– Грех вам говорить такое! Посмотрите на себя! Ладная да пригожая леди! Все мужчины на вас заглядываются!

Роза смутилась.

– Вы преувеличиваете, Кейт! – глаза девушки затуманились, она словно забыла, что в комнате не одна, и стала мечтать вслух: – Когда-нибудь я отдам и сердце, и душу любимому мужчине, но сейчас буду строга к себе, чтобы избежать риска: а вдруг меня снова предадут?

– Миледи, лорд Хок вас не предавал! – воскликнула Кейт, ворвавшись в ее мечты.

Роза резко, как бы очнувшись, повернулась к камеристке.

– Кейт, вы не знаете, о чем говорите!

– Есть что-то между вами, миледи! Это сразу замечается! Только почему вы так мучаете друг друга?

– Ничего, кроме злобы и презрения, между нами нет!

– Может, это вы так относитесь к лорду Хоку, но наш хозяин очень вас любит!

– Хорошо же он относится к тем, кого любит! Держит меня в клетке, как пленницу!

– Значит, у него есть на то причины, миледи.

– Да! Его жестокость! – гневно бросила Роза.

– А я вам говорю, он вас любит!

– Ошибаетесь! Даже заманивая меня в сети, он не признавался в любви! Видимо, это была бы уж слишком грубая ложь!

– Не удивляйтесь! Хозяин никогда не говорит о своих чувствах.

– О чем ему говорить? У него никаких чувств нет! Только честолюбие и жадность.

Кейт вскипела.

– Жадность? А какой замечательный подарок он вам сделал? Белая Дама – великолепная лошадь! Вы каждый день на ней катаетесь!

– Это, чтобы я не чувствовала себя узницей! Но я остаюсь ею, несмотря на прогулки!

– А покои? – Кейт повела рукой. – Здесь никто на жил с той поры, как погибла леди Мэри, – глаза женщины затуманились печалью. – Как мы все ее любили! Но крепче всех любил свою сестру сам хозяин. Он никогда бы не позволил вам жить в этой комнате, спать в этой постели и носить одежду леди Мэри, если бы не относился к вам так же, как и к ней.

Роза приказала себе не обращать внимания на слова Кейт. Бред пьяной женщины! Сейчас никак нельзя думать о Гарете! Роза лишь позволила себе удивиться: как человек с такими холодными глазами может быть сентиментальным? Но нечего поддаваться настроению! Гарет ее жестоко обидел! Она никогда не будет иметь с ним никакого дела! И с другими мужчинами пока тоже.

* * *

Кейт всхрапнула, ее голова свесилась на грудь. Роза набросила на себя подбитую мехом накидку и спрятала под нее сверток с необходимыми вещами. Она заперла в спальне спящую камеристку.

Обмануть Хола оказалось совсем нетрудно. Его юное лицо озарилось широкой улыбкой, когда он увидел в конюшне Розу.

– Какую лошадь прикажете оседлать для вашего сопровождения, миледи?

Она не отводила глаз от его лица, твердо произнося:

– Сегодня, Хол, я поскачу одна.

Тень сомнения скользнула по безбородому юному лицу.

– Миледи, но хозяин…

– Я поскачу одна! Рыцари лорда Хока утомились нянчиться со мной!

Подарив юному конюху свою самую обворожительную улыбку, она добавила:

– Хол, я хорошо держусь в седле?

– Да, конечно, миледи.

– Вот и прекрасно! Выводи Белую Даму во двор.

Юноша вывел лошадь. Роза стремительно бросилась в темный угол конюшни и достала кольцо. Ее палец почувствовал привычную тяжесть.

Копыта Белой Дамы процокали по узкому мосту надо рвом за оборонительной стеной замка. Медленно, чтобы не вызвать подозрений, Роза проехала через город. Она отвечала улыбками на вопросительные взгляды горожан. Пусть все думают, что она на прогулке. Роза приветливо кивнула малышам, игравшим в мяч, сделанный из соломы. Сердце странно кольнуло. Она успела привязаться к этим детям?

За городом лошадь пошла рысью. Плохо наезженная дорога вела на восток. Роза не знала, куда едет. У нее начиналась новая жизнь. Она сбежала от Гарета Хока.

– Пошли! – прорычал Гарет, вкладывая всю свою ярость в слово.

Кейт семенила перед ним, качая головой.

– Дура! – кричал лорд, проходя в комнату.

– Если бы не любовь к тебе покойной сестры, я, не задумываясь, выбросил бы тебя из замка!

Побег Розы для Гарета был громом среди ясного неба. В душе клокотала ярость, он едва сдерживал себя.

Камеристка была на грани истерики.

– Говори, Кейт! Когда сбежала леди?

– Не могу сказать точно, милорд. Она напоила меня вином, и я уснула.

Гарет схватил стул за спинку.

– Вспоминай, женщина! Когда это было?

– Вчера, милорд, около полудня.

Вчера. Гарет со скоростью ветра спустился по винтовой лестнице.

Последнее время он вел себя как провинившийся муж, старающийся искупить свою вину: то и дело ходил в башню Мэри навестить Розу, собрался подарить жене прелестный зимний плащ с капюшоном, отделанным кроличьим мехом… Но все было слишком поздно!

Стремительно Хок пересек замковый двор.

– Керви! – закричал он.

Старший конюх появился мгновенно.

– К вашим услугам, милорд!

Гарет приказал собрать всех конюхов.

– Где Белая Дама? – спросил он.

Конюхи переглянулись, но промолчали.

– Ну, мальчик, отвечай! – голос Гарета перешел в свистящий шепот, он грозно глянул на Хола.

Тот побледнел, как полотно.

– Леди вчера велела оседлать Белую Даму, милорд!

– Она уехала одна?

– Да, сэр. Леди обещала вернуться.

– И ты позволил ей уехать? Седлать мне Абеларда!

* * *

Всадник в коричневой сутане медленно, ехал по дороге. Он откинул капюшон, обнажив выбритую макушку. Леди на белой лошади обогнала его.

– «Это женщина Хока, – подумал всадник. Стройный стан, яркие губы, длинные блестящие, волосы… Ай да Хок! Какое сокровище заполучил!»

Монах представления не имел, что леди делает здесь, так далеко от Мастерсона, но чувствовал: совершенно случайно ему невероятно повезло. Он догнал всадницу, пришпорив коня.

Роза вынуждена была с ним поздороваться, заметив его странную улыбку.

– Добрый вечер, брат! – приветствовала она монаха.

Он склонил голову.

– Добрый вечер, госпожа! Ну и холодно же сегодня! Скажите мне, что занесло вас в такую даль?