, большая и светлая поляна, на которой легко поместится весь отряд. Он сосредоточился и на какое-то мгновение исчез из реальности, позволяя разуму устремиться вслед за нарисованной в уме картинкой. Элиар, вынужденный поддерживать защитный контур в одиночестве, скрипнул зубами и едва не упустил краешек, но Карраш зорко следил за этим — громадным скачком прыгнув в сторону, выровнял коварный рисунок. А затем и Ирташ помог — втянул в себя излишки магии, после чего довольно облизнулся и принялся терпеливо ждать нового всплеска.