— Вы в самолете были один? — спросила я, расстегивая комбинезон. В бане было жарко, даже в помещении для отдыха.

— Пилот еще. Бабок с меня содрал немерено из-за погодных условий. Даже несмотря на то, что мой поклонник. Я вам рассказывал.

— Кто-то еще пытался вылететь с вами?

— Нет. И я с собой никого не брал и не звал. На фига мне конкуренты?

— Кто-то еще пожаловал? — посмотрела на меня Ксения Павлова.

— Пока нет. Уточняю.

Я пожелала компании ласкового веника и просто хорошо провести время. Про ласковый веник узнала от одного депутата, большого любителя парилки, он вообще мне много рассказал про банные традиции, которые в его семье передаются из поколения в поколение.

На улице я вопросительно посмотрела на Валеру.

— Больше ничего. Я сходил в дом, наполнил маленький термос и взял пачку печенья.

Шарика мы привязали, чтобы не увязался за нами, а сами направились к лесу и тут увидели, что нас кто-то опередил. В нужную сторону вели следы.

Мы вскоре увидели силуэт человека, прорубающего телом путь в сугробах. Валера направил на него, то есть на нее, фонарь, девушка обернулась, и мы оба узнали Полину Купцову. Она остановилась и дождалась нас. Мы с Валерой были в специально купленных непромокаемых комбинезонах, которые и приобретались для того, чтобы в них можно было телом пробивать сугробы. Полина была в той же куртке, в которой прилетела, и в лыжных непромокаемых штанах, сапоги я рассмотреть не смогла, так как они утопали в снегу.

— Куда вы идете? — спросила я.

— Спасать человека, — ответила девушка ничего не выражающим тоном.

— Вы знаете, кого именно?

— Знаю.

Так, дело становится все интереснее и интереснее.

— Еще кто-то прыгнул с парашютом и не туда?

— Нет.

Полина развернулась и пошла дальше.

— Пусти, я пойду первым, — сказал Валера.

Она беспрекословно пропустила мужчину вперед. Я замыкала шествие.

— Рассказывай, — предложила я спине Полины, больше не называя ее на «вы».

— Что именно?

— Кого мы все идем спасать?

Оказалось — ее любимого мужчину и отца ее ребенка. Да что ж это такое в самом деле-то? Мало нам одной Туполевой. Еще одна принеслась неизвестно куда за мужиком. То есть известно. Туполева явно знала, куда летела. И Купцова, значит, знала. Ну, девки! Хотя у нас в национальных традициях за мужиками ехать в Сибирь и в прочие далекие и мало пригодные для жизни места.

Тут до меня дошло, что отец ее ребенка — это мой бывший муж. Какого лешего его сюда понесло?! Встречаться с ним у меня не было никакого желания. И вроде бы Полина с ним развелась. Или я что-то путаю. Или Купцов что-то неправильно понял. По-моему, он свою дочь вообще плохо понимал.

— Вы вроде бы развелись с вашим мужем, — сказала я в спину Полине. — Ваш отец…

— Просил вас присмотреть за мной? — рассмеялась девушка.

— Просил, — подтвердила я. — И вообще, когда у нас на базе гости, мы всегда за ними присматриваем.

— Что ж не присмотрели за Святославом?

— Тут другое, — произнес Валера. — Мы не можем каждую ночь дежурить у всех номеров. И кто мог предположить? Мы следим за гостями, когда нетрезвыми в воду лезут, на снегоходах и квадроциклах гоняют. Пьяных по номерам разводим. Или разносим. Если знаем, что человек — сердечник, а выпил лишнего, тогда да, ночью заглядываем. В каждом случае — индивидуальный подход! Но они все для нас понятные. И то, что с ними может в принципе случиться, нам понятно. А вот с вашей компанией — нет.

Я добавила, что обычно такого количества людей, как в этот раз, у нас не бывает. А бывают компании друзей, не конкурентов. Они знают друг друга, знают болезни друг друга. Иногда меня предупреждают об аллергических реакциях на какие-то продукты, о необходимости диетического питания. Каждый приезд строго оговаривается. Потом мы общаемся с людьми. Да, следим, чтобы не углубились в лес, не упали в костер. Нынешний заезд — совсем нетипичный для нашей базы.

Но, увидев сигнальную ракету, мы с Валерием Павловичем тут же среагировали — и вот спешим на помощь.

— Скажите, какая помощь потребуется? — спросила я у спины Полины. Я опять перешла на «вы».

— У вас есть оружие? — вместо ответа спросила она.

Валера ответил, что есть.

— Святослава убили вашим оружием?

— Проволока наша. Пилку кто-то из вас привез. И стрелял кто-то из вас из вашего пистолета. Мы такой мелкий калибр не держим.

— А в него разве стреляли?! — искренне поразилась Полина. — Там же пилка в грудь воткнута и проволока на шее…

Я сказала, что есть еще и небольшая дырочка в виске, на которую Полина, вероятно, из-за своей неопытности в подобных делах не обратила внимания.

Хотя она только что спросила про наше оружие. Не нравился мне этот разговор! И этот поход сквозь сугробы не нравился!

— Обалдеть! — сказала Полина. — Вы полицию вызвали? Когда они должны прилететь?

Я ответила, что этого не знает никто, так как снегопад продолжается, и пока он не закончится, ни один вертолет не вылетит. Такой снегопад в этих местах обычно продолжается дня два-три. Потом я опять спросила, кого мы все-таки идем спасать и какая помощь может потребоваться.

— Его зовут Юра. Мы учились в одном классе. Мы должны успеть, пока снегопад не закончился. Чтобы все следы скрыл.

Значит, не Виктор. Вот нагрела мужика девка! Хотя сам виноват.

И, значит, Полина знала, где проходит реалити-шоу. И Туполева знала. Так для чего им колпаки-то на головы надевали?!

— И что этот ваш Юра делает в нашем лесу зимой? И что вы должны успеть? Зачем вы участвуете в проекте?

— Я — чтобы спасти Юру. Больно мне нужно это реалити-шоу. Хотя это и не реалити-шоу в чистом виде.

На мой вопрос, что это, Полина ответила, что мы все участвуем в проекте, цель которого — заработать деньги. Будет смонтировано нужное количество серий — восемь, десять, двенадцать, в зависимости от количества отснятого материала. Проект должен вызывать у зрителей нужные эмоции, в смысле — нужные организаторам. Тогда будут смотреть, советовать друзьям и знакомым. Тогда будет реклама. И реклама в последней серии будет стоить дороже, чем в первой. Потом можно сделать продолжение, можно развить имеющийся проект, например, сделать интервью и ток-шоу с участниками, программы «Как изменилась жизнь участников после проекта». Вариантов масса.

Остальные девушки согласились участвовать в проекте, потому что им жизненно необходим пиар. Все они раскованно чувствуют себя перед камерой, так как привыкли сниматься. Они известны, телегеничны, привлекательны или просто красивы. Все — разные типажи. Есть балерина, певица, модель, телеведущая и актриса, причем порноактриса, которую знает весь мир. Из-за одной Зизы проект будет смотреть все мужское население страны. Да и большая часть женского. Потом его можно будет продать в другие страны, где ее тоже знают. Заодно узнают и остальных. У всех увеличится число подписчиков в Instagram, вырастут гонорары. Все рассчитывают на плюсы для карьеры.