— Чья это колесница? — спросил он. — Она принадлежит Одиссею? Он ее купил?

— Нет, — ответила девушка. — Это повозка для путешественников. Она отвезет нас в город.

У Ксандера закружилась голова от всего происходящего. Тошнота вроде бы прошла, но у мальчика начался страшный жар. Ему захотелось ощутить дуновение морского ветра на лице. Пот закапал ему на глаза, и он вытер его рукавом туники.

Ослы потащились по извилистой улице через нижний город, поднимаясь к городским стенам. Мальчик вытянул шею, чтобы посмотреть на ярко разукрашенные дома, некоторые из них были украшены цветами, другие — резным деревом. Они проехали мимо домов гончаров, их изделия были сложены на полках снаружи. Мастера по металлу работали прямо на открытом воздухе, одевшись в кожаные передники из-за жара горна. Текстильные мастерские сушили на улице окрашенную одежду. В воздухе стоял запах горячего металла, свежего хлеба и цветов, сильный аромат навоза и духов, и еще сотня других запахов, которые были незнакомы мальчику. Вокруг было шумно, звучал смех, жалобы покупателей, мычание ослов, скрип колес и кожаных поводьев, раздавались пронзительные женские голоса и крики разносчиков.

Теперь Ксандер мог рассмотреть городские стены вблизи. Они выросли перед ним под тупым углом, мальчику показалось, что на них невозможно забраться, но внезапно они выпрямились и устремились прямо в небо.

Повозка медленно приближалась к огромным воротам, скрытым в тени высочайшей башни, почти вдвое превышающей по высоте городские стены. Когда Ксандер вытянул шею, чтобы увидеть вершину башни, ему показалось, что она упадет прямо на него, и мальчик быстро отвел глаза. Напротив башни стояли грозные статуи свирепых воинов с копьями в руках в украшенных гребнем шлемах. Ксандер заметил, что худой возничий перестал кричать на своих ослов и склонил голову в молчании, когда повозка проезжала мимо статуй.

— Это Шеанские ворота, Великие ворота Трои, — сказал Одиссей. — Это главный вход в город со стороны моря.

— Они очень большие, — заметил мальчик. — Теперь я понимаю, почему их называют Великими.

— В Трое много ворот и башен. Город постепенно растет. Но четвертые ворота охраняют Верхний город, где живут богатые и могущественные люди.

Когда повозка достигла ворот, ее внезапно поглотила темнота. В проходе было тихо и, несмотря на жаркий солнечный день, холодно. Мальчик мог слышать только стук копыт и биение своего сердца.

Повозка выехала из темноты, и он прищурил глаза от света и блеска золота и бронзы. Дорога внутри города была сделана из камня, а за воротами — из тех же золотых кирпичей, что и стены. Дорога была такой широкой, что Ксандер сомневался, что мог перебросить через нее камень. Она поднималась вверх между большими зданиями, самое маленькое из которых было больше, чем крепость Кайгона в бухте Голубых Сов. Ксандер почувствовал себя муравьем перед этими стенами, некоторые из которых были украшены изображениями сказочных созданий. Широкие окна и края крыши были отделаны сверкающим металлом и отполированным деревом. Высокие ворота были открыты, и мальчик увидел внутренний двор, усыпанный зеленью, и чудесные фонтаны.

Ксандер осмотрелся с открытым ртом. Мальчик посмотрел на Андромаху, которая приподняла свою вуаль и сидела, глядя на все удивленными глазами.

— Все города такие? — спросил он, наконец.

— Нет, парень, — весело ответил Одиссей. — Только Троя.

На улице было полно мужчин и женщин, гуляющих и скачущих на лошадях или колесницах. Их одежда была различных цветов и богато украшена, на руках и шеях сверкали драгоценные камни.

— Они все одеты, как цари и царицы, — прошептал мальчик Андромахе.

Она ничего ему не ответила, но спросила Одиссея:

— Все эти здания принадлежат царю?

— Все в Трое принадлежит Приаму, — объяснил он ей. — Эта никудышная повозка и дорога, по которой она едет, яблоки над нами — все принадлежит Приаму. Эти здания — дворцы троянской знати.

— Который дом Гектора? — спросила Андромаха, оглядевшись.

Одиссей показал вперед по дороге.

— Там наверху. Он находится за вершиной холма и выходит на северную равнину. Но мы направляемся во дворец Приама. После которого дом Гектора покажется лачугой крестьянина.

Повозка покатилась дальше, и вскоре показался дворец. Ксандеру показалось, что его стены были такие же высокие, как городские, заходящее солнце отражалось от его золотой крыши. Как только они проехали через отделанные бронзой ворота, то увидели напротив дворца галерею с красными колоннами, где повозка остановилась. Галерею охраняли воины, одетые в бронзовые доспехи, высокие шлемы с серебряными нащечниками. Белые плюмажи у них на шлемах развевались на ветру. Каждый держал одной рукой рукоятку меча, а другой — копье и сурово смотрел поверх головы мальчика. Эти воины были такими же невозмутимыми и молчаливыми, как статуи у Шеанских ворот.

— Это орлы Приама, мальчик, — сказал Одиссей, показав на воинов. — Самые лучшие бойцы, которых ты когда-либо встречал. Смотри, Ксандер, — продолжил он. — Разве это зрелище не вдохновляет?

Мальчик оглянулся и посмотрел на дорогу, по которой они приехали, за сверкающие крыши дворцов, золотые стены, на нижний город и море. Заходящее солнце окрасило небо в медный и розовый цвета, и море внизу напоминало озеро расплавленного золота. Вдалеке Ксандер увидел сияющий остров золотисто-кораллового цвета.

— Что это за остров? — спросил мальчик, решив, что это волшебное место.

— Не один, а два острова, — поправил его царь Итаки. — Первый, что ты видишь — Имброс, а большая горная вершина за ним — Самофраки.

Ксандер стоял, восторженно глядя на это зрелище. Небо потемнело, кроваво-красные всполохи, черные и золотые облака появились у него перед глазами.

— А там? — спросил мальчик, указав на север, на темные холмы, смотрящие на малиновое море.

— Это Геллеоспонт, парень, а земля за ним — Фракия.

Андромаха склонила голову к плечу мальчика и указала ему на юг. Там далеко за мерцающей рекой и широкой равниной Ксандер увидел огромную гору.

— Это священная гора Ида, — прошептала Андромаха, — где у Зевса его сторожевая башня. А за ней маленькие Фивы, где я родилась.

Теперь стало так жарко, что мальчик с трудом мог сдерживать свое дыхание. Он посмотрел на Андромаху, но ее лицо как будто поплыло у него перед глазами. Затем земля ушла у мальчика из-под ног, и он упал. В смущении Ксандер попытался встать, но силы покинули, и он снова споткнулся, упав лицом на холодный камень. Нежные руки перевернули его на спину.

— У него лихорадка, — услышал он голос Андромахи. — Мы должны отнести его внутрь.

Жара отступила перед долгожданной темнотой, и мальчик провалился в нее.

Туман сгущался, и Ксандер больше не мог видеть деревья и здания. Перед глазами стояла белая пелена, которая не давала видеть. Мальчик не мог вспомнить, почему блуждает в тумане, но отлично слышал голоса, разговаривающие поблизости. Ксандер пытался идти на звук, но не смог определить нужное направление.