«Тогда по Руской земли ретко ратаеве кикахутъ». — «Кикахуть» от чешского kychati, чихать.

«А галици свою речь говоряхуть, хотять полетети на уедие». — Oujed (česk.) падаль.

«За нимъ кликну Карна и Жля по скочи по Руской земли, смагу мычючи въ паламяне розе». — Карна и Жля, должно быть, злые духи древнеславянской мифологии; Карна от чешского krneti, изрезать, измаять; krnawy — измаянный, изведенный. В Лузичах находилась Карпова гора, Karnberg, вероятно, посвященная Корне, как другие Триглаву, Перуну и т. д. Krnow, воеводство в чехах. Zelu, Zela у Неплаха, Гела у Мартина Вельского, западнославянское божество; у нас жля или желя = печаль. «Наведе на ня Господь гневъ Свой, въ радости место наведе на ны плачь и во веселье место желю, на рецъ Каялы». Значение этого божества определяется названиями тех местностей, в которых существуют следы древнеславянских могил; таковы в чехах Zalkowice, Zalkow, Zalany; у нас Желянь, городище Ельня, реки Елань и Желень и т. д. По Стоглаву, кладбища назывались у нас жалъникями. — Smaha (česk.), пожар, огонь, дым от пожара; как у нас кресник, так у лужичан смажник, месяц огня, июнь. — Мычючи от чешского myceti, метать. Смысл и картина следующие: «За ним взвыли Карна и Жля, поскакали по русской земле, бросая огонь из пламенного рога».

«У Плесньска на болони, беша дебрь Кисаню». — Скептическая школа причисляла слово болонье к свидетельствующим о подложности Слова о полку Игореве; мы находим его и у Даниила Паломника и в летописи: «Володимеръ же мня ако къ нему идуть, ста исполчивъся передъ городомъ на болоньи». Акад. Слов. толкует болонье: «Пространство между двумя валами окружавшими город». На каком основании? Blonie (polsk.), blana (česk.), луг, болотистое место.

«Рано еста начала Половецкую землю мечи цвелити, а себъ славы искати». — Kwilić sie (polsk.), kwiliti (česk.), плакать, выть; мучать. В Волынской л. под 1263 г. «сестра твоя умираючи велъла ми тебъ поняти за ся, ати инаа детии не цвелитъ».

«…Съ черниговьскими былями, съ могуты, и съ татраны, и съ шельбиры», mohuty (česk.) могучий. Не указывают ли татраны на карпатцев?

«Не рекосте мужаимеся сами, преднюю славу сами похитимъ, а заднюю ся сами поделимъ». — «Мужаймося, мужаймеся», польский и доныне еще существующий оборот.

«Не се зло княже ми не пособие: на ниче ся годины обратиша». — Niče = ничто; ničety = w nic se obraceti = обратиться в ничто. К тому же корню niče — ничто должно отнести встречающиеся в Слове выражения: «ничить трава жалощами» — «а веселие пониче» «тониче веселие».

«Ярославнынъ гласъ слышитъ: зегзицею незнаемь, рано кычеть». — Зегзица (česk. zezhulka), кукушка. Kyhati (česk.), кричать по-журавлиному, по-гусиному.

«Уныша цветы жалобою, и древо стугою къ земли приклонило, а не сорокы встрошкоташа». — Stauha (česk.) stuha (ol. et. sic), привязь. — Troskotati (česk.), трещать.

Я не думаю, чтобы в виду этих примеров было возможно отвергать присутствие западного начала в языке Игоревой песни. Слова: трудный (печальный), рокотать (греметь), комони (кони), абы (utinam), чили (аще бы), пасти (стеречь), срожати (яриться), клект (орлиный крик), успити (усыпить), убудити (разбудить), рассушаться (рассеяться), потручати (позвонить), хоть (супруга), уедие (падаль), кикати (чихать, тешиться), смага (пожар), мычети (метать), болонье (луг), цвелити (мучать), ниче (ничто), кычати (кричать по-гусиному), стуга (привязь), троскотать (трещать) встречаются по большей части только в Игоревой песни; у чехов и у поляков они существуют и доныне в тех же формах и при одинаковом значении. Кроме отдельных слов, мы указываем и на тождественные с нашими западнославянские эпические обороты и выражения: jar tur, otnia zlata stola, váleno deň, váleno deň vtery (в Слове: бишася день, бишася другый), свычая и обычая и пр. — Форма русичи (в двух местах русици), которую г. Куник напрасно считает бессмысленной, принадлежит языку того народа, коего племена назывались лутичи, лютомиричи, ветничи, вятичи, радимичи и т. д. Само собой разумеется, что языком, на котором писано «Слово», не говорили ни русские люди XII столетия, ни потомки первых варяжских князей; как духовные лица XII века выражались славянским наречием IX, так певец Игорев старыми словесами X и XI; так и в наше время Лермонтов подделывался под лад древнерусского сказочного слога в песне про купца Калашникова. «Слово о полку Игореве», как по мифологическим представлениям, так и по слогу принадлежит не XII, а XI и даже X веку; оно дает нам живое понятие о княжеском языке и народных повериях времен Владимира и Ярослава.

4. Летописи.

А. Лаврентьевская и Троицкая летописи.

Стр. 11: «они бо ны онако учать». — Onako (česk.), иначе.

23. «Бе бо тогда вода текущи въздоле горы Киевския». — wzdelj, wzdylj (česk.); wzdluz (polsk.), вдоль.

24. «И повеле людемъ своимъ съсути могилу велику, яко соспоша, и повела трызну творити». — Ssutj (česk.), ссыпать; ssuty — ссыпаный.

28. «Изъ угоръ сребро и комони». — см. ниже.

37. «Си бо омывають оходы своя» и пр. — Ochod (česk.), intestinum rectum, vagina uteri.

50. «Перуна же повеле привязати коневи къ хвосту, и влещи съ горы по Боричеву на Ручай, 12 мужа пристави тети жезльемъ». — Tjti, tetj (česk.), бить, рубить; tjti bicem, сечь.

«Яко пустиша и пройде сквозъ порогы, изверже и вътръ нарене, и оттоле прослу Перуняна ренъ». — Reyna (česk), луг, пажить.

52. «Володимеръ же приде въ товары, посла биричи по товарамъ». — Biřic (česk., biruc, mat. verb.), proclamator, глашатый.

62. «Да то ти прободемъ трескою черево твое толъстое». — Treska (pro trestka ex trest), камыш.

62. «Онъ же въ немощи лежа, въ схопивъся глаголаше; о се женуть, побегнете». — Wzchopiti se (česk.), wspiac sie (polsk.), привстать, приподняться. Слово «женуть» см. выше.

73. «Се бо по дьяволю наученью кобь сию держать, друзии же и закыханью верують, еже бываеть на здравье главе». — Zakychati (česk.), чихнуть; zakychati koho, чиханьем помянуть. Другие списки вместо западного закыхание читают «чиханью» «зачиханью».

76. «Сима же тепенома и браде ею поторгане проскепомъ, рече има Янъ». — Prostep, prostjp, prostepec (česk.), клещи, клещики.

114. «Пойди съ нами Берестью, яко се вабить ны Святополкъ на снемь». — Одно из многозначащих для нашего предмета варяжских слов. То, что у нас вече, у сербов сборы, у ляхов seym, zyem, syem, то у чехов снемы, snem, snemy — собрание кметов, лехов и владык, под верховым началом великого князя; впоследствии всякого рода собрание. Отсюда перешедшее и к нам выражеше snjti se, сняться. В летописи: «Братья вся сняшася, Святополкъ, Володимеръ, Давыдъ, Олегь».