Проснулся Жан-Антуан от громких оживленных голосов Лихих Малых. Определенно вчерашнее решение Капитана послушаться уговоров Чарли и Щенка было наиболее популярным из всех его решений за последнее время.

За завтраком, проходившим наспех, разбойник был полон бодрости и оптимизма, словно и не возвращался со второго этажа пару недель кряду угрюмый как мертвец.

– Как только мы придем к ней, ты городи все, что в голову взбредет, – указав на жующего кусок хлеба Щенка, распорядился Чарли. – Она тут же проникнется к тебе жалостью и согласится на необдуманные условия Капитана. Ты! – он повернулся к Жану-Антуану. – Просто стой и ничего не делай. Если она не сжалиться над Щенком, то точно сжалится над тобой. А ты! – Чарли развернулся к Капитану и решительно ткнул в его сторону пальцем, потом замялся под гневным взглядом главаря Лихих Малых и коротко пробормотал: – Ты руководи тут всем.

– То есть, я иду с вами? – спросил Жан-Антуан.

– Все правильно, – сказал разбойник.

– Хорошо, но должен вас предупредить, что я отказываюсь участвовать в любых ваших авантюрах. Никаких боев и прочего членовредительства ради выгоды, – четко проговорил юноша. – Вы должны дать мне слово!

– Слово разбойника! – с готовностью протянул руку Чарли для скрепления договора.

– Ладно, хватит болтать, пойдемте, – накидывая затертую утепленную куртку, находу позвал Капитан.

День выдался темный, ненастный, сырой и ветреный. Шел мокрый снег, ветер порывался сбить высокую с загнутыми по бокам полями шляпу Чарли. По скользким грязным улицам перебежками двигалась темная безликая масса жителей восточного Лондона, громко дребезжали оконные рамы домов, гремели ящики в проезжающих грузовых повозках. Чарли такая погода, казалось, нисколько не смущала, только придавала темпу его прогулочной походке. Капитан повыше поднял воротник и шел следом довольно ровно, а Щенок и Жан-Антуан, собравшись от холода, поспевали за Капитаном.

В Пеннифилдс обозначилась неуловимая перемена в прохожих, которую француз разобрал не сразу. С широкой оживленной улицы они свернули в длинный тесно заставленный торговыми лотками переулок, зажатый между темными блестящими стенами мокнущих домов.

Пригнув головы, Чарли и Капитан шагнули под накрывавшие переулок пестрые навесы и тенты из всевозможных материалов. Навесы не смыкались друг с другом, а только накрывали прилавки, поэтому растаявший снег ручьями стекал по ним прямо на прохожих, идущих по центру дороги, зато остатки дневного света терялись здесь окончательно. Некоторые матерчатые навесы прогибались под весом скапливающейся в них воды, другие наклонно спускались до плечей, а третьи наоборот были установлены высоко.

Торговля шла здесь полным ходом. Иногда продукты еще шевелились на прилавках в свете накрытых свечей, на земле валялся непонятного вида мусор, торговцы выливали из ведер дурно пахнущую воду с рыбьей требухой и прочими отходами прямо под ноги покупателям. Здесь же и готовили еду. В жестяных ящиках разводили огонь, от сковородок поднимались густые клубы пара, резкий запах и благословенный на таком холоде жар.

Чарли остановился купить себе что-то поесть, но Капитан уговорил его не задерживаться. Через переулок неслись громкие выкрики на языке прежде неслыханном для Жана-Антуана. То и дело ему казалось, что торговцы ругаются между собой, но потом они дружно начинали хохотать, что вводило француза в полное замешательство.

– Где мы? – спросил Жан-Антуан Щенка.

– На китайском рынке. Если у тебя есть какие-то богатства, советую хорошенько следить за карманами, обчищают здесь почище, чем в остальных районах.

Впрочем, перед набычившимся Капитаном прохожие расступались, и никто из них явно не собирался пытаться стащить у него монет. Они с Чарли оторвались вперед и что-то горячно обсуждали, явно не соглашаясь друг с другом. Китайцы смолкали, завидев их, и внимательно провожали взглядом, потом деловито воззревались на юношу и Щенка.

И хотя Жан-Антуан пробыл здесь всего пару минут, он ощутил перемены. В этом переулке их окружала общность, где все четверо, разбойник, юноша и двое Лихих Малых были посторонними.

Пожилая женщина, сидевшая в красном полумраке своего тента, по краям которого свисали китайские фонари, засушенные шкурки животных, похожих на крыс, и нанизанные на нити пучки жухлых трав, бросила на черную сковороду горсть мелких косточек, которые тут же задымились, поднимая в стылый воздух нити дыма. Неожиданно она схватила за руку проходящего мимо Чарли и, посмотрев на раскинувшиеся в сковороде кости, произнесла таким же потусторонним голосом, каким иногда говорил сам разбойник:

– Черная змея нависла над тобой, странник, – не пропускавшее никаких эмоций морщинистое лицо обратилось к разбойнику. Ее пальцы крепче вцепились в рукав Чарли.

Тот в недоумении скосил глаза наверх, ожидая увидеть над головой змею, потом глянул на остановившихся друзей и с любезным видом улыбнулся и попытался разжать ее бледные пальцы, отгибая их один за другим свободной рукой. Женщина, казалось, даже не замечает этого, упорно глядя в лицо разбойника.

– Спасибо, мне часто это говорят, – сказал он.

Посмотрев теперь долгим пронизывающим взглядом на Щенка, затем на Жана-Антуана и Капитана, она снова обратилась к Чарли, резко нарушив напряженную тишину:

– Смерть бродит где-то рядом с тобой и скоро постучится в дверь вашего дома!

– А вот это уже оригинальнее! – воодушевился разбойник и бросил ей на стол медный пенни. – Что еще расскажешь?

– Твой разум затуманен! Ты сам не знаешь, кто ты есть, – она отпустила его руку, грозно глядя на Чарли, потом взяла шиллинг, улыбнулась и поблагодарила щедрого джентльмена совсем другим наполнившимся жизнью голосом.

Постояв еще мгновение в недоумении, Чарли наклонился к ней и протянул еще одну монетку:

– Я ищу Нгао Энга.

– Не говорить по-английски, – с непонимающим видом сказала пожилая китаянка.

Огорошенный Жан-Антуан переглянулся с Щенком.

– У нас с ним есть общий друг, – отдавая третий пенни, пояснил Чарли.

– Открытая дверь справа, сразу после опиумной лавки, последняя комната, – деловито взяв пенни, она указала направление.

Компания зашагала дальше.

– Как думаете, что она имела ввиду, когда говорила о черной змее? – опасливо спросил Щенок.

– Китайские бредни, – поежившись, пробормотал Капитан.

Жан-Антуан догнал Чарли, бормочущего себе под нос что-то связанное со змеями.

– Простите, мсье Чарли, мне как раз вспомнилось вчерашнее событие.

– Какое?

– Вы не слышали вчера ночью грохот на первом этаже? После того, как вы пели.

Чарли коротко посмеялся:

– Это Питер сел мимо стула.

– Вроде металлический звук был, – вслух вспоминал Жан-Антуан.