— Тем более, что полная душа МакЛарена находится в закладе у Сатаны.

— И это тоже проблема. Я ж говорю, мы ничего не знаем о природе души. Так что всё это — сплошное теоризирование. Посмотрим, что покажет время. Кстати, ты можешь помочь душе МакЛарена.

— Я не люблю его и тем более не могу любить Кратегуса, если ты это имеешь в виду. Я вообще не умею любить по заказу.

— Просто будь с ним полюбезнее.

— Щас!.. — фыркнула я.

— Ты же уже помогла одному демону встать на путь Света.

Я покосилась на него. Он имел в виду, что я сумела наставить на путь истинный главного злодея Галактики.

— Но он был такой душка… — кисло улыбнулась я.

Фарги усмехнулся.

— К тому же он не был демоном, — продолжила я. — Он был человеком. Вернее, анубисом, который превратился в человека.

— Гомункулусом собственного изготовления.

— Но у него неплохо получилось. К тому же генетически он был хорошим и даже очень хорошим. У него кровь Воина Духа.

— Но он всерьёз колебался между Светом и Тьмой. Тебе ведь известно о существовании «перебежчиков». Он мог встать на сторону Зла.

— Нет, не мог. В конечном итоге люди не меняются. Никакие шараханья не могут изменить их природу.

— Значит, нам остается ждать какая природа возьмёт верх в Кратегусе, демоническая или человеческая.

Он занялся котом, всем своим видом показывая, что утратил ко мне всякий интерес.

Я хотела было обидеться на него, но шум в подвале снова привлёк моё внимание. Тревога постепенно сменилась любопытством. Помаявшись с минуту, я решила спуститься вниз и посмотреть, что там делается.

До этого я ни разу не бывала там. Мне было просто ни к чему спускаться в подвал. Открыв дверь на кухне, я увидела тёмные ступеньки, уходившие в полумрак, разгоняемый каким-то зыбким непонятным светом. Держась за перила, я тихонько спустилась на десяток ступеней и замерла, с удивлением глядя вокруг. Деревянная лестница неожиданно переходила в каменные ступени, которые шли вниз по окружности, спиралью опоясывая внутренность небольшой, сложенной из камня башни. Я даже увидела узкое окно-бойницу в противоположной стене, через которое было видно ночное небо с настоящей белой и круглой, как на Земле, Луной. От окна тянуло свежестью и запахом степи, трав и леса.

Круглое помещение внизу освещали четыре факела на стенах. Посреди комнаты стоял большой стол, заставленный какими-то старинными стеклянными ёмкостями, ретортами, бутылками и колбами, завален древними свитками и листами пергамента. На его краю, грозя обрушиться на пол, возвышалась стопка потемневших от времени фолиантов. На стенах висели полки, на которых громоздились глиняные горшки, тугие холщовые мешочки, какие-то деревянные коробочки и шкатулки, камни необычной формы, снова книги, бутыли, реторты. Между полками висели связки трав, гирлянды из сушёных ягод и фруктов, и целые связки разноцветных бус. Всё это напоминало лабораторию алхимика, хотя здесь не было засушенных летучих мышей и крокодила. Не нашла я и Руку Власти, и черепов.

И ещё несколько предметов не вписывались в этот архаичный интерьер. Сбоку у стены стоял небольшой столик в стиле рококо на золочёных изогнутых ножках, на полированной столешнице которого на бронзовой подставке поблескивал большой хрустальный шар. Возле столика располагался такой же хрупкий и роскошный стул. Под лестницей к стене было прислонено огромное прямоугольное зеркало без рамы. Оно напоминало дверь в другой мир, потому что было неприятно чёрным и блестящим. И, наконец, у стены между столиком и зеркалом я увидела большое современное кресло, пышное и удобное, обитое чёрным бархатом. В этом кресле сидел Кратегус и задумчиво взирал на меня.

Он снова был в чёрных брюках и чёрной шёлковой рубашке. Я вдруг подумала, что, может быть, Фарги сменил имидж, глядя на него?

Вид у него был уже не такой измученный, как ночью. Наоборот, он выглядел вполне здоровым, хотя и не слишком весёлым.

— Входи, — проговорил он. — Здесь всё достаточно надёжно. Это не иллюзия.

— Парадоксы пространства на службу человечеству, — усмехнулась я, вспомнив времена, когда на Земле только начали осваивать такие пространственные ниши для расширения рабочей площади звёздных кораблей.

Кратегус внимательно следил, как я, опираясь на стену, спускаюсь вниз.

— Ты ещё не совсем здорова, — заметил он.

— Твоими заботами, — вежливо улыбнулась я.

— Мне нужно было тебя убить, — не моргнув глазом, сообщил он. — Тогда бы всё это не случилось.

— Что это?

Я дошла до низа лестницы и ступила на пол из широких деревянных досок.

— Садись туда, — он указал на стул в стиле рококо. — Там достаточно удобно.

Я села. Он смотрел на меня из-под тёмных загнутых ресниц и его зелёные глаза странно мерцали.

— Если б мне не пришло в голову исполнить твою бредовую просьбу о поцелуе, любовь МакЛарена не завладела бы мной. Ты не представляешь, как мучительно это чувство после веков бесчувствия. Я уже забыл о том водовороте счастья или горя, в который вовлекает человека эта страсть. Я относился к этому с пренебрежением, потому что видел какими жалкими и порочными являются люди, и не помнил, какие страсти сотрясают их слепые души. И вдруг это случилось со мной. Я был смят и ослеплён, меня выжигал изнутри невыразимый и неизъяснимый огонь желаний, которые я не мог понять. Я пытался справиться с этим, сперва сам, потом прибегнув к помощи магии, отворотов и зелий, потом я кинулся за помощью к ведьмам, колдунам и, наконец, к демонам, — он покачал головой. — Их заклинания и снадобья не помогли. Я был уже не просто проклят, а дважды проклят. И ничто не могло мне помочь.

Он задумчиво и мрачно смотрел на меня.

— Я упустил момент, поддался глупой гордыне, был слишком самоуверен и поплатился за это. Теперь мне придётся жить с этим, может, века и века, пока меня не уничтожат. К сожалению, — он слабо улыбнулся, — демоны не склонны к суициду. Но поговорим о тебе, я ведь на такой долгий срок выпустил тебя из поля зрения. Теперь ты тоже бессмертна?

— Относительно.

— Да, тебя можно убить, но это также нелегко, как убить меня. К тому же у тебя теперь другая кровь, ты больше не земной человек. И не ангел, — он усмехнулся, — ты — несущая благословение на челе и проклятие — на плечах. Так вас называют, у вас свои игры, и играете вы на звёздном ристалище. Кто б мог подумать, бедная сиротка-пастушка, и вдруг — Звёздный Воин.

— Прошло много жизней.

Он посмотрел мне в глаза и медленно кивнул.

— Вижу. Ты уже давно не Дженни, но для меня это не имеет значения. Как тебя зовут теперь?

— Лора.

— Красивое имя, такое же, как ты. Ещё что-нибудь о себе расскажешь?