едва по полбоекомплекта на орудие, к ДШК только полтора. А Борисов что-то не торопится. Вообще, я батарейный старшина, снабжение боепитанием не моё дело, это как раз работа Борисова, как и боеприпасы для личного оружия и топливо для машин. А моя забота, чтобы батарейцы были сыты, накормлены, в чистой и справной одежде, и чтобы оружие при них было.

Только часа в два дня примчался Борисов на нашей полуторке, мы как раз третий налёт за этот день отбили. Обежал тылы, расположение моего хозотделения и ничего не нашёл. И вдруг заметил дочку Хромцевых, которой я на полдник выдал стакан сметаны и булочку. Рядом с ней на пустом снарядном ящике лежал неочищенный мандарин, это ей на десерт.

Борисов тут же подскочил ко мне и ткнул пальцем в мандарин.

– Откуда это?! – проорал он.

– Лётчики поделились, – ухмыльнулся я.

Он тут же впаял мне два наряда вне очереди, убежал и, сообщив о наказании командиру батареи, вскоре укатил. Взъерошенный он был и взбешённый: видимо, накрутили, чтобы работать заставить. Я хренею от таких кадров. Вон один из старшин тоже и котлы нашёл, и припасы, покормил своих бойцов, а другой старшина выдал бойцам продукты: мол, сами готовьте. Такой же, как и Борисов, два сапога – пара. Был бы комдив нормальный, организовал бы работу, а этому всё до фонаря. Ладно, у меня тут дела благодаря Марине появились.

Вообще, Марина не собиралась ехать с колонной лётчиков, ей казалось, что ночью на самолёте куда безопаснее и быстрее, просто на разведку пошла. Причём мы почему-то не вспоминали о семьях других командиров дивизиона. К счастью, теперь их судьбы не на моей совести, за их эвакуацию отвечает Зиновьев.

Марина же, вскоре вернувшись, вдруг спросила:

– Андрей, а в том твоём самолёте сколько мест?

– Двадцать восемь. А что?

Я поначалу хотел отвезти её на связном «мессере», сам сев за штурвал, но потом подумал, что если она рассмотрит кресты на крылья (а такое возможно), возникнут неудобные вопросы. Оно мне надо? Поэтому решил, что мы полетим на пассажирском «Дугласе», на котором я сестёр отправил в Москву. А про свободные места я так рассудил: соберу перед темнотой желающих выехать беженцев с детьми и вывезу их.

А тут Марина, похоже, уже нашла пассажиров. Так и есть, её следующий вопрос был:

– А свободные места есть?

– Самолёт пустой, только мы трое и лётчик. Вылетаем, как стемнеет.

– На аэродроме много семей командиров и лётчиков. Машин не хватает.

– Не проблема, договорись насчёт женщин с детьми, довезём их до окраин столицы.

– Мне договориться?

– Я немного занят, так что лучше тебе.

Марина, задумавшись, ушла. Я же, заметив слежку, решил на ужин ничего не готовить. А смысл? Борисов отправил бойца следить за мной: мол, как только всё будет готово, сообщить ему. Причём уже пообещал на ужин штабу дивизиона макароны с тушёнкой и компот. Вот что неймётся человеку? Одно слово – идиот. Ну а что узнал меню на вечер, так я секрета из этого не делал.

За полчаса до ужина я, поручив своим бойцам отвлечь соглядатая, сбегал в дальний конец оврага, где достал немецкую полевую кухню, оба её котла были полны. В два больших термоса я черпаком перекидал из котла макароны с тушёнкой и в ещё два из другого котла перелил компот, плюс приготовил вещмешок ещё горячих лепёшек. Кухню убрал, кликнул своих бойцов, и они доставили термосы к батарее. Я тем временем уже лупил по железке, оповещая бойцов об ужине и готовясь встать на выдаче.

Когда на полуторке, летевшей на полевой дороге, поднимая столб пыли, примчался Борисов, батарейцы уже поужинали и хрустели яблоками. Зачем здесь Борисов, все уже были в курсе, я секрета не делал, и батарейцам очень не понравилось, что их пищу собирались отобрать, так что сейчас они насмешливо наблюдали, как снабженец изучал всё вокруг. Термосы я заранее убрал в Хранилище, а то ещё отберут: мол, не числятся за батареей.

Так что Борисов ушёл ни с чем. А когда он вернулся в расположение штаба, его там так построили, что электровеником начал бегать. Уехал куда-то и вернулся со старой полевой кухней на прицепе. Повар сразу стал её мыть и готовить. Вот, умеет же, если правильно мотивировать.

До вечера налётов больше не было, хотя батарея дважды открывала огонь по идущим на высоте бомбардировщикам. И надо же – прямое попадание. От разрыва снаряда внутри кабины произошла детонация бомб, взрыв смёл ещё два самолёта, летевших рядом, и те тоже начали падать. Такие золотые выстрелы редкость, я сам видел такое впервые. И всего два парашюта распустились в небе. Перед темнотой к нам прибыли из штаба корпуса, вынесли благодарность батарее, я тоже в строю стоял, как и положено.

Что касается семей комсостава лётных частей с аэродрома, то Марина договорилась. Берём всех, кто остался. Это чуть больше имеющихся мест, но ничего, три часа и на полу посидят, а по весу мы укладываемся.

После ужина, за два часа до темноты, Марина пришла с капитаном-лётчиком, который представился начальником штаба бомбардировочного полка. Видел я, как они взлетают и возвращаются, причём возвращаются обычно в куда меньшем числе. На СБ летают, уже устаревший бомбардировщик.

Мы обговорили подробности: куда они доставят беженцев, где будет ждать самолёт. Капитан удивился, что я не хочу садиться на их аэродром: полосу ещё латают после прошлых налётов, но ведь можно. Я ответил, что самолёт, скажем так, взят под моё честное слово, без полётного расписания и разрешения. Поэтому высадят всех в десяти километрах от Москвы. На месте будет ждать автобус, довезёт всех до города. Капитана устроило, хотя он и подивился такой организованности.

Когда он уже уходил, я поинтересовался:

– Что-то давно не слышу шума авиационных моторов, лишь недавно звено истребителей поднималось, и всё.

– Топливо закончилось: прямое попадание в подземный резервуар. Уже выгорело всё. А новое топливо только под утро обещали подвезти: дороги забиты.

– Так это он дымил? Сожалею. А с топливом какие проблемы?

– А что, есть? – сразу спросил капитан, приняв охотничью стойку. Никогда не видел я эту стойку, но сразу понял: это она.

– У нас половина танков на авиационном топливе. Думаете, не найду для наших соколов машину-другую с бочками бензина?

– Мы будем очень благодарны, – сразу отреагировал капитан.

– Сами забрать сможете?

– Да, есть трактор с тележкой. Машины, на которых семьи отправили, ещё не вернулись.

– Тогда через полчаса можете выезжать к повороту на хутор пана Казакевича. Там на опушке вас будут