Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Письмо осталось? Я могу взглянуть? – зацепился я, не веря, что мой отец хоть как-то причастен ко всему этому.
– Разумеется, – кивнула профессор. – Мой кабинет близко. Я принесу.
Ее не было меньше пяти минут, а когда Элеонора вернулась, то выглядела запыхавшейся. Похоже, она и в самом деле спешила принести мне бумагу, подтверждающую, что мой отец главный злодей этой истории.
– Вот, держите, – она протянула мне сложенный вдвое лист.
Пришлось подойти к свету, чтобы разглядеть получше.
– Печать и подпись моего отца, – сообщил я. Как бывшему главе королевской канцелярии, мне хватило полувзгляда, чтобы это понять. – Но все же это подделка.
– Издеваетесь? – голос Мефисты дрогнул. – Что значит подделка?
– Бумага желтая, – я прислонил лист к оконному стеклу, чтобы через него прошли солнечные лучи. Сразу стали видны остатки другого письма, очень старого, различимыми были только некоторые слова, и все же оригинальное письмо точно было другим, нежели то, что оказалось поверх. И я произнес: – Кто-то вытравил чернила и составил новое письмо. Кроме того, есть еще один прокол… Почерк.
Миртл слетела с моего плеча и зависла в воздухе над письмом.
– Почерк как почерк, – выдала она. – Или короли пишут как-то по-особому? Справа налево, например?
– Он слишком идеален, так отец писал до того, как получил все те ранения, – ответил я ей. – В последний год ему пришлось учиться держать приборы заново, нажим не такой крепкий, а его письма полны чернильных клякс из-за дрожащих пальцев. Вы видите здесь хоть одну кляксу?
Я передал письмо обратно Мефисте.
И та отрицательно покачала головой.
– Вот и ответ. Кто-то подделал письмо, используя старую бумагу. В суете после смерти Артемиуса никто даже внимания не обратил на нестыковки. Нам просто было не до этого.
– А я думаю, король замешан, – с умным видом вспорхнула с моего плеча Миртл, поднимая указательный палец вверх. – Сам дал кому-то старую бумагу!
– За такие голословные обвинения раньше сжигали на костре, – гневно зыркнул я на нее.
– Почему же голословные? – совершенно неожиданно встала на ее сторону Мефиста. – Дом Бэдфорд пусть и в дальнем, но все же родстве с правящей династией.
Я только поморщился.
– Если мой отец переспал с кем-то из оборотней, это еще не означает родство.
– А ваш сводный брат? – напомнила Элеонора. – Рассел.
– Он точно ни при чем. Если я в ком-то уверен, то это в нем, – мои слова были категоричны.
– А ведь эти близнецы что-то говорили про семью, – начала припоминать феечка, задумчиво держа себя пальчиками за крошечный подбородочек. – Что-то про могущественных людей, которых опасаются, и что причиной всему семья.
– А это может означать что угодно, – был непреклонен я. – Если бы мой отец хотел убрать Артемиуса, то сделал бы это официально – отправил бы на каторгу за растраты и расхищение академического бюджета, многочисленные взятки и прочее. А не стал бы подделывать собственные письма, чтобы пристроить двух шпионящих оборотней.
– Звучит, конечно, логично. – Мефиста обошла кругом палату, подошла к окну и задумчиво посмотрела вдаль. – Тогда кому это нужно? На вашем месте, рьен Рэкшор, я бы все же подумала на меня. Все как будто и вправду указывает на мою кандидатуру.
– Конечно на вас, – буркнула фея. – Послали Габриэль в свой сад, а ее там чуть не прибили. И траву не нашла, и вот, – Миртл ткнула пальцем на лежащую оборотницу.
Но Мефиста так и не обернулась, чтобы посмотреть на нее, а я почувствовал что-то в ее мыслях, будто далекую тоску и грусть.
Удивительно, даже сейчас рядом с феей, чьи способности должны были блокировать мои, я ощущал свой дар. Должно быть, дело было в Габриэль. Чтобы проверить, я подошел к ней ближе и с осторожностью коснулся лапы. Медовый запах вокруг витал даже сейчас.
Пальцы будто закололо током, а вместе с этим границы ментального дара расширились.
– Отойдите от нее, – тут же обернулась Элеонора.
Тугой поток ревности от профессора обжег меня, что несказанно удивило.
Я попытался уловить что-то конкретное: слова, отголоски ее мыслей; но лишь чувство ревности и какой-то белой зависти исходило от женщины, а еще вины.
Серьезно? Мефиста ревновала меня? С какой бы стати? Я не припомнил, чтобы она ко мне вообще когда-то испытывала романтические чувства, и все же она повторила свои слова уже куда спокойнее:
– Отойдите, вы мучили студентку на протяжении нескольких недель, не думаю, что ей будут приятны ваши прикосновения, когда она очнется.
Я приподнял бровь, но все же отошел.
Признаться, любопытство овладело мной и неожиданная мысль, которая даже для меня была смелой и дерзкой.
– Зачем вы дали Габриэль второй шанс в поисках неведомой травы? – спросил я, прищурившись. – Не похоже на вас. Сколько себя помню, вас считали самым строгим педагогом академии.
Губы Элеоноры чуть дрогнули, но она тут же ответила:
– Девочка талантлива, глупо не дать шанс той, кто действительно достоин.
– У нас сотни талантливых студентов, и никогда не было поблажек. Так что иначе?
– Ничего, – категорично заявила Мефиста. – Вы ищете причины, которых нет.
Я ей не ответил, но сомнения все же остались – уж слишком странно вела себя профессор по отношению к обычной оборотнице. Заступилась на экзаменах, после зачем-то вызывала меня и задавала насчет нее странные вопросы, будто чего-то опасалась, и все равно продолжала опекать, испытывая почти что родительские чувства. Это ведь по ее приказу девчонку заселили на несколько дней раньше в академический корпус, чем было положено правилами.
Но мы не в старых волшебных сказках, где маленькая сиротка может найти родителей спустя годы. Габриэль говорила, что ее мать и отец погибли в шахтах, когда ей исполнилось два года, значит, должна их помнить, и как минимум один из них должен быть оборотнем. Так что вряд ли Мефиста могла оказаться сбежавшей мамочкой. А значит, тут могло быть что-то еще.
Для себя же я мысленно сделал пометку узнать, где находилась Элеонора в годы, когда родилась Габриэль; может, и посещала Предгорья в поисках волшебных трав, кто знает.
От мыслей отвлек тихий шорох, я обернулся к кровати и увидел, как серебристая шерстка начала исчезать, втягиваясь в тело девушки, ноги и руки удлинялись, кожа розовела…
– Накройте ее, – завопила Миртл, и, прежде чем я среагировал, Элеонора кинулась к кровати, прикрывая Габриэль одеялом.
Ринулась быстро, будто оберегала ее от моих глаз.
Нет, между этими двумя что-то точно было не так, но с этим
