к западной жизни, жить заемным западным умом. Восстановить идейную, концептуальную независимость, суверенитет мысли — вот, может быть, самое сложное, вот то, от чего мы пока бесконечно далеки.

Президент описал происходящее внедрение гендерного подхода и однополых браков словами «совсем спятили уже там». Действительно ли они там спятили, или всё происходящее закономерно? В чем генезис феминистского движения, в недрах которого родился и гендерный подход, и импульс к раскрепощению сексуальности, и подавление мужского начала через представления о «токсичной маскулинности»?

(«Мы — внучки тех ведьм, которых вам не удалось сжечь». Митинг феминисток в Испании)

С одной стороны, феминизм подхватил и доразвил упомянутые нами представления психоаналитиков и неомарксистов о патриархате как источнике несвободы. И к этой линии эволюции идей мы еще вернемся. Но, с другой стороны, его появление и его колоссальная роль в современную эпоху были предопределены произошедшей на Западе трансформацией отношения к женщине и самого патриархата как общественной реальности.

Здесь необходимо отметить, что важнейшей чертой феминизма является критика так называемых эссенциалистских представлений о половых различиях. То есть представлений, согласно которым мужское и женское существуют как особые метафизические принципы, что есть мужская и женская природы, мужская и женская сущность.

Приведу простой пример. Одно из главных требований феминизма и гендерного подхода — в том, что женщины и мужчины должны быть представлены во всех профессиях в равных долях. В упомянутой выше программе по «гендерной интеграции» для Украины авторы сокрушались, что женщины на Украине владеют только 13 % крупных предприятий вместо 50 %. При этом никак не рассматривается та истина, что этот «расклад» (13 % против 87 %) возник естественным путем и отражает реальный уровень притязаний со стороны мужчин и женщин на эту профессию (а в случае с другими профессиями этот расклад будет отличаться). Точнее, этот подход и эта истина — что женщины по природе не склонны реализовывать себя во владении крупным бизнесом — рассматривается как дискриминация женщин с позиций «эссенциализма».

Феминистки считают представления о существовании сущностно мужского и сущностно женского частью системы патриархата, используемыми для оправдания ситуации угнетения женского пола мужским. Вместо эссенциализма они вводят «конструктивизм» и именно половые различия объявляют социальным конструктом. То есть якобы на самом деле женщины склонны к владению крупным бизнесом, может быть, даже больше мужчин. Но «мужское общество» предписало им, условно, «место на кухне». Это и есть суть гендерного подхода. Как говорит Левант, половые различия «сконструированы из кусочков биологического, психологического и социального опыта для достижения определенных целей», а именно поддержания системы патриархата.

Казалось бы, невозможная мысль! Есть половые признаки, выраженные на теле, первичные и вторичные. Есть представления о высших мужском и женском принципах, выраженные почти во всех религиозных и культурных традициях (причем не только в патриархальных). Как можно всё это отменить, убедив существенную часть человечества в том, что пол — целевая социальная конструкция?

И, однако, это оказалось возможным. Оказалось, что первичные и вторичные половые признаки можно без труда корректировать с помощью гормональной терапии и хирургического вмешательства. Что человечество может массово генерировать «чудищ» неопределенного пола. А пресловутый эссенциализм, то есть представление о существовании мужского и женского принципа, можно увести в тень в результате общего снижения уровня философского и интеллектуального дискурса, его разубоживания.

Кстати, ряд феминисток, в частности Джудит Батлер, которая является также философом постмодернистского направления, видят в эссенциализме основную опасность для единства и победоносного наступления феминистского движения. Литература на гендерную тему старается подчеркнуть архаичность эссенциализма и убедить читателя в том, что всерьез существование мужского и женского принципа давно никто не рассматривает.

Часть человечества вполне убедили в том, что пол — это социальная конструкция. Что сексуальность, как пишет другая крупная феминистка Гейл Рубин — это в такой же степени продукт человеческого общества, как «диеты, транспортные средства, системы этикета, формы труда, типы развлечений, производственные процессы или модусы подавления».

На деле «фокус» нужен только для разрушения патриархата. Гендеры, которые якобы заместили «устаревшие» представления о мужском и женском принципе, используются только для того, чтобы демонтировать один из этих принципов — мужской. Но если сущностно мужское и сущностно женское на самом деле существуют, то что являет собою феминизм с этой точки зрения? Если «мужское» подавляется, то что происходит с «женским»?

Страшная дорога свободной личности — 3

Илья Росляков / Газета «Суть времени» № 509 / 25 ноября 2022

Что касается миссии Христа, спасителя человечества, она для Бёме заключается в преодолении грехопадения (существом которого было появление половых различий) посредством ликвидации женского начала

Развернувшуюся войну с патриархатом невозможно понять, не анализируя отношения мужского и женского начал в истории западного мира.

В западной христианской культуре веками существовало специфическое отношение к женщине, связанное со страхом перед заложенной в ней огромной энергией, и стремление подавить эту энергию. Это базировалось на характерных для части христианской традиции представлениях о греховности тела как такового, на отрицательном отношении к плоти.

Одним из ключевых источников такого представления является неоплатонизм — учение, созданное в III веке философом Плотином в Древнем Риме, этой колыбели современной западной цивилизации. Плотину покровительствовал римский император Галлиен, поддерживая его идею о создании «города философов».

Плотин рассматривал творение как эманацию, то есть постепенное излияние божественной полноты беспредельного и непознаваемого Первосущества, которое он называет также Единым. Эманация подобна излиянию света из Солнца и происходит по закону ухудшения — то есть чем дальше изливается божественная животворящая сила, тем более она неполна. Обобщая систему Плотина, немецкий историк философии Эдуард Целлер, специалист по античности, пишет: «Совокупность существ, возникающих от первосущества, образует лестницу убывающего совершенства, и это убывание продолжается до тех пор, пока в конечном итоге бытие не дойдет до небытия, и свет — до тьмы».

Первым созданием Единого по порядку истечения является «нус» (др. — греч. νοῦς — мысль, разум, ум) — высшее созерцательное мышление и высшее бытие. Затем истечение продолжается в мировую душу. Высший аспект ее не взаимодействует с чувственным миром, и только низший аспект души изливается в материю, не имеющую подлинного бытия и потому злую. Последнее Плотин считает падением души. По его тексту, душа «теряет крылья и попадает в оковы тела», «погребается и остается в темнице». Плотин считает, что «жизнь в теле сама по себе есть зло». По свидетельству Целлера, вся плотиновская «этика определена мыслью, что для души связь ее с телом есть источник всего зла, и что всякая деятельность имеет тем большую ценность, чем менее она приводит нас