— Может, — согласился Вануну, подходя к кромке воды.

— Тогда давайте пойдем и узнаем.

— Каким образом? — поежился Раффи.

Она пожала плечами.

— Просто сплавайте на скал у и долбите ее молотком, пока не счистите всю скорлупу. А потом заберите то, что лежит под натеками, и возвращайтесь. По-моему, проще, чем банку с пивом открыть.

— Я предпочел бы использовать не молоток, а хорошие инструменты…

— К черту инструменты! Давайте возьмем, что бы там ни было, и уберемся подальше отсюда!

— Я вам не говорил, что пловец из меня никудышный?

— Тут не больше двухсот футов. Даже хомяк способен переплыть!

— Я вообще не умею плавать, — потупился Вануну. — Даже не учился никогда.

— А вы, Док? — не унималась Пэгги.

— Плыть — ваша идея, — ответил Холлидей. — Я предпочел бы вернуться сюда позже… Скажем, завтра. С резиновым плотом и полным набором инструментов. Тогда все можно сделать аккуратно. Как положено.

— И опять спускаться по этой чертовой лестнице? — Пэгги передернуло. — Да ни за что!

Она сбросила босоножки и расстегнула джинсы.

— Что вы делаете? — воскликнул Вануну.

— Собираюсь плыть, — ответила девушка, присаживаясь на обломок скалы и снимая брюки. Потом стянула через голову футболку. Протянула руку. — Молоток!

Холлидей с усмешкой протянул ей инструмент, который Пэгги засунула за пояс трусиков. Раффи смотрел на нее как на сумасшедшую.

— Что? — нахмурилась Пэгги. — Мне нужна эпиляция зоны бикини?

Профессор густо покраснел.

Девушка подошла к озеру и, коснувшись воды кончиками пальцев, вздрогнула.

— Холодная!

— Неужели, детка? — улыбнулся Холлидей. — Если вы купались в ручье позади дома дяди Генри в мае, то уж не замерзнете в израильском озере в августе.

Она обожгла его взглядом и шагнула в воду, обхватив плечи руками.

— Наверняка здесь водится какая-то гадость! — Она обернулась к Вануну и Холлидею. — Дно скользкое и противное!

— Это бактериальные пленки, — пояснил Раффи. — Так образуется ил. Но бактерии не кусаются.

— И никаких слепых змей-червяков?

— Никаких слепозмеек. Они не живут в воде.

Пэгги сделала еще шаг и погрузилась до талии. Вдохнула поглубже и нырнула. Появившись над поверхностью, она взвизгнула так, что эхо пошло под сводами пещеры.

— Ледяная! И соленая!

Но, несмотря на возмущение, девушка поплыла вперед, толкая себя мощными гребками.

— Поразительно! — испуганно прошептал Вануну. — И очень красиво!

— У нас в семье она всегда была дельфинчиком, — с гордостью отозвался Холлидей. — Но такое купание в диковинку даже для нее.

Меньше минуты потребовалось Пэгги, чтобы достичь каменного островка и вскарабкаться на него. Там она ладонями отжала волосы и вытащила молоток.

— Какие будут рекомендации?! — перекрикивая водопад, обратилась она к мужчинам.

— Известковые натеки не такие прочные, как кажутся! — ответил Вануну. — Прикиньте сами, где удобнее их сколоть!

Журналистка занесла молоток, примериваясь ударить.

— Тысячелетняя работа матери-природы… — сокрушенно вздохнул профессор.

Железо грянуло о камень — будто зазвонил церковный колокол. Пэгги подумала и стукнула еще раз.

— Раскалывается! — воскликнула она взволнованно.

После нескольких сильных ударов она остановилась передохнуть.

— Похоже, тут статуя!

И снова тюкнула молотком.

На берегу Вануну вздрагивал от каждого удара.

— Статуя… — шептал археолог. — А она ее разрушает…

Внезапно Пэгги остановилась.

— Что там? — спросил подполковник.

— Там что-то внутри!

Теперь удары стали чаще, но слабее, осторожнее.

— Что там? — повторил Холлидей.

Пэгги не ответила, засовывая молоток за трусики. Когда она выпрямилась, в ее руке был какой-то предмет.

— Что? Что вы видите? — нетерпеливо поднимаясь на цыпочки, спросил Вануну.

— Похоже на флягу или что-то в этом роде… Плохо видно.

Девушка вновь нырнула и поплыла на боку, загребая одной рукой. Через минуту она, цокая зубами и покрытая «гусиной кожей», вышла на берег и вручила находку Джону.

Неизвестный предмет оказался алебастровым сосудом, похожим на бутылку десяти дюймов длиной и трех в диаметре, на одном конце запечатанную черным веществом — то ли смолой, то ли сургучом.

— Мне показалось, что это была статуя Девы Марии, — сказала Пэгги, с трудом сдерживая дрожь, взяла футболку и сунула голову в ворот. — Статуя из глины. А это она держала в руках — я видела пальцы. — Присев на камень, девушка натянула джинсы. — Это свиток? Тот самый, что мы ищем? Вы уверены?

— Кто-то очень постарался, чтобы спрятать его, — задумчиво произнес Холлидей.

— Так давайте откроем!

— Не здесь! — решительно воспротивился Вануну. — Нам понадобятся специальные инструменты.

— Зачем? Самый лучший инструмент — молоток!

— Простите, Пэг, но Раффи прав, — поддержал археолога Джон. — Мы понятия не имеем, что находится в бутылке и в каком оно состоянии. Открывать ее нужно в особых условиях, не в пещере.

— Лучше всего в моей лаборатории в университете, — предложил профессор.

— Ну, если вы настаиваете… — Она пожала плечами. — А теперь мы можем выбираться отсюда?

Из темноты до них долетел приглушенный расстоянием, но вполне узнаваемый звук. Кто-то чихнул.

— Вот дерьмо! — охнула Пэгги.

— Мы здесь не одни! — напрягся Холлидей.

— А кто еще? — нервно спросил Раффи.

— Никто не знал, куда мы отправились… — быстро проговорила Пэгги, вскакивая и застегиваясь.

— Люди Келлермана могли следить за нами, — проворчал рейнджер.

Снова кто-то чихнул, потом послышался скрежет — именно с таким противным визгом открывалась заржавевшая подземная дверь.

— Ben-zona![113]— выругался на родном языке Вануну.

— Что будем делать? — Пэгги огляделась по сторонам.

— Убираться. И чем быстрее, тем лучше! — В голосе Холлидея страха не слышалось, только озабоченность.

— А какой дорогой? — деловито произнес Раффи. — Тот путь, по которому мы пришли, похоже, отрезан. Не хотелось бы мне идти им навстречу!