а пейджеры практически не продавались. Меня уволили. Ваське было два годика, Марта сидела с ней дома — нереально было найти ясли. А я накануне увольнения купил супермощный комп…

— Понятно, — вздохнула я. — Тебя кикнули.

— Можно и так сказать, — усмехнулся Андрей. — Марта забрала дочку и уехала к маме. А я остался без денег на съёмной квартире и с супермощным компом.

— Ну, а что было дальше?

Я как будто слушала чтицу электронной книги, которая рассказывала увлекательную историю человеческой жизни. Андрей поднял брови, задумавшись, сказал:

— Дальше я хотел сдохнуть. И мог, потому что родители мне не давали денег. Чтобы платить за квартиру, я начал делать форумы. Потом освоил как-то незаметно флэш-баннеры. Это оказалось жутко прибыльно! Прикинь, я делал их пять в день! У меня в глазах рябило от этих флэшей!

— Жуть! — я представила, каково это — лепить баннеры с утра до вечера, и пожалела мужа.

— Но зато я поднялся на этом. Фриланс, всё такое. Я стал делать настоящие деньги.

— И Марта вернулась?

— Нет. Она мне не поверила, — покачал головой Андрей. — Но Василису вернула. Сказала, что без ребёнка легче найти работу, а я всё равно дома сижу. Так мы и развелись.

— Понятно, — кивнула я. Клубничное мороженое неожиданно закончилось, осталось только ванильное. Я сделала жалобное лицо: — А можно ещё раз послать официанта туда, где он нашёл мороженое?

— Конечно, можно, малыш!

Андрей встал и отнёс пустую вазочку в зал, вернулся с обещанием:

— Он принесёт тебе ещё три, а пока доедай ванильное.

— Спасибо, — я чмокнула мужа в щёку и кровожадно воткнула ложечку в желтоватое с крапинками мороженое. — А теперь рассказывай дальше.

— Про Кристину?

— Да!

Андрей вздохнул. Присел напротив, спросил:

— Ну скажи, зачем тебе всё это?

Я отправила в рот ложечку ванильного мороженого и обстоятельно ответила:

— Видишь ли, сегодня Марта делала странные намёки. И вообще… Вон эта журналистка сказала, что я младшая жена в гареме, поэтому хочу знать, что там у тебя с другими жёнами.

— Малыш, гарем — это совсем не то, что тебя должно волновать. У меня никогда ничего не было с девочками после развода!

— Андрей!

Я сделала оскорблённое лицо и встала, отставив вазочку. Он смотрел на меня снизу вверх удивлённо и немного испуганно. А я обняла Андрея, прижала его голову к своей груди, запустила пальцы в тёмные шёлковые волосы, сказала:

— Я тебе верю, любимый. Просто хочу знать, как у вас всё было. Ведь я люблю тебя, но не знаю, как с ними общаться. Понимаешь?

— Понимаю, девочка.

Он потёрся щекой о мой сосок, возбуждая, но отстранился и с улыбкой ответил:

— Я же говорил, ты хозяйка, никого не слушай и делай так, как тебе хочется!

— Я слушаю Анфису.

— Анфиса умная. Она у меня давно работает и застала ещё Дашку… Но Анфиса не может быть в курсе всего. Она просто управляющая.

— Анфиса хорошая женщина.

Я вдруг смутилась. Нахваливаю управляющую, хаю бывших… И правда, веду себя, как младшенькая в гареме! Права качаю.

Устыдившись, села на стул и решительно взяла своё мороженое. Лучше заморожу себе мозг, съев его одним махом, чем выморожу мужа через два с половиной месяца после свадьбы!

Андрей взял меня за руку:

— Полишка, ты моё маленькое чудо! Скажи, ты умеешь думать плохо о людях?

— Умею, — мстительно заметила. — Но не люблю.

— Зайка моя! Ой, прости… Полиночка, это же прекрасно! Милый мой малыш…

— Давай про Кристину.

— Ну давай. Кристина… Знаешь, после Марты я нашёл себе компаньонов, с которыми мы создали первую фирму, и проводили вечера в клубах. Там я познакомился с Кристи. Мне казалось тогда, что она идеал. Яркая, уверенная в себе, красивая. Мы поженились. А потом я узнал — Кристина алкоголичка с рождения.

— Как это — с рождения? — удивилась я.

— Ну, когда мать бухала всю беременность, ребёнок рождается с синдромом… забыл, как называется. У младенца ломка от нехватки алкоголя. В общем, если такие дети не отстают в развитии, то начинают бухать, когда могут сами раздобыть себе алкашку.

— Да, точно, я такое… читала.

— И видела, да, малыш? — он участливо заглянул в глаза. Я кивнула. Видела, да. В детдоме.

— Ну вот. Когда прошёл медовый месяц, я всё узнал. Лечил её… Пробовал. Пытался. Ничего не вышло. Развёлся.

— А она не смирилась, — тихо продолжила я.

— Да, и поэтому задумала похищение Пашки.

— Сука она. Я рада, что её посадили.

— Я тоже, если честно. Может, хоть вылечат…

— Ладно, фиг с ней! — я изошла слюной, потому что пришёл официант и принёс три вазочки клубничного мороженого. Схватила одну и принялась есть. Андрей усмехнулся, незаметно сунул официанту несколько купюр, потом сказал:

— Про Дашу мы уже говорили. Она вольная птица, которой не нужны ни дочь, ни муж, ни какие-то привязки. Козочка?

— Козочка, потому что Дашку я убью, когда она припрётся ещё раз — согласилась я, проглотив вторую ложку клубничного мороженого. — А вот Козочка… Я вообще не понимаю, как и где ты мог её подцепить.

— И не надо понимать. Я и сам забыл, как и почему всё случилось. Но, слава богу, я отделался от Алины, а то она сама бы никогда не отцепилась.

— Злой ты, оказывается! А почему ты на мне женился?

— А потому, что полюбил. И теперь считаю, что навсегда.

— Думаешь?

— Уверен.

Он пересел ко мне поближе, обнял, и мы замолчали, пока я удовлетворяла плотское желание сахара и клубники.

— И в свете всего сказанного… — оглядев пустые вазочки, прислушалась к себе. Нет, мороженого я больше не хочу. Но очень хочу провести немного времени с мужем. А он перебил меня:

— В свете всего сказанного, малыш, я предлагаю сбежать с этой скучной вечеринки и отправиться в одно замечательное место, где никто нам не помешает!